2039 - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 19

– Ого, – сказал я.

– Это нужно, – сказал он настойчиво. – Вы же футуролог, разве не чувствуете, вторая волна протеста будет мощнее! Даже я это вижу. Если народ в слепой ярости победит, цивилизацию отшвырнет в Средние века! Народ этого не понимает, но мы же видим, что будет?

– А разве мы не народ? – ответил я. – Сейчас общество расколото на полезников и бесполезников.

– Гарольд, – произнес он с укором, – это же оскорбительно…

– Мы не на трибуне, – напомнил я. – Это так, мое частное мнение, можно занести в минус репутации.

– Уже занесено, – ответил он со вздохом. – У вас на той чаше весов столько тяжелых проступков, что даже не знаю, как тросики не оборвались.

Его тон становился все доверительнее, даже амикошонское обращение по имени не царапнуло слух, все-таки на этом уровне знакомства предпочтительнее обращаться друг к другу по имени-отчеству, но здесь он изо всех сил старается сблизиться, как бы опуская, что для сближения нужно хотение двух сторон, а для разрыва достаточно желания одной.

– Всеволод Роландович, – сказал я, – думаете, мне не обидно, что мою любимую Европу, совсем недавний локомотив науки и хай-тека, обогнали десятки стран, которых и на карте не сразу найдешь!.. Европа слишком заигралась в демократию.

Он отшатнулся, во взгляде мелькнуло подозрение.

– Гарольд Анатольевич, вы разве против демократии?

– Я за, – сообщил я мирно, – но на данном этапе демократия погубит мир. Да-да, всю цивилизацию. Без жесткого контроля за всеми не выжить!.. Сейчас на некоторое время важнее тоталитаризм, а потом снова нужно к демократии.

Он смотрел пытливо, я понял по выражению его лица, что сперва хотел язвительно заметить насчет схватки автократов за власть, никогда не отдадут добровольно, но потом вспомнил, что не только Франко возродил в стране демократию, а потом передал ей бразды, но и в других странах при переходе от автократии умели обходиться без большой крови.

По его глазам видно, что и он достаточно ясно прочел мое эмоции и невысказанные доводы, при всей его демократичности и приверженности вечным ценностям не отказал себе в современных гаджетах, вон просматриваются прикрытые волосами, а в ухе торчит педерастическая клипса, он из тех, кто хочет пасторальный «домик в деревне», но чтоб в том домике было все как в суперсовременном городе.

Мы даже могли бы общаться на ментальном уровне, но Краснокутский из тех, кто даже для близких не расширит сознание. Для демократа это последнее личное пространство, на которое посягают технологии, а те вдруг да окажутся в руках злодейских по самой своей сути спецслужб.

– Жаль, – сказал он с печалью, – что не удалось вас убедить…

Я ответил тоже невесело:

– Всеволод Роландович, я понимаю, вы сейчас не просто зашли ко мне пообщаться. Вас послали, так ведь?.. Не отрицайте, я тоже хорошо читаю интонацию, взгляды, жесты. Движение «Свобода свобод»?

Он нехотя кивнул.

– Не то чтобы послали, меня никто никуда не пошлет, я нигде не служу и ни на кого не работаю. Просто просили поговорить с вами.

– Передайте им мое глубокое уважение, – ответил я. – Они прекрасные и чистые люди, преданные высоким нравственным целям. Жаль, во время войны такие гибнут первыми. И вообще… не выживают. Ни с одной стороны, ни с другой.

– Сейчас война? – спросил он угрюмо.

– Война, – подтвердил я. – Нового типа. Как гонка на римских колесницах, когда победитель получит все, а отставшие… их судьба на милости взявшего приз. И победит в этой гонке тот, кто лучше всех сумел сконцентрировать в кулаке все ресурсы общества!.. Потому люблю демократию и предан ей, но история показала, что на Тяньаньмэне власть поступила хоть и жестко, но единственно верно.

Он поднялся, взял шляпу.

– Да сядьте вы, – сказал я и с удивлением ощутил, что в самом деле чувствую себя даже умнее этого человека, что уже был профессором, когда я только-только поступил на первый курс.

Он посмотрел пытливо и со шляпой в руках присел на стул.

– Передумали?

– Есть доводы, – сказал я, – да и цель у нас с вами одна. Вы знаете насчет опасностей для человечества, что множатся, как лавина.

– Преувеличение!

– Все открыто, – напомнил я. – Любой может проверить все данные, расчеты, составить заново графики и оценить с помощью своих экспертов. Цифры не врут.

– Интерпретация, – возразил он. – Профессор Клименко и его школа не считают, что хотя бы один из астероидов из указанных в числе угрожающих Земле в течение двухсот лет пройдет даже близко!.. И ряд крупнейших ученых поддерживают его выводы! То же самое и с техногенными катастрофами, терроризмом и прочим-прочим. Более умелая политика позволить нивелировать…

– Какая? – спросил я. – Нет другой политики, какая есть. А угрозы появляются из каждой кухни, где любой грамотный, а завтра уже просто школьник, может с набором хакера «Сделай сам» создать вирус, что погубит все человечество!.. Да-да, это гены человека менять сложно и затратно, а вирус – как два пальца… о стену!.. И какая политика может спасти, кроме как тотальное наблюдение и жестокая кара?.. Всеволод Роландович, мы не отказываемся от демократии, мы временно отступаем в тоталитаризм… назовем его периодом военного времени!..

Он спросил резко:

– Ого, это еще круче! Период военного времени? Жесткая диктатура? И до какого времени?

– До сингулярности, – ответил я. – Она вот-вот. Максимум – три года. Но мы рассчитываем достичь еще в этом. И тогда демократия будет такая, нынешним мечтателям и не снилась!

Он желчно улыбнулся.

– Да-да, еще помню мечты и даже планы насчет победы коммунизма. Но было только ужесточение автократии. Тот, кто захватит власть, уже не упустит.

– Ни одна автократия не уцелела, – помнил я. – Либо автократы сами отказывались в пользу демократии, либо такую власть сметали, тоже хорошо помните. А что такое расчеловечивание? В человеке девяносто девять процентов от животного с его скотскими инстинктами убивать, насиловать и захватывать власть!

Он прервал:

– Но признайте, без этих звериных инстинктов человека не будет!..

– Не будет, – согласился я. – Весь прогресс, наука и даже все гуманитарное – продолжение звериных инстинктов познавать мир и расширять территорию кормовой базы. Но никто из трансгуманистов не собирается вот так разом отказаться.

– А как?

– Осторожно и потихоньку, – сообщил я. – И не отказываться даже, а усиливать то, что присуще именно человеку. Контроль над эмоциями, способность рассуждать глубже и шире, умение видеть не только свои интересы, но и наконец-то интересы человечества!

Он сказал зло:

– Вас несет с горы, вы не видите, что впереди!.. Как только появится возможность стирать какие-то черточки, вроде гнева или злости, тут же уберете, даже не думая, что без гнева и злости человек не вышел бы из пещер и не создал цивилизацию!