Печать Иоганна Гутенберга - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 19

Выйдя из театра, женщины поймали машину и через полчаса вошли в нарядное кафе. Розовые занавески на окнах, кружевные скатерти на столах, симпатичные официантки в кружевных наколках и восхитительный аромат корицы и свежей выпечки.

Навстречу им метнулась высокая женщина средних лет, со следами былой красоты:

– Жанночка, солнце мое, почему ты меня не предупредила, что придешь? Я бы приготовила для тебя что-нибудь особенное!

– Ничего не нужно, Маргоша! – отмахнулась Жанна Романовна. – Я только хочу воспользоваться твоей задней комнатой. Мне нужно кое с кем пообщаться. Можно?

– Тебе, радость моя, можно все и в любое время!

Хозяйка заведения провела Жанну и ее спутницу в небольшую комнату, где стоял всего один столик. Жанна что-то ей сказала вполголоса, и хозяйка удалилась.

Через минуту официантка внесла поднос с двумя чашками капучино и тарелочкой печенья.

Женя пригубила кофе и зажмурилась от удовольствия.

Но долго наслаждаться ей не пришлось – Жанна Романовна взглянула на часы и озабоченно проговорила:

– Дорогая, извини, но вот-вот должна появиться Регина, и я хочу, чтобы ты спряталась. Вон там… – она показала на бархатную занавеску, закрывающую угол комнаты.

– Оттуда ты сможешь все видеть и слышать, но наш разговор с Региной лучше сложится, если она будет думать, что мы беседуем без свидетелей, один на один. К тому же она вполне может тебя узнать, а это заметно усложнит ситуацию. Некоторые женщины бывают очень наблюдательны.

Женя признала ее правоту и спряталась за занавеской.

Прошло еще несколько минут, распахнулась дверь, и в комнату ворвалась та самая женщина, с которой накануне на приеме Женя поменялась сумками.

Впрочем, сегодня она и правда выглядела лет на пятнадцать старше. Если не больше.

Влетев в комнату, Регина устремилась к Жанне и воскликнула, порывисто сжав руки:

– Где он? Где этот крем?

– Не спешите! – Жанна подняла руку повелительным жестом. – Присядьте! Может быть, вы хотите кофе?

– Я не хочу кофе! Я не хочу сидеть! Я хочу купить крем и уйти! – она вытащила из сумки изящный бумажник из змеиной кожи. – Сколько я вам должна?

– Нет, вы все же присядьте, Регина. Нам так удобнее будет разговаривать.

– Я пришла не разговаривать. Я пришла купить крем… – тем не менее Регина опустилась на стул. – Он у вас есть? Только не говорите, что я приехала зря…

– Есть, есть, не беспокойтесь! – Жанна достала тюбик и повертела его в пальцах. – Но я предупреждала вас, что он обойдется вам дороже, чем у Карины.

– И я вам ответила, что цена непринципиальна. Скажите, сколько я вам должна?

– Речь идет не о деньгах. Мне не нужны деньги. Во всяком случае, ваши деньги.

– Что же тогда вам от меня нужно? – глаза Регины подозрительно блеснули.

– Мне нужна информация.

– Информация? – настороженно переспросила Регина. – Какая еще информация?

– Вы ведь были вчера на приеме во дворце князей Борисоглебских…

– Ну, допустим, была. И что с того? Там было полгорода, это всем известно.

– А с кем вы там были? Как зовут вашего спутника?

Регина замялась. Жанна Романовна выразительно взглянула на нее и повертела у нее перед носом тюбик с кремом. Взгляд Регины мечтательно затуманился, она протянула руку за тюбиком, но Жанна спрятала его за спину и проговорила:

– Это очень простой вопрос!

– Да, действительно простой… я была на этом приеме со Львом… Львом Рокотовым…

Произнеся это имя, Регина опасливо оглянулась, затем снова протянула руку:

– Ну вот, я вам ответила, теперь вы отдадите мне крем? Вы ведь мне обещали…

– Нет, милочка, вы же сами сказали – это очень простой вопрос, я задала его только так, для разминки, чтобы убедиться, что вы готовы поделиться со мной информацией. А вот теперь я задам уже другой вопрос, потруднее…

Регина бросила на нее хитрый и расчетливый взгляд, потом покосилась на тюбик и выжидающе замолчала.

– Там, на приеме, – Жанна понизила голос, – вы поменялись сумками с другой женщиной…

В глазах Регины вспыхнул испуг, она вздрогнула и отшатнулась от собеседницы.

– Ничего… ничего не знаю ни про какую сумку…

– Это еще не вопрос. Я точно знаю, что вы поменялись.

– А если знаете – так что вам нужно?

– Что было после этого? Как вел себя Рокотов? Что он делал?

Регина вжалась в спинку стула и закусила губу. В ее глазах сменяли друг друга разные выражения – от страха до решимости.

Жанна Романовна повертела перед ней желанным тюбиком и протянула равнодушным тоном:

– Ну ладно, если вы не хотите говорить… я все-таки отдам этот крем Соколовой…

– Нет! – вскрикнула Регина. – Только не Соколовой! Не отдавайте! Я все вам расскажу!

– Ну, так рассказывайте!

– Я вообще понятия не имела, что он заберет у меня сумку, иначе бы я ни за что…

– Иначе бы вы не положили туда такой ценный крем… я правильно говорю?

– Ну да. Как только мы поменялись сумками, Лев отошел в сторонку, открыл ту сумку и прямо в лице переменился. Побагровел, как перезрелый помидор, и зарычал: «Сволочь! Мерзавец! Ты, значит, решил меня кинуть? Решил надо мной посмеяться? За кого ты меня принимаешь? Думаешь, это сойдет тебе с рук? Ну, ничего, ты у меня еще поплачешь!» – потом он достал телефон, позвонил кому-то и…

Регина ахнула и закрыла рот ладонью.

– Ну, милочка, продолжайте! – поторопила ее Жанна Романовна. – Уж если начали, если сказали «А»…

– Он меня убьет… он меня просто убьет…

– А от кого он может что-нибудь узнать? Уж точно не от вас и не от меня! – и Жанна Романовна снова повертела в пальцах тюбик, пристально глядя на собеседницу.

– Да, не от меня… – растерянно протянула Регина. – Ладно… уже все равно… значит, он позвонил кому-то… он говорил очень тихо, так что я почти ничего не расслышала…

– Но все же что-то вы расслышали!

– Да, что-то расслышала… он сказал – отвезите его в бонбоньерку… но про кого он говорил и что это за бонбоньерка – я понятия не имею, а больше я ничего не слышала…

Регина опустила глаза, немного помолчала и добавила:

– Вы отдадите мне крем?

– Отдам, милочка, отдам! – Жанна Романовна протянула ей тюбик. – Вы его честно заслужили. Он ваш.

– Он мой! – повторила за ней Регина.

– Но надеюсь, милочка, вы понимаете, что о нашем разговоре никто не должен знать? И особенно Рокотов?