Унция или Драгоценное Ничто - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Морсин cтр.№ 4

Эти безобидные, по мнению Унции, шалости имели непредсказуемые последствия. В народе стали оживать монархические настроения, а некоторые экскурсанты, выбираясь из подвалов дворца на воздух, пели «Боже, храни принцессу!» и вели себя крайне разнузданно.

По распоряжению Карафы, певцов задерживали и прослушивали на предмет запрещённого музыкального слуха. Но бедолаги, в один голос подтверждая существование «волшебной улыбки», не могли объяснить, что же заставляет свободных граждан кланяться дочери свергнутого тирана. От Ничто тоже ничего не добились, – девочка наотрез отказалась улыбаться следователям из тайной полиции.

Высший совет заседал до поздней ночи, пока кто-то не припомнил «волшебный полёт» трёхгодичной давности. Дело приобрело более серьёзный оборот, и во избежание новых, незапланированных чудес, принцессу из экспозиции решили на время убрать.

Пока опекуны во дворце занимались чудесами местного значения, на Родном острове произошло событие из разряда магии международной, – прибыл известный на весь мир иллюзионист Иеронимус Ногус.

Этот худой как трость господин с орлиным носом слыл собирателем всего необычного, а в узких кругах был известен ещё и как «коллекционер муз». Безусловным талантом мага было умение отыскивать их в самых разных местах, где простому человеку и в голову не придёт это делать. Крупных муз Ногус извлекал из архитектурных композиций, панорамных пейзажей и ораторий, а мелких – из миниатюр, этюдов, скетчей и даже эпиграмм.

Посещая, к примеру, музей изобразительных искусств, он гулял по залам, прикрыв глаза и выставив ноздри, и со стороны казалось, гость наслаждается не живописными полотнами, а запахом масла, хотя многие и находят его приятным. Походив так с полчаса, маэстро останавливался у какой-нибудь картины с зацветшим прудом, и, кажется, пруд как пруд, но он определённо знал, что под ряской с кувшинками скрывается та, что ему нужна, и точно – нацеливался ноздрями на водоём и выуживал из него зазевавшуюся музу.

Или же на скрипичном концерте – делал вид, что слушает с закрытыми глазами, а сам переносицей брал на мушку солиста. Музыка звучала в соответствии с нотами, но исполнитель вдруг с ужасом понимал, что скрипка уже не плачет и не смеётся от чистого сердца, а обезьянничает и всё выдумывает. Складывалось впечатление, что драгоценного «итальянца» подменили прямо во время игры, а Иеронимус уже затаивал похищенную музу в ему одному известном месте.

С той же лёгкостью он добывал их из труб и валторн, флейт и кларнетов, виолончелей и контрабасов. Единственно, к чему не притрагивался, так это к ударным, – и тарелки, и литавры, и тимпаны, как грохотали с душой, так и продолжали это делать.

Не то чтобы маг собирался открыть собственный музеон, нет, музы требовались ему на время, для утоления голода и жажды, – Иеронимус питался их незримым радужным блеском. Делал он это без помощи столовых приборов, поглощая чем-то тайным, из-за чего красавицы, после обеда в компании чародея, теряли волшебную силу и буквально превращались в выжатые лимоны. Сплюснутые пупырчатые плоды выпадали из рукавов и штанин мага помимо воли, и даже то, что тот кислое на дух не выносил, ничего не меняло, – музы ни за что не хотели превращаться во что-то, хотя бы кисло-сладкое, вроде грейпфрута.

Ещё в бытность Джеромом Ногу и не таким богатым и знаменитым фокусник выкидывал несчастные фрукты на помойку. Но, сколотив приличное состояние, решил ничем зря не разбрасываться и тоже пустил в дело. На заводике, принадлежащем артисту, цедру удаляли, а на лимонных корочках делали настойку, которая так и называлась «Музыкальная настойка Иеронимуса Ногуса». Напиток выпускался в небольших, как для «Кёльнской воды», флаконах и, по уверениям самого маэстро, избавлял от разных недугов и напастей, таких как желудочные колики, супружеская неверность и отсутствие музыкального слуха.

Спрос на снадобье был неизменно высоким, несмотря на ещё более высокую цену. Хотя злые языки и поговаривали, что у предприимчивого циркача в некоторых тёплых странах, как в цилиндре с двойным дном, спрятаны целые цитрусовые плантации. Но люди верили, что настойка приготовлена «на основе натуральных муз», как указано на этикетке, и брали по несколько флаконов сразу.

Кунштюк с фирменным напитком приносил стабильный доход, но коронным номером Ногуса, безусловно, был трюк с личным дирижаблем – чёрная махина испарялась, как по мановению волшебной палочки. Правда, обязательным условием было то, что зрители на время зажмурятся. Специальный секундомер-зуммер подавал для этого сигнал, а по истечении трёх секунд – ещё один, разрешающий открыть глаза. И все удивлялись до глубины души, ведь даже ракета не смогла бы исчезнуть из поля зрения. Вместе с дирижаблем пропадал и сам маг, заставляя людей аплодировать секундомеру-зуммеру, тоже звеневшему из пустоты.

Все те, кто заранее запаслись биноклями и подзорными трубами, только цокали языком: и в небе было чисто, и никаких тайников под боком.

Но вышел раз курьёзный случай – детектив на пенсии привёл собаку-ищейку и дал ей до начала представления незаметно понюхать дирижабль. Когда же тот благополучно исчез, ищейка, ни с того ни с сего, стала лаять на пузатого господина с тростью, стоявшего в сторонке. Собаку насилу успокоили и долго извинялись перед зрителем, который даже карманы вывернул, доказывая, что никакого дирижабля у него нет.

Если вы спросите, не нашлось ли хитреца, который лишь делал вид, что зажмуривается, а на самом деле подглядывал, то был один – журналист известной бульварной газеты. Но, когда зуммер прозвенел второй раз, и вся честная публика открыла глаза, его нашли бездыханным, с гримасой ужаса на лице. Та же газета сообщила, что бедняга умер от разрыва сердца. Больше желающих подсматривать не находилось.

Как дирижабль материализуется обратно, свидетелей не было, просто, через какое-то время, судно с латинской «N» в золотых пальмовых листьях на борту приземлялось в другом городе. К слову, путешествовал артист только на этом, личном транспорте, отвергая аэропланы, океанские лайнеры и железные дороги. Шутили даже, что Ногус – деталь своего дирижабля, или наоборот, дирижабль – деталь Ногуса, правда, какая именно, не уточняли.

«Музыкальный» голод заставлял маэстро искать чудесное, где бы то не находилось, и его доверенные лица были везде, даже на такой заброшенной далеко в воду земле, как Родной остров принцессы.

Несколько лет назад, узнав о «волшебном полёте» Унции, Иеронимус уже направлялся сюда, но печально известные события заставили развернуть дирижабль прямо над океаном, – маг не любил вмешиваться в политику. Теперь же, когда смута утихла, он решил отведать «волшебную улыбку», а заодно пополнить чековую книжку, показав популярный номер с исчезновением.

В то самое время, когда маэстро сходил по трапу навстречу шумной толпе журналистов и зевак, новое заседание опекунского совета было в самом разгаре. Обсуждалось три варианта будущего для принцессы.