— Эта дорога кажется очень длинной, — сказал Илай.
— Хочешь сэкономить время — прыгай, — поддразнил Рофэн. — Так ты точно окажешься внизу очень быстро.
— Нет уж, спасибо, — буркнул Илай.
— Ты сможешь спуститься пешком, Эмбер? — спросил Адика. — Не хотелось бы нести тебя, когда есть опасность соскользнуть.
Я представила себе, что может случиться, и вздрогнула.
— Эмбер, хочешь, я пойду рядом? — спросил Форж.
— Да, так мне будет гораздо спокойнее, — согласилась я. — Помнишь, как я попробовала забраться на скалу на подростковом пляже, и у меня случилась жуткая паническая атака на самом простом маршруте?
— Конечно, помню! Тебя парализовало от страха на самом верху, и мне пришлось подняться, чтобы спустить тебя. Но это совсем не похоже на скалу, это просто крутая тропа, зигзагом ведущая вниз. Она достаточно широка, чтобы я шёл рядом со стороны обрыва. Ты просто не сможешь упасть.
— Это здорово, — снова встрял Илай, — но кто не даст упасть мне?
— Я по таким тропам хожу с трёх лет, — сказал Рофэн.
Все остальные из ударной группы торопливо приосанились и постарались выглядеть бесстрашными, но Лукас рассмеялся:
— Ударная группа может не бояться троп, по которым ходят трёхлетки, а я — боюсь. Я хочу, чтобы Рофэн держался поблизости и мог ухватить меня, если я соскользну. Хочу также заявить о своём праве время от времени вопить от ужаса. Мне, правда, сначала придётся провести несколько часов в мучительном ожидании, поэтому не мог бы Рофэн поставить нашу палатку, пожалуйста?
Рофэн отошёл от обрыва, выбрал чистую полянку и снял рюкзак. Я заворожённо следила, как быстро он вынимает, разворачивает и собирает нам палатку.
— Синяя группа, на вас охрана и успокоение нервов Илая, — распорядился Адика. — Красная группа, разверните ещё палатки и ложитесь спать. На вас сегодня ночное дежурство.
Синяя группа заняла позиции вокруг, а красная начала распаковывать палатки. Как только наша была готова, я залезла внутрь и блаженно растянулась на полу. Лукас вошел следом, снял свой передатчик, потом, отведя мне волосы назад, украл и мой, и демонстративно выключил оба.
— Наконец-то мы одни.
— Понятия не имела, что от прогулки можно так устать, — заявила я.
Вообще-то не только от прогулки. Я не собиралась никому в этом признаваться, но находиться во внешнем мире оказалось довольно утомительно. Дело было уже не в страхе, но всё здесь так отличалось от привычных коридоров улья!
Лукас зажег фонарь и застегнул палатку:
— Эмбер, нужно было сказать, что ты устала. Мы не хотим, чтобы ты измоталась в первый же день.
Он вынул маленький сверток, который оказался сложенным термомешком, и встряхнув, развернул его:
— Ты голодна или сначала отдохнем?
— Отдохнем.
Я увидела, как он стаскивает громоздкие ботинки, выданные нам Рофэном, вздохнула и села, чтобы высвободить из заточения и собственные ноги. Пошевелила пальцами, стащила с себя верхние слои одежды и заползла в мешок. Следом забрался и Лукас.
— Эта тропа выглядит ужасно страшной, — сказала я. — Ты же знаешь, что я жуткая трусиха. Я бросила серфинг после того, как меня смыло. И не лазила по скалам после той панической атаки.
— Крупно повезло. — Лукас снова перешел на скоростную речь, и я автоматически залезла ему в голову, чтобы видеть полные предложения. — Адика бы не выдержал нервного напряжения, охраняя телепата-серфингиста, лазающего по скалам.
— Ты не будешь нервничать, если я стану цепляться за Форжа всю дорогу вниз?
— Скорее всего, я в это время сам буду цепляться за Рофэна. Ты не заревнуешь?
Я рассмеялась:
— Постараюсь не поддаться эмоциям и не пристрелить вас обоих. Не хочу, чтобы Адике пришлось меня арестовывать.
Лукас ухмыльнулся:
— Адика не станет арестовывать телепата за убийство члена ударного звена или командира-тактика. Обоих можно заменить, телепата — нет. Ты выше закона, Эмбер. Неприкасаемая.
— Не говори глупостей.
— А я и не говорю. Сохранить работающего истинного телепата любой ценой — в лучших интересах улья. Поэтому терпят любые отклонения. Ежедневно палить в кого-нибудь из подразделения, наверное, все же слишком, но время от времени…
Я снова легла, фыркая от смеха, но внезапно посерьёзнела:
— На самом деле это не смешно. Что бы мне ни взбрело в голову, никто никогда не возражает, и все стараются сделать, как я хочу. Я стараюсь не злоупотреблять властью, но иногда не получается.
— Да, кое в чем ты своим положением явно злоупотребляешь, — с серьёзным видом заявил Лукас.
— Правда? — Я испуганно пыталась понять, шутит он или нет. Он кивнул:
— Твоя преступная неряшливость шокирует всё подразделение. Я улыбнулась:
— Дома мама заставляла меня наводить порядок, но на подростковом уровне разгильдяйство взяло верх, а сейчас я знаю, что Ханна придёт и всё приберёт… Ты прав. Это явное злоупотребление положением.
— У Меган есть теория — мол, твоя неаккуратность всего лишь подсознательный метод высвобождения мозга, — сказал Лукас. — Она полагает, что именно поэтому ты можешь читать больше уровней, глубже, чем другие истинные телепаты.
— Она так думает? А что думаешь ты?
— А мне кажется, тебе просто лень. Я хихикнула:
— Подозреваю, что ты прав.
— Советую тебе приложить усилия и следить за своими вещами во время похода. Особенно если мы будем регулярно делить палатку. Мы собираемся это делать?
Я удивилась, услышав вопрос — я-то думала, что ночью Лукас точно спит со мной. Если нет… я поразилась, осознав, как одиноко мне будет.
— Да, я бы хотела. Ты не против?
— У меня два варианта: делить палатку с Адикой или с тобой. Я точно предпочитаю тебя.
Озадаченная, с чего это он говорит таким неуверенным тоном, я наконец сообразила залезть поглубже, и поняла, что он действительно хочет знать: мы просто будем делить палатку в походе, или это начало чего-то более серьёзного?
— Если в палатке уживёмся, — сказала я, — то, думаю, и в моей квартире хватит места на двоих.
Следующие несколько минут мы молча лежали, глупо улыбаясь друг другу, а потом я потянула носом и нахмурилась:
— Тебе не кажется, что пахнет дымом?
Лукас вставил передатчик в ухо и включил его:
— Вы там не горите?
Я успела вставить собственный передатчик как раз вовремя, чтобы услышать бодрый ответ Рофэна:
— Мы готовим еду на костре. Вам выделить?
— Нет, спасибо, — отказался Лукас. — Я ещё пожить хочу. Я внезапно поняла, что ужасно проголодалась: