– Уж это да! – воскликнула Альбина. – Запах розового масла ничем не перебьешь. Один раз папа из Болгарии привез маме в подарок совсем крохотную мензурку с этим маслом, а я его случайно пролила. Запах стоял по всей квартире несколько дней. А вначале мы от его аромата так просто все вешались. В доме окна стояли нараспашку, а соседи с верхнего этажа приходили спросить, откуда это у нас столько роз в доме взялось. Юбилей, что ли?
– За ароматом самого масла запах подмешанного к нему ядовитого вещества оставался незаметен. И Софья Сергеевна от души умаслила себя этим маслом.
– И умерла!
– И тут снова встает вопрос, кому так сильно мешала эта женщина, чтобы убить ее?
И следователь в очередной раз взглянул в сторону Светланы. Не было никаких сомнений, что он надеется на ее чистосердечное признание. Но Светлана ему такой радости не доставила.
– Почему вы все время смотрите на меня?! – воскликнула она с возмущением. – Я никого не убивала! И с Софьей нам делить было нечего!
– Как? А этот дом?
– Он не мой!
– Но вы распоряжаетесь тут всем по своему усмотрению.
– Отец просто разрешил мне воспользоваться пустующим домом в своих целях.
– А Софья вам в этом мешала.
– Но это не значит, что я стала бы ее убивать. Есть много способов договориться мирно. Я могла заплатить Софье, она бы и смягчилась.
– Хорошо, подойдем к вопросу с другой стороны. Что заставило вас пригласить на должность поварихи именно Софью?
– Что? Ну… Я не знаю.
– Раньше, при жизни своей сестры, она тоже исполняла в доме обязанности поварихи?
– Нет, – вынуждена была признать Светлана. – Но тогда в доме жило много народу. И мой отец держал профессионального повара с помощником. Софья и не справилась бы тогда с этой работой. В ее обязанности входило лишь ухаживать за сестрой, выполнять все ее поручения, быть глазами, ушами и ногами Анны Сергеевны, когда той нездоровилось.
– Тогда я повторю свой вопрос. Почему вы остановили свой выбор именно на Софье? Не проще ли было обратиться к той женщине, которая раньше работала тут на кухне? Или вовсе заказать еду на вынос. А? Сейчас полно доступных ресторанчиков, которые бойко торгуют и пиццей, и суши, и всем, чем угодно. И заказ они доставят, куда хотите.
– Я говорила с классным руководителем, она предположила, что некоторые родители могут быть против такого рода питания для своих детей.
– Это правда?
Теперь следователь смотрел на Любовь Яковлевну.
– Как вам сказать, – замешкалась учительница. – Такой разговор у нас был. Но я предложила Светлане действовать на свое усмотрение.
Следователь вновь повернулся к Светлане.
– И…?
– И я решила, что домашняя пища будет лучше.
– Но все-таки ответьте мне, почему ваш выбор пал на Софью?
– Я не знаю. Просто я про нее подумала.
– Просто подумали?
– Ну, она же после смерти сестры осталась совсем без средств к существованию. Наверное, ей приходилось несладко.
– И вы решили ей помочь?
– Да.
– Очень вовремя! Как раз после того, как Софья уже получила на руки бумаги о праве наследства и, стало быть, могла распоряжаться в этом доме на правах собственницы. Могла продать апартаменты своей сестры, могла их сдать и тоже получить хорошие деньги. Она и правда нуждалась в средствах, но это было раньше. Но тогда вы о ней не вспоминали и никакой помощи не предлагали.
– А тут вспомнила и предложила. Да, чуточку поздно. Но лучше поздно, чем никогда. К тому же мне не пришлось уговаривать Софью, она охотно ухватилась за мое предложение. И если ее убили, то я в этом не виновата!
Следователь кивнул.
– Все ясно. Что же, вопросов больше не имею.
– Как? Это все?
– Все! Я также не буду дальше навязывать вам свое общество.
И поднялся, явно собираясь уходить.
Пока все молча взирали на него в полнейшем недоумении, Карликов скомандовал:
– Продолжайте искать мальчика. Уверен, что он прячется где-то в доме.
– Почему вы так в этом уверены?
– Спросите у мадам учительницы.
Взгляды переместились.
– Я нашла в зимнем саду уличные ботинки и куртку Жени, – объяснила Любовь Яковлевна. – Без теплых ботинок и в одной рубашке мальчик по холоду из дома не ушел. Даже если учесть, что где-то снаружи его ждала машина, то до нее надо было еще добраться. Не в тряпичной же обуви он по лужам пошлепал! Значит, он где-то в доме. Скорей всего, мальчик находится в лабиринте, который расположен под домом.
Следователь снова кивнул и направился к выходу.
– Постойте! – кинулась за ним Марина. – Вы не можете вот так уехать.
– Почему?
– А кто будет с нами искать моего сына?
– Мои люди останутся с вами и помогут с дальнейшими поисками мальчика.
Женю искали еще около часа. Детей в подземелье не пустили, чему они были совсем не рады.
– Не хватало еще, чтобы и вы тоже там потерялись!
С детьми остались Альбина с Мариной, а все остальные взрослые принялись обшаривать подземелье в поисках Жени. Наверное, они бы его еще не скоро нашли, если бы не помощь Светланы. Именно она где-то раздобыла план подземелий дома. Он был начерчен явно наспех и от руки, но очень помог поискам. Например, на плане было указано, что из зимнего сада в подземелье ведут сразу два хода. Один был указан стрелочкой внутрь зимнего сада, им и воспользовалась Любовь Яковлевна, чтобы выбраться из подземелья. А другой был отмечен стрелочкой, которая вела из зимнего сада куда-то вниз.
Также на плане были видны два колодца, в которые проваливались неосторожные любители шастать по чужим потайным ходам. Один из этих колодцев был тем, в который угодила сама Любовь Яковлевна. А на дне второго они обнаружили Женю.
Радости всех участников поисков не было предела. Мальчик был в порядке, разве что немного продрог и сильно проголодался. И еще он был изрядно напуган, потому что провел в этом помещении все то время, что его искали. Пока наверху думали, что мальчик похищен, он спокойно сидел на нескольких охапках соломы, которая избытке была постелена в этом помещении.
Из комнаты тоже был выход, но открыть дверь Женя не смог.
– Я не смог выбраться. Пытался, но не сумел.
Когда мальчика накормили, умыли и расцеловали, пришло время для разговоров.
– Как ты попал в подземелье?
– Мы играли.
– Кто «мы»?
– Мы все, – удивился Женя. – Это же часть того квеста, в который мы с ребятами играли.