Зло из телевизора - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Сорокин cтр.№ 36

– Юра, не противоречь сам себе, – излишне резко для дружеской беседы возразил Кононенко. – Имитатор – не убийца. Он не «перешагивал порог» путем кровопролития. Его «злой демон» исчез сам по себе, скорее всего, просто умер, пока имитатор был в армии или отбывал срок за незначительное преступление… Мужики, вам не надоел этот разговор? Пошли к столу, а то водка стынет.

– Последний вопрос, – попросил я. – Имитатора можно как-нибудь выманить, спровоцировать его на совершение преступления в определенном месте?

– Нет! – одновременно ответили Кононенко и Перфилов.

– Он играет по своим правилам, – продолжил общую мысль Перфилов. – Когда и где он совершит нападение, тебе не предскажет никто. Не забывай: маньяк – это психически больной человек. Вход в его внутренний мир закрыт для всех.

Из гостей мы с Лизой ушли первыми. На улице супруга остановила меня.

– Андрей, если ты еще раз надумаешь проводить совещание у дяди Макара, то я с тобой не пойду. Я три часа просидела с теткой и уже не знала, о чем нам говорить.

– Извини, любимая. Больше не повторится…

– Ты что-то недоговариваешь, – догадалась Лиза. – Андрей, вы не поссорились там, в кабинете?

– О нет, что ты! Все было тихо, мирно, но в какой-то момент твой дядя ушел в себя, и я понял, что он догадался, какая дорожка ведет к маньяку… Лиза, больше я к Макару Петровичу за советом не пойду. Не хочу портить отношения.

– Какое отношение дядя Макар может иметь к серийному преступнику?

– Макар Петрович – никакого, а вот кто-то из его знакомых по уши завязан в этом деле. Понять бы – кто? Пока у меня один кандидат – это Софья Перфилова. Если она каким-то образом поддерживает связь с Астарой, то путь к маньяку лежит через нее.

– Андрей, это ужасно! У тебя, кроме маньяка, есть другие темы для разговора? Если еще раз вспомнишь про него, я на тебя обижусь.

Резким движением я поймал пролетавший мимо кленовый лист.

– Лиза, прими его в знак примирения!

– Да мы и не ссорились, – миролюбиво ответила жена.

Дома, улучив момент, я повалил жену на диван и страстно зашептал ей на ушко:

– Лиза, Перфилов по секрету назвал мне тридцать точек, которые надо поцеловать, чтобы женщина про себя подумала: «Этот день прожит не зря». Лиза, Перфилов – экстрасенс, он в этом деле знает толк. Он с космическим разумом на короткой ноге.

– Ты все точки запомнил? – расслабленно спросила супруга. – Все? Тогда пробуй…

В понедельник, по пути на работу, я заглянул в два киоска «Союзпечати». Сигарет в продаже не было. На мои расспросы киоскерши разводили руками: «Не знаем, когда завезут!»

«Не дай бог, на смену водочному кризису придет табачный, – подумал я. – Без сигарет совсем тоскливо будет. Насколько у меня хватит запасов, дня на два-три, а потом?»

У моих родителей был мичуринский участок, который после бразильского сериала «Рабыня Изаура» стали называть «фазендой». «Мичуринский участок» выговаривать долго и как-то казенно, а «фазенда» – емко и понятно.

«На фазенде есть мешочек рассыпного табака, – припомнил я, – родители им тлю на огороде травят. Пока брат не расчухал, надо к ним наведаться и табак изъять. Грянет кризис, буду самокрутки крутить».

К десяти утра из морга вернулся Айдар. Он привез заключение о вскрытии трупа Дуньки-кладовщицы.

– Я поговорил с экспертами, – сказал Далайханов. – В животе у потерпевшей была самая настоящая помойка. Питалась она нерегулярно и чем попало, зато плодово-ягодной бормотухой упивалась каждый день. Бичевка, чего с нее взять! Стакан приняла – жизнь наладилась.

– Ближе к теме, Склифосовский! – потребовал я.

– В день смерти у Дуньки-кладовщицы в животе все бурлило и клокотало.

– Врач так и сказал: «Бурлило и клокотало»? Что-то не очень похоже на медицинский язык.

– Врач, естественно, сказал по-другому, но я, щадя твою ранимую психику, решил грубые врачебные метафоры заменить безобидными словечками… Ты меня внимательно слушаешь? Разгадка тайны близка!

– Хочешь, я по-товарищески поставлю тебе лишнее дежурство в этом месяце? Что за театральные паузы? Иди в цирк работать, если кривляться нравится.

– Андрей, наши эксперты считают, что когда имитатор лег на женщину, она непроизвольно выпустила газы. Представил, как все было? Похабщина в чистом виде.

– Не то слово! – поддержал я. – Теперь понятно, почему он взбесился. Наш «красавчик» – брезгливый малый, а тут такое западло! Не изнасилование, а пародия на половое преступление…

Закончить мысль я не успел, зазвонил телефон. В понедельник утром телефонный звонок ничего хорошего не предвещал.

– Кажется, началось, – недовольно буркнул я и поднял трубку.

Звонил начальник областного уголовного розыска Шмыголь.

– Скажи мне, Андрей Николаевич, ты убийство женщины думаешь раскрывать? – раздраженно спросил он. – Ты чем сейчас занимаешься? Бумажки на столе перекладываешь, время до обеда подсчитываешь? Ты мне эту бюрократию брось! Немедленно собирайся и дуй к колдунам, устанавливай с ними взаимодействие.

– Иван Иванович, вы это серьезно? – опешил я.

– К вечеру представишь подробную справку о проделанной работе. Сколько у тебя в городе известных экстрасенсов, трое? Всех отработай: Астару, «Космогонию» и этого, как там его?

– Старца Исидора, – подсказал я. – Иван Иванович, я с руководством «Космогонии» уже встречался. Мне еще раз к ним заехать?

– Когда это ты успел в «Космогонии» побывать? – после недолгой задержки спросил Шмыголь.

– Вчера. Сижу дома, а душа-то неспокойна. Дай, думаю, заеду в «Космогонию», поговорю с Юрием Перфиловым о космическом разуме, о влиянии вселенских процессов на раскрываемость преступлений в нашем городе.

– Старца оставь на завтра, – передумал Шмыголь. – Сегодня Астарой займись.

Я вернул телефонную трубку на место, посмотрел в окно. На дереве, напротив моего кабинета, мелкая птаха азартно клевала ветку, на которой сидела.

«Какой смысл долбить дерево, если все насекомые уже успели на зиму спрятаться? – подумал я. – Птичка голодная, надо покормить ее».

– Айдар, у нас хлеба нет?

– Закусывать будем? – пошутил приятель.

– Птичку покормим, – серьезно ответил я.

Далайханов открыл пустой холодильник, вытащил из него скомканную промасленную бумагу, убедился, что внутри ее ничего нет, и выбросил обертку в урну.

– Игра в юннатов отменяется, – сказал он. – Взрослые дядьки продукты сами съели.

– Извини, птичка! – сказал я гостье за окном. – Завтра прилетай. У меня день рождения будет. Если не забуду, накрошу тебе хлеба на подоконник…