Вдоль белой полосы - читать онлайн книгу. Автор: Яна Перепечина cтр.№ 42

— Свадьба?

— Да, свадьба. Раз Кэти любит тебя, женитесь.

— Кэти ещё не развелась.

— С этим проблем не будет. У них в семье всё и всегда складывается так, как хочет Кэти. Ни разу по-другому не было. И в этот не будет. Можешь мне поверить.

— Даже так?

— Да, моя сестра такая, — с нежной гордостью улыбнулся Тимур. — Так когда свадьба?

— Я думаю, свадьбу мы обсудим с Кэти.

Тимур перестал улыбаться и вздёрнул брови. Никита ответил ему твёрдым спокойным взглядом.

— Хорошо, я ей так и передам.

— Буду очень признателен, — поблагодарил Никита.

Тимур резко повернулся на каблуках щегольских блестящих ботинок и пошёл прочь.

— Как зовут мужа Кэти? — крикнул ему вслед Никита.

Тимур обернулся, посмотрел на него, как на душевнобольного, но ответил:

— Володя.

— А фамилия?

— Гусев.

— Спасибо.

Они стояли метрах в двадцати друг от друга: удивлённый Тимур и задумавшийся Никита. Наконец, брат Кэти отмер:

— Ну, я пошёл…

— Счастливо!

— И тебе не хворать…

К Никите подбежал нагулявшийся счастливый Хоббит.

— Ну, что, Хоб, домой? Есть?

Бульдог изъявил полное согласие с программой, предложенной хозяином, — счастье на его складчатой чёрной морде теперь читалось ещё явнее — и потрусил к подъезду. Никита пошёл за ним.

Что ж это получается? По рассказам Кэти, Никита представлял её мужа властным равнодушным человеком, третирующим жену и сына. А Тимур оговорился, что все решения в семье принимает Кетеван, а вовсе не её муж, который, к тому же, оказался не грузином, как почему-то думал Никита. Да не почему-то! А из-за того, что Кэти рисовала его именно таким: махровым себялюбцем, полностью подчинившим себе жену и сына, не по-московски авторитарным, резким и темпераментным. Что-то не совмещаются рассказы о Володе Гусеве его жены с тем, о чём поведал Тимур. Странно…

Тем временем весна набирала силу. Что-то похожее происходило и с чувствами Кэти. Она совсем перестала сдерживать себя. Днём нередко забегала в лабораторию Никиты или отыскивала его в цехах, зазывно прижималась к нему в большом лифте, если они ехали вместе, и настаивала на том, чтобы он её провожал домой, даже если Никите нужно было ещё поработать. Сына Кэти на время отвезла к родителям.

— Раз уж ты такой щепетильный, — пояснила она на удивление Никиты.

— Ты поговорила с мужем?

— Нет, он ещё не приехал: командировку продлили. Не по телефону же это с ним обсуждать.

— Да, по телефону, пожалуй, не надо. — Согласился Никита. — И ещё, Кэти, ты ему сразу скажи, что я готов поговорить с ним, обсудить всё. Скажи, что никто сына у него отбирать не будет, что квартиру ты оставишь ему…

— Как это? — удивилась Кэти. Мы её вдвоём получали! Он ещё тогда на нашем заводе работал, и нам дали как молодым сотрудникам. Я тоже имею право!..

— Кэти, — как можно мягче напомнил Никита, — у него жизнь рушится. Неужели нужно добивать человека? Ваш сын наверняка станет ходить к отцу в гости. Будет лучше, если у него там будет своя комната. Да и, надеюсь, твой муж сможет устроить свою жизнь, женится. Ему нужна квартира. А что получите вы, если решите её разменять? Две клетушки в коммуналках? И ваш сын будет навещать отца, живущего в таких условиях? А нам есть, где жить. У меня хорошая квартира, больше вашей… Да и Лике есть, куда уйти. Я думал, придётся всё же размен искать. Но вчера тесть повонил и сказал, чтобы я об этом голову не ломал. Его мама оставила ему свою однушку в Перове. А он готов подарить её Лике…

Кетеван с сомнением посмотрела на него:

— Но там же и моя доля…

— Кэти, ты можешь договориться с Владимиром, что подаришь свою долю сыну. Но затевать размен и отравлять человеку жизнь мы не будем. Да, и машину с ним не дели.

— Никита, может, мне ещё и вещи ему оставить? — возмутилась Кэти.

— Нужно оставить ему всё, что только можно.

— Послушай, но я же не мужчина, чтобы уходить только с тем, что на мне…

— Зато я мужчина. И я виноват перед твоим мужем…

— Да не в чём ты не виноват! Я бы от него всё равно ушла! Надоел он мне!.. — Кэти выпалила последнюю фразу и осеклась.

Но было поздно. Никита уже услышал то, что не хотел бы услышать.

— Чем надоел?

Почему Кетеван вдруг решила сказать правду, он так и не понял. То ли разозлилась и перестала сдерживаться, то ли посчитала, что он уже никуда не денется, но она вдруг резко выпалила:

— Тем, что тюфяк! Ни кулаком стукнуть, ни на место меня поставить! Мне сильный мужик нужен, а не тряпка, о которую я каждый день ноги вытираю. Что я только не вытворяла, а он всё терпит! Только в глаза мне заглядывает и уговаривает: «Катюша, успокойся. Катюша, ты же не такая»…

У Никиты потемнело в глазах. И стало до боли жалко неведомого мужа Кетеван.

— Кети, что ты говоришь? Неужели ты не понимаешь, что он любит тебя? А ещё он же отец твоего сына…

— Не факт, — пожала та плечами, в её глазах горело уже неприкрытое раздражение.

— То есть? — не понял Никита.

— Ты что, правда думаешь, что он у меня единственный? Что до тебя я ему ни с кем не изменяла?

На эти гневные слова Никита только промолчал. Но Кети уже было не остановить:

— Слушай, я смотрю, ты ничем не лучше его. Тоже всё разговорами пытаешься решить. Я-то думала, что пойдёшь, дашь ему в морду…

— За что?!

Тут Кэти осеклась и, тяжело дыша, уставилась на Никиту. Он тише и спокойнее спросил:

— За что, Кэти? За то, что он любит тебя? За то, что хороший, заботливый отец и терпеливый муж? Кэти, Кэти, что ты несёшь?

Рука Кетеван вдруг взлетела и тяжело и звонко ударилась о его щёку. Она отскочила от него, едва ли не шипя. Никите даже показалось, что, будь на улице темно, он увидел бы искры, летящие от её волос и кожи. Но было светло. И он только расстроенно покачал головой и сказал:

— До свидания, Кэти. Мой тебе совет, присмотрись к своему мужу. Сдаётся мне, ты не найдёшь никого лучше него.

В следующий раз на «Стартин» Агата ехала уже почти спокойно. Дима по-прежнему демонстративно не замечал ни её, ни остальных. Но остальные члены его команды поздоровались с ними довольно приветливо, и восстановился хрупкий мир. Даже Нюра вновь начала кокетничать со своим приятелем.

Когда уставшие после игры «Воробьи» вышли из метро на «Каширской», высокий Саня Оноприенко присвистнул.