Мой самый любимый Лось - читать онлайн книгу. Автор: Константин Фрес cтр.№ 8

— Конечно, — подтвердил Винни-Пух, опасно хватая Аньку за руку.

Анька заорала.

Она вопила так громко, что в глазах потемнело, и тени сгустились в углах бара, а потом рука плюшевого насильника вдруг отдернулась, и до Аньки дошло, что это не глаза у нее от страха лопнули, а Лось своим присутствием погасил все краски в баре.

Его темная громадная фигура собой закрывала все окно, и Винни-Пух, ухваченный за шкирку, виновато висел, всем своим видом выражая глубочайшее раскаяние и отчаянно кося под унылого ослика Иа.

Пара мордоворотов габаритами чуть меньше Лося, с каменными мордами теснились у дверей. Они собой закрывали выход, как пробка в бутылке, и присутствующая в баре банда винни-пухов, только что жаждущих Анькиной крови и плоти, теперь делались маленькими и незаметными медвежатками, кукожась и втягивая головы в туловища и в высокие воротники своих нарядненьких свитерочков. Оттуда только глазки поблескивали, выглядывая на стебльках, как у крабиков.

— Лось, спаси меня, — побелевшими губами пролепетала Анька, опасливо высовывая ноги из своего кокона. — Детей не обещаю, но вечную благодарность…

Лось, встряхнув Винни-Пуха для полного просветления рассудка, аккуратно поставил его на пол, и тот начал пятиться, на глазах багровея, как помидор, часто кланяясь и бормоча что-то невнятное. Черт знает, что сказал ему Лось на той же самой тарабарщине, но Анька уже почти была уверена, где она, и что это за язык, на котором изъясняются местные… И от этого, от осознания собственной неосторожной глупости становилось еще страшнее.

— Зачем ты убежала? — произнес Лось, подступая к Аньке вплотную. В его серых глазах был упрек, а его волосы влажно блестели, даже толком не расчесанные после душа, и Анька, всхлипнув, одним прыжком повисла на его шее, болтая голыми ногами в уггах, торчащими из-под нелепой длинной куртки.

Наверное, Лось даже толком намыленную спину не ополоснул. Так и мчался с мокрой жопой по сугробам — ее спасать. Это было ужасно мило и ужасно смешно, но Анька почему-то разревелась. Лось обнял ее — осторожно, нежно, — и поцеловал куда-то в район макушки, в краденную шапку.

— Я домой, — бормотала Анька, заливаясь горючими слезами. — Кофе зашла попить. А этот у меня пятерку отжал…

Лось молча и зловеще глянул на бармена, и тот, волшебным образом обретя способность понимать русский язык, ловко бросил на стол замыленную сдачу. С висящей на его шее Анькой Лось шагнул к стойке, сгреб деньги и молча опустил их в карман пальто, надетого на него. Анька уже не ревела. Она висела молча, глядя вниз, на волочащиеся по полу не завязанные шнурки его щегольских ботинок. Запах, исходящий от его черного пальто, был Аньке почему-то знаком, и подспудно она знала почему.

— Лось, где я, — произнесла она.

— В Финляндии, конечно, — ответил он. — Я же тебе вчера говорил, где живу.

— Лось, — замогильным голосом продолжила Анька, чувствуя, как гадкая память начинает разворачивать перед ней все больше и больше воспоминаний, — как я сюда попала?! Кто меня пустил в Финляндию?!

— На самолете.

— Кто меня пустил в самолет?!

— А кто бы не пустил тебя в самолет? Это мой личный самолет. Правда, совсем небольшой.

— Лось, ты лучший… Круче тебя только папа и Боженька…

Анька не помнила, когда б еще она рассыпалась в комплиментах перед мужиком, а молчаливый Лось заработал уже два самых смачных комплимента по личной шкале Аньки. И ей было не жаль похвалить его и в третий раз.

Лось стащил с себя черное шикарное пальто на атласной подкладке и завернул в него Анькины голые ноги, как стебли цветов в красивую упаковку. Зачем-то взял ее на руки и снова чмокнул в макушку, и Анька поняла, что все еще испуганно хлюпает носом, отходя от испуга и стыда.

Дурой Анька не была; она прекрасно понимала, что вся ее бравада, все ее подколы не спасли бы ее от Винни-Пуха, если б тот действительно решил ее изнасиловать. Да что б он не задумал — никакая самоуверенная харизма не помогла бы. Он мог не насиловать, он мог уволочь ее в полицейский участок, и кто знает, как долго Анька просидела бы там до выяснения всех обстоятельств, сколько позора огребла бы за свою необдуманную выходку.

Лось же мало того, что повторно спас ее, так еще и проявил просто чудеса такта. Вместо нравоучений, криков и обвинений, которые Анька заслужила — по своему скромному мнению, — он окружил ее деликатным молчанием, уютным и спокойным.

— Лось, ты замерзнешь, простынешь и умрешь, — на улице от влажных волос Лося заметно поднимался пар, но тот лишь отрицательно мотнул головой. Черный огромный автомобиль зловеще сверкал на солнце, один из мордоворотов угодливо придержал дверь перед Лосем и стоял рядом, изображая собственную нужность, пока Лось устраивал сверток с Анькой на заднем сидении и устраивался сам.

В автомобиле Лось снова взял Аньку на руки, хотя она походила то ли на сверток из тряпок, то ли на бомжа, бережно прижал к себе и снова чмокнул в макушку, успокаивая, убаюкивая на руках. Слушая, как в его мощной груди бьется сердце и шмыгая носом, Анька колупала пуговку на его белой рубашечке-чехле от танка и думала.

Потрясение от приключения ее было так велико, что память, до этого строившая целку-недотрогу, отдалась вся и полностью, угодливо в самых мельчайших подробностях расписав вчерашний день и, собственно, знакомство с Лосем. И в свете этих воспоминаний Лось показался Аньке святым и в личной рейтинге обогнал папу, уверенно встав на вторе место после Боженьки.

Приставучего говнюка с «Бехеровкой» Лось устранил одним движением брови. Наверное, это лосевые двое из ларца, одинаковы с лица, на него напали, вонзили бутылку с алкоголем в то место, где наилучшее всасывание, и прикопали в скудном сером снежке Питера. Но, так или иначе, а Анька вдруг ощутила, что вокруг нее стало тихо и спокойно, и ото всей души поблагодарила нового знакомого, который, казалось, изучал Аньку словно под микроскопом, поблескивая серыми холодными глазами.

— Спасибо, — душевно произнесла она, несмотря на мертвецкое опьянение. — Меня от лимонада-то развозит, а тут водка… если я умру завтра, то знайте сейчас: большего блага для меня не делал никто.

— Может, подышим свежим воздухом? — внезапно предложил новый знакомец. — Вам станет легче.

— А что, — обрадовалась Анька, — давай!

Сигареты, что обнаружились в клатче Аньки, принадлежали какой-то неизвестной девице. Просто когда Лось встал и оправил на себе пиджак, этих девиц на него налетело как мух на известный продукт жизнедеятельности. Нетрезвая Анька даже заревновала и хотела отпихнуть его с криком «кобелина!». Но увидев хищно вспыхивающие глаза красавиц, поняла, что это всего лишь охотницы за богатым мужиком, каких даже на закрытые тусовки проникает просто миллион, так что ревновать было так же глупо, как к стулу, на котором сидела задница Лося.

Далее вся эта компания — Анька, старательно дышащая холодным сырым воздухом Питера, Лось и висящие на нем гирлянды нарядных девиц, — долгое время тусовалась на огромном балконе, опоясывающем здание. В Анькиной руке, откуда ни возьмись, появилась зажженная сигарета, хоть Анька и не курила, и дальше она весь разговор только и делала, что красиво водила ею в воздухе да стряхивала пепел.