Тело помнит все - читать онлайн книгу. Автор: Бессел ван дер Колк cтр.№ 51

Страница

Одна жертва изнасилования сказала Фелитти: «Я допустила ожирение, однако мне нужно такой быть» (19). Лишний вес может служить защитой и для мужчин. Фелитти вспоминает двух тюремных охранников, участвовавших в его программе лечения ожирения. Они быстро набрали сброшенные килограммы, так как толстыми чувствовали себя гораздо безопаснее на работе. Другой пациент мужского пола пошел по пути ожирения после развода родителей, когда перебрался жить к своему жестокому дедушке-алкоголику.

Группа, проводившая НДО-исследование, заключила: «Хотя вред для здоровья ими повсеместно осознается, от каждого способа адаптации [курение, злоупотребление спиртным и наркотиками, ожирение] чрезвычайно сложно отказаться. Крайне мало внимания уделяется тому, что многие долгосрочные риски для здоровья могут также приносить краткосрочную личную выгоду. Мы регулярно слышим от наших пациентов о пользе «этих рисков для здоровья». Идея о том, что проблема может являться решением, какой бы возмутительной она ни могла показаться многим, определенно согласуется с тем фактом, что в биологических системах постоянно присутствуют противоборствующие силы… То, что лежит на поверхности, представленная проблема зачастую является лишь индикатором реальной проблемы, затерянной во времени, упрятанной за стыдом, скрытностью и порой амнезией пациента – а зачастую и клиническим дискомфортом».

Когда я впервые услышал, как Роберт Анда представляет результаты НДО-исследования, он не смог сдержать слезы. В ЦКПЗ он прежде работал в нескольких областях, связанных с серьезным риском для здоровья, включая исследования вреда табака и сердечно-сосудистые заболевания. Когда же результаты НДО-исследования начали появляться на его компьютере, он осознал, что они наткнулись на самую серьезную и дорогостоящую проблему здравоохранения в США: насилие над детьми. Он подсчитал, что суммарные траты на нее превосходят расходы на лечение рака или болезней сердца.

Кроме того, это бы кардинально улучшило производственные показатели и значительно снизило бы потребность в тюремных заключениях.

Когда в 1964 году был опубликован отчет главного врача о вреде курения для здоровья, он повлек за собой растянувшиеся на десятилетия вереницы судебных и медицинских кампаний, изменившие повседневные жизни и долгосрочные перспективы для здоровья миллионов людей. Количество курильщиков в США упало с 42 процентов взрослых в 1965 году до 19 процентов в 2010 году, и по существующим оценкам с 1975 по 2000 год удалось предотвратить почти восемьсот тысяч смертей от рака легких (21).

НДО-исследование, однако, подобного эффекта не возымело. Дальнейшие исследования и статьи на эту тему продолжают появляться по всему миру, однако повседневные реалии для детей вроде Мэрилин и детей из наших амбулаторных клиник и стационарных лечебных центров остаются практически без изменений. Только теперь они получают большие дозы психотропных веществ, которые делают их более сговорчивыми, однако вместе с тем вредят их способности испытывать удовольствие и проявлять любознательность, расти и развиваться в эмоциональном и интеллектуальном плане, а также мешают им становиться полноценными членами общества.

Существуют сотни тысяч детей, подобных тем, про которых я сейчас расскажу, и на них тратятся огромные ресурсы, причем зачастую без ощутимых результатов. Они в итоге наводняют наши тюрьмы и больницы, а также пополняют списки сидящих на пособии безработных. Для большей части общественности они – лишь цифры статистики. Десятки тысяч школьных учителей, сотрудников службы пробации ^[32], социальных работников, судей и психиатров дни напролет пытаются им помочь, и все это на деньги налогоплательщиков.

Энтони было всего два с половиной года, когда его направили в наш Центр травмы из детского сада, потому что он постоянно кусал и толкал воспитателей, отказывался спать днем и без конца плакал, бился головой и раскачивался, схватившись за ноги. Ни с одним воспитателем он не чувствовал себя защищенным, а агрессивное непослушание регулярно сменялось подавленным ступором.

Когда мы встретились с ним и его матерью, он испуганно вцепился за нее, пряча свое лицо, в то время как она без конца говорила ему: «Не веди себя как маленький». Он вздрогнул, когда в коридоре стукнула дверь, еще больше зарывшись между мамиными коленями. Когда она его оттолкнула, он уселся в углу и принялся биться о стену головой. «Он просто делает это, чтобы меня достать», – сказала его мать. Когда мы поинтересовались у нее про ее собственное детство, она рассказала, что родители ее бросили, и она росла поочередно у нескольких родственников, которые ее били, не обращали на нее внимания, а когда ей исполнилось тринадцать, еще и начали насиловать. Она забеременела от пьяного дружка, который бросил ее, узнав про ребенка. Она говорила, что Энтони был копией своего отца – такой же никчемный. У нее было множество ожесточенных перепалок со своими последующими мужчинами, однако она была уверена, что Энтони ничего не заметил, так как это происходило слишком поздно ночью.

Если бы Энтони госпитализировали, то ему, скорее всего, диагностировали бы ряд различных психических расстройств: депрессию, реактивное расстройство привязанности, СДВГ и ПТСР. Ни один из этих диагнозов, однако, не разъяснял бы, что с ним не так: что он до смерти напуган и борется за свою жизнь, а также не верит, что мать способна его защитить.

Страница