Открой глаза, нас нет! - читать онлайн книгу. Автор: Ринат Ашрафзянов cтр.№ 106

Тронувшись с места, каждый в салоне по-своему провожал одиноко стоявший в лесу мотоцикл. Анастасия Валерьевна, словно ребенок обернулась, вцепилась обеими руками за спинку заднего сидения и наблюдала за удаляющейся синей точкой через заднее стекло. Катя отрегулировала боковое зеркало заднего вида, ловила в нем синий цвет. Эрику через зеркало заднего вида удавалось увидеть синюю точку, в то момент когда взъерошенные волосы Анастасии Валерьевны открывали обзор.

Съезд на проселочную дорогу в деревню Колка так же был забыт дорожниками. Но гравийная дрога не вызывала опасений и уходила прямо к виднеющейся освещенной деревне. Сразу после въезда в лесозону на одном из деревьев красовался деревянный указатель, на котором еле читалась надпись “Конюшня”. Но даже без указателя в просветах между стволами деревьев можно было увидеть разбросанные тюки сена и высокую изгородь.

В слабоосвещенном загоне гарцевали два жеребца гнедой масти. Между собой они устраивали забеги на скорость, отстукивая чеканку по песку своими массивными копытами. Всякий раз, как каждый доскакивал до невысокого дерева, под которым была разбросана солома, по загону пролетало победоносное ржание. На фоне их коричневого мускулистого тела, с черным хвостом и гривой белая кобыла казалась альбиносом-лилипутом. Она всякий раз отбегала в сторону, защищая своим корпусом своего малыша, как только кто-то из жеребцов проскакивал мимо. Жеребенок буквально терся своей мордочкой, с пушистыми волосами на носу, о ногу мамы-кобылы. Он всякий раз пытался присосаться к ней и отпить молока, как только она останавливалась. А она покорно стояла, поворачивая свою мускулистую шею в разные стороны, давая своему ребенку вдоволь напиться. Жеребцы уважительно сбрасывали скорость, когда жеребенок в очередной раз присасывался к матери.

– Лошади очень умные животные и они все чувствуют – подошла к ним женщина, невысокого роста в белом льняном халате. Эрик и Катя стояли у изгороди загона, сложив руки на горизонтально уложенные жерди. – Я все время думала, кто лучше чувствует человека, собака или лошадь. Я думаю что лошадь – женщина встала возле Эрика, сложила руки на жерди и стала наблюдать за кормлением жеребенка. – Недавно нам привезли комбикорм. Был уже вечер, все помощницы мои разошлись. Надо было мешки стаскать внутрь – женщина показала рукой в сторону деревянного сарайчика. Да и дождь собирался. Ну я и решила все сама стаскать тележкой. Погрузила я пару мешков и тащу за веревку. Вначале было очень тяжело тащить, колеса еле едут по этому песку. И тут чувствую что стало легче тянуть. Думаю может песок тверже стал или еще что. И тут я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на сколько я смогла отъехать на тележке то – женщина искренне засмеялась. – Сзади телеги стояла Повелия – женщина показала рукой на одного из гнедых жеребцов – она все это время своей мордой подталкивала мне тележку. Так мы вместе и стаскали за вечер все мешки.

– Так один из этих красавцев женщина – удивленно спросил Эрик, обернувшись на женщину.

– Да. Не женщина, а кобыла. Что вас сюда привело? – женщина обернулась к ребятам, снимая рабочие перчатки, дергая за каждый палец.

– Нас направила сюда Зоя Николаевна. Вот держите – Катя передала женщине записку – Вы ведь Зоя?

– Да, я Зоя – она раскрыла записку и внимательно читала, строчку за строчкой, изредка бросая взгляд на молодых. – Как поживает Зоя Николаевна? – спросила женщина не отрываясь от записки.

– У нее вроде все хорошо – неуверенно ответила Катя, вопрошающе смотря на Зою.

– Где ваша мама?

– Она сейчас в машине, спит. Разбудить? – неуверенно просила Катя.

– Пока не надо, пускай набирается сил. А вы пойдемте со мной.

Женщина прошла вдоль изгороди, мимо навеса наполненного сеном за которым она свернула в сторону сарайчика. Вдоль высокой изгороди загона проходила утоптанная, покрытая соломой тропинка, которая заканчивалась деревянной кривой дверью. Она была больше похожа на ромб, чем на стандартную квадратную дверь. Функцию запора выполняла капроновая веревка, накидывающаяся на врытый в землю столб. Эта дверь открывала вход на территорию конюшни. По периметру конюшни были врыты деревянные столбы, к которым горизонтально прибиты жерди. Большинство столбов уже изрядно покосились и готовы были обрушиться на землю, унося за собой часть забора.

– Нам мужских рук не помешало бы. Забор весь разваливается, лошади часто выбегают. Приходится потом их по всему лесу искать. Иногда даже на трассу выбегают. Представляете? – Зоя увидела, как Эрик шатает один из столбов, проверяя их на прочность. – Пойдемте, познакомлю с Повелией – женщина пошла прямо к тому дереву, у которого собрались лошади и жевали солому, склонив свои мускулистые шеи. Катя и Эрик словно шли над обрывом, держали расстояние от лошадей и прижимались спиной к изгороди.

– Повелия, познакомься с гостями – хозяйка конюшни гладила кобылу по гриве. Когда кобыла подняла голову и положила свою голову на голову хозяйки – подойдите, не бойтесь – она подозвала рукой Эрика и Катю.

– Здравствуй Повелия – Катя робко подошла к кобыле, положила свою ладонь на лоб лошади, на котором белой шерстью была изображена четырехконечная звезда. Эрик подошел с боку и так же робко стал водить ладонью по шее. Эрик даже один раз отскочил в сторону, когда Повелия выпустила воздух из своих ноздрей, словно фыркнула на всех. Хозяйка незаметно вылезла из-под головы лошади, достав из кармана щетку и начала ею водить по ее шее, наблюдая за ребятами.

Катя внимательно вглядывалась в огромные карие глаза лошади, гладя ее лоб и щеки. Периодически Повелия отводила голову в сторону Эрика, но тут же возвращала взгляд обратно Кате.

– Почему вы думаете что наши старики, дедушки и бабушки желают возиться с нашими детьми, своими внуками и правнуками? – прервала молчание Зоя. – Поверьте, рожая и воспитывая нас, своих детей они не раз давали себе клятву больше не рожать детей. Они хотели пожить для себя – Зоя сняла с щетки большой комок конских волос. С возрастом душа растет, становится большой. Она требует деления, это ей необходимо. У каждой души есть свои пределы, как у кувшина с водой. Большая стариковская душа и материнская накрывает как одеялом еще маленькие души детей, подпитывает их, взрослит.

Когда мы рожаем детей, часть нашей души уходит, переходит к нашим детям, словно отрывается кусок от каравая. Поэтому мы не отходим от них не на шаг, всегда рядом с ними, ведем их по жизни. Ведь в них часть нашей души. И только рядом с ними наша душа становится одним целым. Вон посмотрите не белую кобылу и жеребенка – Зоя рукой показала на отошедших в сторону лошадей – так они вместе каждый день, каждый час и так будет долго, пока жеребенок не окрепнет. Понаблюдав за ними, вы увидите, как она фыркает на него если тот ушел слишком далеко от не, а он слушает и скачет обратно. Она фыркает на него даже тогда, когда пришло время пить молоко. Как мы родители, все ровно так же.

С возрастом наша душа растет, подпитывается от окружающих, от родителей, от прабабушек и прадедушек, от места силы, в котором душа находит укрытие. Со временем после рождения ребенка рубцы исчезают, душа матери полностью восстанавливает свои размеры. Ведь с взрослением вашего ребенка вы уже можете отпустить его от себя, отдать учиться в университет в другом городе, женить, отдать замуж. И это дается вам легко, не так ли? Это говорит лишь о том, что ваша душа восстановилась. Она готова к делению снова. Старики не могут в силу возраста рожать, этот способ поделиться своей душой им уже не доступен. Поэтому свою огромную душу они делят с вами, с вашими детьми, с теми кого любят, с теми кто любит их. Они не могут иначе, не может иначе их душа.