Шквал снарядов пронесся по полу, перемолол шеренгу сервиторов и разнес декоративную плитку на стене. Осколки керамики, покрытой эмалью, и витражных стекол разлетелись во все стороны. Я слышал, как привод пушки свистит, вращая стволы, пока стрелок менял контейнер с боеприпасами.
Затрещали новые выстрелы, на этот раз — с другой стороны. Стреляли из хеллгана. Выстрелы с нечеловеческой точностью перебили кронштейны системы подвесов, удерживавших тушу Медонэ.
Послышался протяжный мерзкий скрежет рвущегося металла, а потом вся девятитонная громада Пожирателя перекатилась на бок, раскидывая рабов и сервиторов.
Медонэ прокатился по полу, будто лавина, погребая под собой засевших в укрытии нападавших.
Один все-таки выжил, выбрался из-под тела хозяина и обратился в бегство. Выстрел из хеллгана распылил его голову.
Я осторожно поднялся на ноги. В воздухе пахло дымом, кровью, едой и увлажняющим маслом для кожи. Рабы хныкали и выли, баюкая сломанные конечности.
Гарлон Нейл вышел из укрытия, поводя стволом хеллгана из стороны в сторону, готовый в любой момент открыть огонь.
— Все в порядке? — спросил он.
— Да, — ответил я.
Нейл был моим агентом, которого я прислал на разведку.
— Я уже начал задумываться, где тебя носит.
— Старался не попадаться людям на глаза, как вы и учили.
Я посмотрел на упавшую тушу Медонэ. Он был жив и беспомощно скулил. Рабы суетились вокруг, пытаясь поднять своего господина до того, как невероятная масса раздавит его внутренние органы. Из-под горы плоти сочилась кровь прислужников Чейс.
— Я обещал ему безопасность, — сказал я.
— А я ничего не обещал, — ухмыльнулся Нейл.
Он опустился на колено рядом со своей последней жертвой, перевернул труп на спину, вытащил что-то из его кармана и показал мне.
Значок Инквизиции. Нейл многозначительно поднял бровь.
— Это Когнитэ, Гарлон. — сказал я. — Они притворяются агентами Ордо Еретикус.
Он пожал плечами.
— Нужно найти Чейс.
— Имеете в виду Куртец? — уточнил он.
— Да она использует это имя.
— Это правда она?
— Похоже на то, — кивнул я. — Поверить не могу, что мы наконец-то подобрались так близко.
— Ну, дорога, которая привела нас сюда, была веселой, — сказал Нейл. — Приключения, новые знакомства. Ведь путешествие — это куда важнее, чем цель, так ведь говорят?
Я посмотрел ему в глаза.
Нейл вздохнул.
— Я просто пытаюсь разрядить обстановку, — сказал он.
— Чейс хочет заполучить снимок Киилер, — произнес я. — Пойдем.
Стрельба, трупы и слух о том, что Ордо Еретикус вышел на тропу войны, посеяли панику. Гости и потенциальные покупатели вместе со своими свитами разбегались. Мы с Нейлом протолкались сквозь толпу и пробрались в боковую часовню, где хранился снимок.
Руками, затянутыми в перчатки, Сеян Карил снимал пикт с постамента. Бронированный кейс для транспортировки уже лежал, открытый, у его ног.
— Решили не церемониться? — спросил я, направляя на него свой «Тронсвассе».
Карил печально улыбнулся:
— Полагаю, торги отменяются. Но мне бы очень хотелось заполучить эту вещь.
Он осторожно уложил стеклянную пластинку в кейс и снова развернулся к витрине. Под небольшой бархатной подушкой обнаружился тайник, в котором хранилось настоящее сокровище — записи Киилер.
— Я не могу позволить тебе забрать это, Карил, — сказал я. — Халанор Куртец… Ты ее видел?
— Нет, — ответил Карил. Он старательно ковырял печать на контейнере с записями.
— Положи! — приказал я. — И поразмысли как следует. Когда ты видел Куртец в последний раз?
— Она, вероятно, сбежала, — сказал он и улыбнулся. — Забавно… Никогда бы не подумал, что буду благодарен Ордо Еретикус, но именно они помогли мне заполучить эту вещь.
Нейл шагнул к нему, поднимая хеллган.
— Шеф велел положить эту штуку, поэтому положи ее. Перспективы у тебя так себе. Два человека в тебя целятся, и ты все еще думаешь, что сможешь просто взять и выйти отсюда?
Я осмотрелся. Карил вел себя очень уверенно, но почему?
— Наверное, вас я тоже должен поблагодарить, — сказал он, обращаясь ко мне. — Если бы не вы, ордо ни за что бы не начало эту операцию, и, соответственно, Куртец…
— Она не из Ордо Еретикус. Она не Халанор Куртец, — перебил его я. — Ее зовут Лилеан Чейс.
Карил посмотрел на меня, и его губы расползлись в довольной ухмылке:
— О! Я был о тебе высокого мнения, но теперь вижу, что ты такой же болван, как и все остальные. Лилеан Чейс? Невероятно смешно.
Он наконец открыл папку и принялся читать.
— Прекрасно, — пробормотал Карил. — Киилер весьма четко все описывает. Император — не бог. Он пресекал все попытки так его называть. Представляешь? Она пишет, что встреча с демонами в присутствии Хоруса Луперкаля заставила ее уверовать. Если существуют демоны, то должен быть и бог. Вселенная же не может быть несправедливо жестокой. Существование божества необходимо, чтобы сбалансировать ужасы варпа. Лектицио Дивинитатус основано на лжи. Имперская вера — суть страх. Даже так называемая святая это признает.
— Отдай его мне, — потребовал я. — Это еретический текст, и он никуда отсюда не денется.
— Это? — улыбнулся Карил, кивая на бумаги. — О, это просто приятный довесок к настоящему призу, награда за терпение. Станет неплохим дополнением к нашей библиотеке, хотя на самом деле в записях нет ничего такого, чего бы мы уже не знали.
— Ты из Когнитэ, — сказал я.
— Да, Грегор. Лилеан передает привет. Она надеялась как-нибудь встретиться лично, после всех тех лет, что ты за ней бегал. Но сейчас она занята. И послала меня за этой вещью. А вот твой путь закончится здесь.
Нейл взял на прицел голову Карила:
— Мне кажется, ты не в том положении, чтобы делать такие заявления.
— Этот аукцион — масштабная подставная операция. Ордо Еретикус узнали, что у Медонэ есть снимок. Они знали, что с его помощью можно выманить еретиков из укрытия, и вынудили его объявить аукцион, вместо того чтобы тихо продать пикт, не поднимая лишнего шума. Они знали, что Когнитэ пришлют человека, чтобы забрать артефакт. — Он усмехнулся. — Кстати, это я.
— Халанор Куртец… — начал я.
— А вот она — инквизитор, — перебил он. — Из Ордо Еретикус. Руководит операцией. И аукцион должен был заманить сюда ее главную цель.
— Когнитэ…
— Боги, нет! Куда более значимого еретика. Псайкера-ренегата, диаболус… Грегора Эйзенхорна. Все веселье ради тебя, Грегор. Ты — главный приз. Твои бывшие хозяева, Ордо Еретикус, хотят, чтобы ты умер.