Ночью Кристоф долго ворочался в постели и не мог уснуть, как ни старался. Вначале мешала монотонная дробь назойливого дождя. Потом дождь как будто угомонился, но его партию подхватили стенания ветра. Спустя какое-то время чародей всё же привык к шуму непогоды и даже начал дремать. Но тут с потолка – вернее, с третьего этажа – на ищейку посыпались странные, раздражавшие слух и психику шумы. Сперва это были глухие, невнятные стуки и шорохи: они то прекращались, то начинались опять. Потом добавились ритмичные поскрипывания, будто бы кто-то наверху беспокойно шатался из угла в угол.
«Тебя тоже напрягает этот ночной концерт?» – долетело из комнаты напарницы.
«Напрягает. Это Люсиль так?»
«Люсиль, кто же ещё. Известный факт: вымотанные до предела люди часто страдают бессонницей. Только не очень понятно, почему окружающие должны разделять этот недуг».
«Может, она просто лунатик?» – предположил маг.
«В таком случае пусть пьёт снотворное».
Странные «шаги» прекратились, но их место заняли жуткие завывания, словно рыдал и жаловался на судьбу человек с отрезанным языком, вдобавок замурованный в стене.
«О, появился новый солист! Только с вокальными данными у него что-то не очень. Если б я верила в привидений, то решила бы, что это нытьё какой-нибудь неупокоенной души. А что? – развеселилась Энвер. – Мерзкая ночная погода – имеется. Большой старый особняк – имеется. Загадочная хозяйка – в наличии. Несчастные, что погибли таинственной смертью, – тоже есть. Всё сходится! Закрываем дело: всему виной проклятие злобного призрака».
«Не смейся над мёртвыми, Эн. Они этого не любят».
«Если так, то стоит смеяться в голос. Авось, мертвецы уберутся подальше».
Рыдания между тем становились всё громче и всё тоскливее. Когда они уже начали походить на вой и сделались совершенно невыносимыми, раздался звук сильного удара, а затем всё стихло.
«Похоже, Люсиль грохнулась на пол и наконец проснулась».
Несколько минут не было слышно ни звука. Затем осторожные скрипы появились вновь. Перемещаясь по потолку, они добрались до стены, за которой находился коридор, переместились в него и покинули зону слышимости волшебников.
«Должно быть, ей ОЧЕНЬ плохо, – подумал светлый маг. – Без близких, без поддержки… Днём она держится молодцом, а вечером, когда никто не может видеть, даёт волю эмоциям и плачет вдосталь».
«Пускай плачет, я не против. Только если прячешься от взглядов, постарайся спрятаться ещё и от ушей. Особенно от тех ушей, хозяева которых пытаются спать».
Кристоф не стал отвечать, перевернулся на другой бок и притворился, что уснул. Впрочем, притворяться пришлось недолго.
Следующий день решил не отставать от предыдущего и «порадовал» продолжением ветрено-дождливой диеты. Хорошо, что кулинарное мастерство мисс Деверо не зависело от погоды. Правда, сама хозяйка за всё утро на глаза так и не показалась. Пришлось оставить плату за первые сутки на столе, рядом с грязной посудой. Кристоф добавил записку: в ней он извинялся за их с «сестрой» отсутствие, нарушение правил расчёта и надеялся вечером увидеть хозяйку в добром здравии. Затем ищейки влезли в пока ещё сухие ботинки и туфли и не без сожаления покинули сень трактира.
Уже стемнело, когда ведьма вернулась к «Четырём холмам». Дождя не было, но вдоль улицы дул холодный, злой ветер. Чертыхаясь и спотыкаясь в потёмках, ориентируясь на свет, пробивавшийся сквозь ставни, Энвер отыскала вход в трактир. Она с облегчением ввалилась в тёплую, пахнущую уютом обеденную залу и сразу увидела напарника. Кристоф сидел за столом, попивал всё тот же превосходный травяной напиток и дожидался её. Больше в зале никого не было.
– А мне ча-аю? – поканючила волшебница, энергично потирая друг о друга озябшие ладони.
Парень широким жестом пригласил её к столу:
– Пожалуйста. Вот тебе чайник, вот кружка, вот жареные кружочки теста в сахаре.
– Это всё Люсиль?
– Ага. Она молодчина.
– Так ты с ней виделся?
– И даже перекинулся парой фраз. Кажется, ей лучше.
– А где она сейчас? – поинтересовалась Энвер, подсаживаясь к столу и хватая чайник.
– У себя, на третьем. Просила пока её не беспокоить.
– Отлично! – чародейка отхлебнула из щербатой глиняной кружки, с наслаждением причмокнула губами. – То, что доктор прописал. Ну-с, выкладывай, что удалось раскопать за два дня хождений по соседям?
– Сперва ты. Я ведь раньше пришёл.
– А я пью и буду жевать.
– Ну хорошо, – вздохнул Кристоф и слегка приуныл. – Рассказывать-то особо нечего. Вернее, рассказать могу много чего, но это в основном сплетни. Объективные же факты таковы: в начале июня в деревне появился волшебник. По описанию – типичный городской интеллигент, в очках и с кожаным портфелем. Остановился жить в «Четырёх холмах».
– Уже интересно, – заметила Энвер, отправляя в рот сахарный кружок.
– Да нет, скорее обычно – это ведь единственный постоялый двор в округе. Так вот, колдун несколько дней спокойно жил, никого не трогал, изредка произносил умные речи. А потом вдруг умер. Угадай, где было обнаружено тело?
– И где же?
– На вершине восточного холма. По крайней мере, так говорят люди.
Энвер недоверчиво повела головой:
– Это там, где стоят те три вышки? Ну, на которые ты ещё вчера…
– Именно. Подозреваю, место это не случайное.
– Что-нибудь узнал про него?
– Да ничего особенного: холм как холм, дурной славой не пользуется. И в самой деревне, кстати, всё спокойно было долгие годы.
– А что с вышками?
– Они стоят там ещё со времён Войны, а то и дольше. Местные сами не знают, для каких целей были поставлены эти конструкции. Сейчас они просто медленно ветшают.
– Ладно, проверим. Что дальше?
– Дальше начинаются совпадения: тело нашли в тот самый день, когда на деревню набежали тучи.
– Не совсем так, – возразила Энвер. Кристоф с интересом посмотрел на неё. – Не совсем так, но об этом позже. Продолжай.
– Хм… так вот: пару дней лил дождь, потом приехали детективы Конвента. Не таясь, начали ходить тут, колдовать и расспрашивать всех про таинственную смерть первого мага. Но не успел закончиться день, как обоих шандарахнуло молниями. Прямо перед гостиницей Люсиль, на глазах у изумлённой публики.
– То есть прямо… бах – и всё? – на всякий случай уточнила Энвер.
– Ну не то чтобы «бах». Скорее «бах-бах», – Кристоф почесал затылок. – Нашлись якобы очевидцы, но показания расходятся. Одни твердят, что молний было две и били они друг за другом почти одновременно. Другие уверяют, что молния была одна, но расщеплённая. В любом случае, от детективов остались две головешки. И никаких следов. Как будто колдуны, перемудрив с чарами, самоликвидировались, – маг пожал плечами. – Мрак.