Расплетая закат - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Лим cтр.№ 73

– Отдайте мне амулет! Я уничтожу его!

Она не мешкала. Лошадь шаньсэня уже наступала ей на пятки, но леди Сарнай успела кинуть амулет мне.

Я прыгнула, впилась ногтями в глянцевую черную поверхность и крепко сжала его в кулаке.

Амулет зашипел в моей ладони, от вырезанного тигра повалил дым. Я чувствовала ярость Гиюрак, когда та отшвырнула Эдана и бросилась в мою сторону. Вся армия шаньсэня сосредоточилась на мне.

Лязг мечей, свист стрел. По команде военачальника в меня полетел залп. Острые наконечники пронзили кожу, зацепили голени и локти, вонзились в спину. Но я ничего не чувствовала.

Мое время в качестве Майи закончилось.

Этого момента я боялась больше всего – момента, когда я стану демоном. Но теперь, когда он наступил, я не испытывала страха. Голос демона пытался меня успокоить.

«Больно не будет. Только представь, какой ты станешь сильной! Даже могущественнее Гиюрак».

Но ее слова не имели никакого отношения к моему умиротворенному состоянию. Она понятия не имела, что грядет.

Моя грудь сжалась. Я не почувствовала боли, только волну тепла, растапливающую холод, который сковывал меня последние месяцы.

Я отдалась на милость огню. Амулет Гиюрак по-прежнему дымился на ладони, тигриная голова и обсидиан плавились, пока от них не осталась только горстка песка, просочившегося сквозь мои пальцы.

Воздух пронзили два крика. Сперва Гиюрак, а затем и шаньсэня, упавшего с лошади на землю.

Пойманная посредине прыжка, Гиюрак начала тлеть, от ее плоти поднялись ленты дыма, пока не остались только рубиновые глаза. Но затем и они потускнели, и ветер смел их пепел.

В ту же секунду шаньсэнь потерял свое могущество и стал дряхлым старикашкой, постарев не по годам. Всем своим видом он показывал поражение: его колени опустились на землю, спина сгорбилась, руки безвольно повисли. Казалось, он не двигался целую вечность, но затем все же снял шлем. Его волосы поседели.

– Дочка, – просипел он.

В темных глазах леди Сарнай, сосредоточившихся на отце, бушевала настоящая буря. Я видела, что она пыталась решить, убить его или проявить милосердие. Она подняла меч к шее шаньсэня, лезвие оказалось слишком тяжелым для его хрупких плеч.

– Сдавайся.

Военачальник задрал подбородок и выставил ногу вперед, становясь на одно колено. Я приняла это за безмолвное согласие… но тут он молниеносно вытащил кинжал из ремешка на голени.

Шаньсэнь прицелился в ребра дочери.

Леди Сарнай уронила меч и, отпрыгнув, перекатилась в сторону. Шаньсэнь снова сделал выпад, но на сей раз она была готова. Сарнай потянулась за спину к колчану и вонзила алую стрелу в грудь отца, исполнив обещание, которое дала прошлой ночью.

Я не видела, как упал шаньсэнь. Мое тело больше не могло ждать – трансформация началась. Из спины выросли огненные крылья. Кожа перестала быть таковой и превратилась в перья золотисто-голубого оттенка пламени. Глаза округлились и стали зоркими, как у птицы. Я скрестила руки на груди. Даже лучшие ткачи не смогли бы изобразить блистательность моих крыльев, слой на слое отдельных язычков пламени, переплетенных рябящими нитями сапфирового и фиолетового цветов.

Воздух покинул мои легкие. Сердце замедлилось и почти остановилось.

Мне нужно было действовать незамедлительно, пока демон не победил, пока она не стала легендой, которую однажды услышит мой отец. Этого нельзя было допустить – не тогда, когда я пожертвовала столь многим, чтобы сплести новый рассвет, подарить Аланди солнце, луну и звезды. Не тогда, когда мое сердце все еще билось. Не тогда, когда я еще не испустила последнее дыхание.

Я повернулась к Эдану. Он выкрикивал мое имя, но я его не слышала. Я подняла запястье и коснулась красной нити.

«Ты – конец этой нити, Эдан, – хотелось мне сказать. – И всегда им был».

Его голубые, исполненные мольбы глаза были последним, что я увидела, прежде чем отпустить кровь звезд. Платье обвилось вокруг меня, сверкающие волны звездного света душили демона внутри. Скоро нас всех не станет.

Я взмыла вверх, прямо к звездам, пока Аланди не скрылась за облаками, а нас с Эданом не разделил небосвод.

И там, наконец, с кровью звезд, сочащейся из моих крыльев, я вспыхнула пламенем.

Мое платье расцвело в ночи; куда ни посмотри, по небу стелилось одеяло из звезд. Облака – нежные, как снежные лепестки – задели мои лодыжки.

Когда я опустила взгляд, то не увидела землю. Не увидела Эдана с леди Сарнай или отца с Кетоном. Не увидела исхода нашей битвы – спасенную Аланди.

Но каким-то образом я знала, что мы победили. Каким-то образом я знала по щекочущему чувству в сердце – радостному трепету, – что демон и тени, которые омрачили мою душу, не последовали за мной. Я наконец-то стала свободной.

Все вокруг оставалось неподвижным. Царила полная тишина, не считая биения моего сердца и теплой крови, хлынувшей в голову, пока я терялась среди бесконечных волокон звездного света.

Как вдруг рядом раздался ласковый смех. Звонкий, подобный мягким нотам цимбал. Звук, который я уже не надеялась услышать.

Я присмотрелась к знакомому силуэту на фоне сияющей луны и выдохнула:

– Мама.

Мои крылья слились с руками, перья вросли в кожу, сияя пламенем внутри меня. Я полетела в объятия матери.

– Я так долго ждала тебя, Майя, – сказала она, поглаживая меня по щеке. – Все как я и предсказывала: ты действительно величайший портной в Аланди. Портной, достойный богов.

– Это больше, чем я смела мечтать, – ответила я. Мама прижала меня и провела рукой по лбу, разглаживая морщинки.

Я закрыла глаза и вновь почувствовала себя маленькой девочкой. Девочкой, которая днями напролет сидела в углу отцовской лавочки, подшивала штаны и украшала шарфы. Девочкой, которая мечтала стать императорским портным.

– Какой же я была глупой, – прошептала я, выбираясь из маминых объятий. – Если бы я могла все изменить, то никогда бы не покинула дом.

– Ты это не всерьез! Если бы ты не ушла из дома, то не нашла бы второй конец своей нити.

Она показала на красную нить на моем запястье. Она щекотала мне кожу и была такой легкой, что я чуть о ней не забыла.

Я облизнула губы. На вкус они были сладкими: не как пепел, который я чувствовала в своих кошмарах, а как печенье, которое дала мне Амми перед битвой. Перед моей смертью.

Мир размылся по краям, и я отвернулась, чтобы мама не увидела моих слез.

Я чувствовала себя иначе, невесомой и свободной – что логично, ведь я, по всей видимости, стала духом, как мама. Под моими ногами простиралось небо, а не земля, но меня не охватывала паника. Вместо этого я испытывала восхищение. От своего равномерного дыхания и биения сердца, от умиротворенности этого места.