Нахимовский Дозор - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Еремин cтр.№ 17

– Я буду осторожен по необходимости, – заверил Высшего Бутырцев. – Инквизиции я вчера представился.

– Что же Серые?

– Выразили полнейшую уверенность в искренности нашего с ними сотрудничества и многозначительно замолчали…

– Как всегда. Не обольщайся, Лев, что они будут стоять над схваткой, они – тоже в игре. Разберись в их партии. Но спокойно, Серые сами мастера тихих интриг. Действуй. Жду скорейшего результата от тебя.

Ничего нового Шаркан Бутырцеву не открыл, защиты не пообещал. Другого Лев Петрович от начальства и не ждал. Но решил завершить разговор, слегка поддев Высшего.

– Шаркан, а тебе не надоело во время разговора ракушку от уха ко рту подносить и обратно?

– Ахрон, я просто сделал маленькое заклинание, усиливающее звук из ракушки. Попробуй, это просто, – обескуражил подчиненного Шаркан, – и маленькое заклинание от подслушивания. И еще одно заклинание, чтобы раковина у моего рта висела в воздухе, – это новички на первых уроках изучают.

Высший явно издевался над Бутырцевым. Но Лев Петрович сумел ответить:

– А две раковины нельзя было сделать? Чтобы в одну говорить, другую слушать.

– Закажу у мастера в следующий раз, – буркнул Шаркан, и связь прервалась.

I

Встреча глав объединенных Дозоров состоялась на Сапун-горе – трем из четырех магов туда было удобно добираться. Бутырцев, прикрываясь сферой невнимания и меняя личины, приехал верхом по Воронцовской дороге, англичанин с турком прибыли на повозке из Балаклавы. И только Темному магу де Сен-Тресси пришлось тащиться верхом на муле от самых Камышей, где разбили свой лагерь французы. Зато этот лагерь был самым благоустроенным – французы завезли туда все: начиная от сборных домов и заканчивая мешками с землей для устройства укреплений. Не сказать, что англичане пожадничали с завозом припасов, но, расположившись в Балаклаве, откуда выгнали греков, они испытывали нужду в воде и дровах для обогрева и приготовления пищи. Сейчас положение начало выправляться, а поначалу цена стакана воды доходила до шиллинга! Турки же, находившиеся на попечении англичан, просто нищенствовали. Это не касалось дозорных, но им тоже пришлось попотеть, обустраивая свой быт.

С этого места Сапун-горы открывался чудесный вид на Балаклавскую долину, на селение Камары, видневшееся на склоне горной гряды, идущей от Балаклавы на восток. Напротив хорошо были видны Федюхины высоты, просматривались траншеи и батареи турок.

«Неплохое место для наблюдения за диспозицией и действиями войск, – отметил в уме Лев Петрович. – Но вряд ли русские войска будут наносить здесь удар. У Меншикова духу не хватит решиться на такой дерзкий шаг. А ведь таким маневром можно опрокинуть турок с англичанами и захватить базу британцев в Балаклаве».

Но не его это дело, он наблюдатель на войне людей. И следователь в делах Иных.

* * *

Глава английского объединенного Дозора Светлый маг лорд Джеймс Фюссберри был образцом английского джентльмена – лощен, строен, чопорен. Его эмоции были непонятны Бутырцеву ни как человеку, ни как Иному – аура английского мага была искусно прикрыта. В отличие от британца толстенький турок, картинно одетый в восточное платье Мустафа Эфенди, лучился добродушием, что подчеркивало в нем Светлого. Его эмоции были более прозрачны для Льва Петровича, но восточный образ мыслей впоследствии частенько ставил русского мага в тупик при общении. Возраст обоих Светлых Бутырцев не смог определить, но, исходя из косвенных признаков, решил думать, что они старше его.

Лучше всего Лев Петрович понимал де Сен-Тресси, с которым познакомился в Париже в начале давно прошедшего восемнадцатого века. Два молодых Темных, ровесники, к тому же проведенные в Сумрак одним и тем же наставником, оба из обедневших дворянских родов, не дураки выпить и приударить за дамами, дуэлянты и шутники, стали приятельствовать с первой же встречи, начавшейся со ссоры и окончившейся знатной попойкой. Время было бурное, в те годы герцог Филипп Орлеанский, регент при малолетнем Людовике XV, прославился своими любовными похождениями и пирушками. Одно время Шарль де Сен-Тресси был близок к кружку друзей регента, которых сам герцог за их дурной нрав прозвал висельниками. Молодой Бутырцев исповедовал тогда идею свободы для мыслящих людей, к коим, несомненно, относил и себя. Поэтому Левушка никого не осуждал и не пытался поставить во фрунт по своему разумению. Как говаривали по этому поводу у него дома, в России: «Хозяин – барин: хочет – живет, хочет – удавится».

Когда Бутырцев вынужден был вернуться на родину, с де Сен-Тресси они расстались полнейшими друзьями, если этот термин можно применить к Темным.

С тех пор Лев Петрович неоднократно бывал в Европе и частенько встречался с другом молодости. Оба они прожили долгую и бурную жизнь, заматерели, поостыли, набрались мудрости и знаний: де Сен-Тресси стал первостепенным в конце прошедшего века, Бутырцев на десяток лет позже, но и с тех пор прошло уже полвека – срок для Иного, умеющего учиться, немалый. Последний раз они виделись около двадцати лет назад, встреча была мимолетной и сугубо деловой – русский маг выполнял деликатное поручение Шаркана. Поговорить не удалось, и чем сейчас живет и дышит французский приятель, Бутырцев не знал.

Лев Петрович дружески обнял старого знакомого, тот от объятий не уклонился. С англичанином и турком Бутырцев церемонно раскланялся.

После всех официальных взаимных представлений четверка первостатейных магов перешла к обсуждению создавшегося положения с Иными в Севастополе и вокруг него. Председательствовал британец. Бутырцева как только что прибывшего посвятили в ход наблюдения за Иными, в ход расследования многочисленных взаимных жалоб на якобы необоснованные смерти значимых военных всех сторон. К счастью, ни совместные усилия Дозоров, ни Инквизиция не нашли в итоге ничего предосудительного в действиях Иных по отношению к людям. Но Иные вольны были убивать себе подобных в честных поединках, которые пока не случались, но запрещены не были.

Бутырцев ухмыльнулся, вспомнив дело петербургских Иных-дуэлянтов. Там идею убивать друг друга без магии подсказал юным дурачкам старый вампир-крепостник. Он затеял всю эту интригу, чтобы убрать свидетеля его самоуправства в имении – соседа-Иного, юного Ныркова. Там распоясавшийся от безнаказанности вурдалак высушивал своих холопов без всяких разрешений от Дозоров. Считал себя в своем праве. Нырков, тогда еще не состоявший в Ночном Дозоре, сам по себе ему помешать не мог, но был способен понять, что происходит неладное, и донести.

* * *

Количество Иных на этом небольшом клочке суши удивило русского мага. Помимо самих тридцати семи дозорных – одного Иного не хватало до штата в русском и двух в турецком Дозорах – на заметку были взяты сто восемь Иных в воюющих армиях. У русских был сорок один Иной, у англичан двадцать четыре, у французов – тридцать два, у турок – одиннадцать. Закономерно, если исходить из численности сторон. Люди преимущественно молодые, невысоких уровней. Светлых не намного больше. Что характерно, все Иные, обеих мастей, – патриотически настроенные, честолюбивые, не захотевшие сидеть в своих провинциях, упросившие командование о переводе в экспедиционные и обороняющуюся армии. Что их всех сюда притянуло?