Алина все также спит. Я все также не знаю, что со мной происходит. Что происходит с миром. Где же этот несчастный лысый кретин Таначадо? Почему он появляется только тогда, когда к нему нет вопросов?
И как он появляется?
В четыре ночи я оставляю короткую записку и уезжаю домой.
По дороге я мельком вижу огромную двухголовую «собачку» с синим шипастым воротником на шее. Меня всего передергивает, когда я вижу, как чудище пролетает прямо сквозь движущуюся машину, раздувая на ходу перепонки на воротнике, и нападает на переходящего дорогу человека, который поскальзывается на ровном месте и падает прямо лицом об асфальт. Я притормаживаю, включаю аварийку, и мне даже кажется, что следует полностью остановиться и помочь несчастному, но потом я понимаю, что это грязный бомж, и когда он поднимает лохматую голову, его глаза словно светятся на фоне черного, без единого белого пятна лица, и, несмотря на огромное расстояние, в деталях одежды, перчатках, выражении безумных светящихся глаз я узнаю того самого бездомного, что указывал мне на небо на прошлой неделе на парковке, и вместо того, чтобы остановиться, я в ужасе давлю на газ, заставляя «ауди» огласить всю улицу жутким дуэтом рева мотора и визга шин.
Я добрался домой. И здесь никого. Здесь только мой метраж и мои охранные системы. Выставляю температуру и влажность, дополнительно блокирую электронным замком входную дверь и ухожу в душ. К черту все. Я в безопасности.
До утра мне снова уснуть. Остаток ночи, посматривая периодически в окно – вниз, с двадцать пятого этажа во двор, – я переписывался с сидящей по ночам на «вконтакте» старой знакомой. Странная героиня моей информационной жизни. Она осталась единственной из тех знакомых, кому я когда-либо уделял время на праздную переписку в социальных сетях. Ее жизнь сложилась странным, хотя и предсказуемым образом. Мужик, на пятнадцать лет старше нее, притянутое за уши счастье, аборт. Такая нехитрая история. Сплошной конфликт с собой и никакого катарсиса. Три месяца назад она разошлась с этим бородатым уродом окончательно, но он все еще звонит ей время от времени. Занятно то, что мне в свое время она после пары встреч дала от ворот поворот, заявив, что мне нужен от нее только секс, и она так не может. С тех пор немало воды утекло, и в ее словах не раз мелькало сожаление о том, что мы, так сказать, остались друзьями. Но во главе угла, конечно, будет стоять один простой тезис. Мы – мужики, – не дружим с бывшими и несостоявшимися. Есть два варианта дальнейших отношений – тайное вожделение и самобичевание сквозь улыбку – для слабаков, а также – использование в качестве средства для снятия стресса – для нормальных людей. Стать игрушкой для отвлечения внимания от однообразия рутины – отличная участь для строптивой сучки.
Тот очкастый паренек в баре недавно – он рассказывал нечто похожее. Но у его истории не было завершения. Может, все у него и сложилось. Может, все рассыпалось, и его симпатичная грудастая девица – одна из последующих попыток, и только. Если бы люди могли сразу найти свой идеал, а не смирялись со стечением обстоятельств, разводов и расставаний не существовало бы. Мы сами разрушаем и строим свою жизнь, никак иначе. Я не верю в случайные факторы воздействия и в то, что кто-то решает что-то за нас. Тотальный волюнтаризм или что-то в этом духе.
Но все же – это забавно, думаю я, намешивая виски с лимонным «швеппсом» один к одному. Мы с ней не могли расстаться. Мы толком и не встречались. У нас – всех, кто едва знаком непосредственно, и больше использует интернет, как средство контакта, – все же, гораздо больше разнообразия связей, чем у тех, у кого такого средства не было вообще. И, в то же время, это чаще выглядит полным дерьмом даже по сравнению с такими фиктивными и холодными отношениями в реальности, как мои с Алиной.
Стакан внутрь залпом. Дракон с семью головами врывается в мое бренное тело.
Но благодаря этому опыту – опыту времен, когда разводки в интернете были легкомысленнее и реже приводили к браку, а интернет-сообщества были молодыми, – я кое-что для себя усвоил. Кое-что, что не так легко понять в реальности, за мишурой стеснительности правильных девочек и излишней развращенностью девиц легкого поведения – в том числе профессиональных шлюх. Что считается домыслом продюсеров порнофильмов и малолетних онанистов и не касается взрослых дядек и теток. Девочки хотят трахаться не меньше, чем мальчики. Даже больше. Вот только избыток предложения порождает избыток самомнения, и заболевшая им девочка становится курицей, как и все ее подруги, не признающие своих очевидных желаний.
Занятно при этом то, что большую часть моего поколения интернет-волна оглушила уже в том возрасте, когда формирование большей части манер обихода и привычек давно закончено. Соответственно, сформировалось к этому времени и откровенно обезглавленное, слабоумное интернет-большинство. И многие вещи – знакомства в интернете, тупые репосты «пацанских» и тому подобных «пабликов», а также доверие к сомнительным источникам агитационных по своей сути новостей ударили по самому больному – самолюбию тех, кто привык черпать знания из более узкого круга. Осознание того, что малолетний отщепенец может знать больше тебя, уже давно совершеннолетнего бычка, только благодаря более гибкому пользованию Сетью, а твои чувства и мнения, высказанные через социальные сети, могут безнаказанно смешать с дерьмом за несколько секунд, ошарашило многих. Оно же отстранило определенную часть контингента, создав элитный клуб «Тех, у Кого Нет Страниц в Социальных Сетях» и шайку фанатов «Реальной Жизни (tm)». Но не меня. Плевать я хотел на эти предрассудки. Если ваша жизнь так проста, что для ее усложнения нужно отбирать у себя средства современной связи, лучше найдите работу. Или вторую. А если не помогает – то еще и третью, в ночную смену. Должно отпустить.
На книжной полке, встроенной в фальш-стенку, – пара книг на венгерском. Когда-то я учил этот язык. Почему венгерский? Все знают английский, кто-то немецкий, кто-то французский. Но мало кто – китайский, польский, венгерский. Конечно, первоочередно меня интересовала деловая лексика моей тематики. Тогда я старательно учил фразы, грамматику, применяемость терминов. Учился вести примитивные переговоры на деловые темы. Тем не менее, спроси меня на венгерском «Как дела» сейчас – и я решу, что ты послал меня в задницу вместе со всей моей родней – настолько затерлись эти знания.
Девица из моего прошлого пишет что-то еще, но она мне уже наскучила. Впервые за несколько последних дней у меня потеплело внутри, и я ощущаю обычную для себя уверенность и хочу просто смаковать это состояние.
Мой старый знакомый Вова Кутьин пишет, что давно про меня ничего не слышал. С той самой статьи в «комсомолке», пожалуй. Я усмехаюсь и пишу в ответ, что зазвездился и теперь с холопами по вечерам не болтаю. Вова отличный парень, один из единиц моих знакомых, кого нельзя назвать прожженным циником, уродом и карьеристом. Но именно из-за этих черт его личности его и поджидал крах. Неудачный брак, жена-алкоголичка, после развода начавшая жить то с одним, то с другим из братьев-чеченцев и параллельно пытавшаяся отобрать у работяги Вовы их общую дочь Лизу. Шлюху следовало бы закатать в бетон, но Вова искренне пытался уладить дело миром до тех пор, пока мразь не отделали, как следует, ее ухажеры. С последующей длительной командировкой в больничку и полнейшим исчезновением страсти к борьбе за родительские права. Я сообщаю Вове, что та девица, с которой у меня так и не срослось, до сих пор мне пишет, а Вова, в свою очередь, напоминает мне, как мы с ним дьявольски гоготали, глядя запись веб-кама, которую я по-тихому сделал, болтая в «скайпе» с этой молочной буренкой, трясшей сиськами на камеру для моего удовольствия – якобы из сожаления, что я остался как-то вечером один. К счастью, моя тогдашняя девушка об этом не узнала, и мы с Вовой здорово повеселились под пиво. А наша порнозвезда, вероятно, искренне считала, что я просто передернул на нее и лег спать. Женщины, все-таки, чертовски переоценивают власть своего тела над мужчинами. Власть над брутальными лохами и подкаблучниками не в счет, конечно.