Было странно видеть чистокровных в Ковенанте летом. Они находились здесь в течение учебного года, но на каникулы уезжали путешествовать по миру со своими родителями или делать другие нелепо-дорогие вещи. Веселые, крутые вещи. Конечно, у них были Охранники, которые сопровождали их на случай нападения даймонов.
– Ее родители состоят в Совете, и у них нет на нее времени. Она действительно очень милая, но уж слишком тихая. Думаю, она протеже Дикона.
– Дикона? Брата Эйдена?
– Ага.
Интересно, чем она ему приглянулась?
– Ну, они оба чистокровные.
Калеб поднял бровь, а потом будто вспомнил, что меня не было три года.
– У Дикона… репутация.
– Окей. – Я попыталась справиться с внезапной болью в спине.
– А Тея… Ну, скажем, она еще не запятнала свою честь. – Калеб многозначительно на меня посмотрел.
Приятно знать, что не я одна – девственница.
– И?
– Репутация Дикона… Как бы это сказать помягче? – он остановился. – Как у Зевса, если ты понимаешь, о чем я.
– Ну, противоположности притягиваются.
– Не такие.
Я пожала плечами.
– Чуть не забыл! Ты не поверишь, что я сегодня услышал в городе. Одна из владелиц магазина была настолько увлечена болтовней, что даже не подумала, о том, что ее могут услышать. Но… Ах, да, она, скорее всего, думает, что я трансвестит.
Я хихикнула.
Он продолжил:
– По-любому ты помнишь Келию Лотос.
Я поджала губы. Келия Лотос… Имя казалось знакомым.
– Она была здесь Стражем?
– Да, она старше нас лет на десять. У нее появился бойфренд.
– Молодец.
– Погоди, Алекс. Его зовут Гектор. Не уверен насчет фамилии. В любом случае, он чистокровный из другого сообщества. – Он сделал драматическую паузу.
Я провела рукой по собранным в хвост волосам, не понимая, к чему он клонит.
– Он чертовски чистокровный. – Он развел руками. – Помнишь? Нельзя!
Мои глаза расширились:
– О нет, не молодец.
Он покачал головой, и пряди светлых волос упали ему на лицо.
– Поверить не могу, что они настолько глупы, чтобы даже думать о чем-то подобном.
Нам с самого рождения твердили, что полукровкам нельзя иметь никаких романтических отношений с чистокровными. Большинство из нас никогда не подвергали это сомнению, хотя, с другой стороны, мы и вопросов особо не задавали. Нас с самого начала учили послушанию.
Я попыталась принять удобное положение.
– Как думаешь, что будет с Келией?
Калеб фыркнул.
– Ее вероятно лишат звания Стража и отправят на работу в один из домов.
Мне почему-то стало обидно.
– И Гектору влетит. Разве это честно?
Он странно посмотрел на меня.
– Нет, но это то, что случится.
– Глупо, – я стиснула зубы. – Кого волнует, что полукровка и чистокровный вместе? Разве этого достаточно, чтобы Келия лишилась всего?
Глаза Калеба расширились.
– Так и есть. Ты же знаешь.
Я скрестила руки на груди, удивляясь, почему это так сильно меня задело. Правило существовало веками, но казалось таким несправедливым.
– Это неправильно, Калеб. Келия станет рабом только потому, что переспала с чистокровным.
Он на мгновение замолчал, а затем уставился на меня.
– Почему ты так реагируешь? Это связано с тем, что твой новый личный тренер – чистокровный?
Я скривилась.
– Конечно нет! Ты с ума сошел? Он, скорее, убьет меня. – Я сделала паузу. – Думаю, такой у него план.
– Не важно.
Вытянув ноги, я пристально посмотрела на Калеба.
– Ты забыл, что я три года провела в нормальном мире, где нет чистокровных и полукровок. Там никто не проверяет чистоту твоей родословной, прежде чем начать с тобой встречаться.
Какое-то время он смотрел вдаль.
– Каково это?
– Что?
Калеб заерзал на стуле.
– Быть там… вдали от всего этого.
– Ох… – Я оперлась на локоть.
Большинство полукровок понятия не имели, каково это. Конечно, в реальном мире они смешивались. Смешение – ключевое слово. Но они все равно не были частью этого мира. Как и чистокровные. Смертная жизнь казалась нам жестокой. Даймоны в ней не единственное зло, о котором нужно беспокоиться.
Конечно, и среди нас были сумасшедшие: ребята, которые не знали слова «нет», девчонки, готовые на все, чтобы получить желаемое. Но все равно это было иначе, не как в мире смертных, и я не знала, хорошо это или плохо.
– Ну, там много людей, и они разные.
Я вроде попала в точку. Калеб слушал меня, и глаза его блестели от волнения.
Каждый раз на новом месте мама использовала принуждение, чтобы вписать меня в местную школьную систему. Калебу было очень интересно узнать о школах смертных. Они отличались от Ковенанта. Здесь мы проводили много времени в классе борьбы. А в мире смертных большую часть обучения я провела, уставившись на классную доску. Любопытство, желание узнать, как устроен внешний мир, не всегда хорошо. Многие сбегали, чтобы все выведать, но Ковенант всегда всех находил. Нам с мамой повезло. Нас они нашли слишком поздно.
Калеб наклонил голову, изучая меня:
– Каково тебе сейчас здесь?
Я откинулась назад, глядя в потолок:
– Хорошо.
– Серьезно? – Он встал. – Ты многое пережила.
– Да, я в порядке.
Калеб сел рядом, практически толкнув меня в бок.
– Ой.
– Алекс, дерьмо, которое с тобой случилось, наверняка тебя беспокоит. Ты можешь поделиться со мной.
Я закрыла глаза.
– Калеб, я ценю твою заботу, но ты практически на мне сидишь.
Он чуть подвинулся.
– Ты хочешь поговорить со мной об этом?
– Послушай. Со мной все в порядке, и меня ничего не беспокоит. – Я открыла глаза и увидела, что он выжидающе на меня смотрит. – Хорошо. Меня это беспокоит. Доволен?
– Конечно нет.
Я вздохнула. Мне плохо удавалось говорить о своих чувствах. Черт побери, я даже не могла осознать, что я чувствовала. Но, похоже, Калеб не собирался отступать.
– Я стараюсь не думать об этом. Так будет лучше.
Он нахмурился.