Все по-настоящему - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Резник cтр.№ 46

— А ты мечтала?

— О, да! Сколько лет…

Если быть точным, двадцать. В ушах нарастает гул.

— Кажется, ему плохо!

— Клим, Клим! С тобой все в порядке?!

— Может быть, позвонить в скорую?

— Я — идиот.

Трясу головой и снова, в который раз, веду взглядом по всем присутствующим.

— Не нужно ему к доктору. Ему лучше выпить.

Киваю. Да, выпить… Чтобы не думать о том, сколько времени я потерял. Сколько боли ей причинил. И каким вообще был идиотом. Теперь мне намного понятнее ее страхи. Я… сам их породил.

— Я все сделал неправильно!

— Это мягко сказано, — подливает масла в огонь невестка.

— Мне нужно все исправить… Саша! Вы… вы пока накрывайте на стол, а я… я сейчас вернусь.

Ныряю обратно в злосчастные туфли, наступая на задники, бестолково толкаю дверь.

— Эй! Ты куда?!

— К Татке!

— Разве она не в больнице?

— Да, там…

— Тебя к ней не пустят. Не чуди…

— Нет, я все равно поеду.

Наконец, замки поддаются, я вываливаюсь в подъезд, не дожидаясь лифта, лечу вниз по ступенькам. Такое странное ощущение… С одной стороны, все кругом будто в тумане, а с другой, мои чувства еще никогда не были так сильно обострены. Только сейчас я замечаю, что в воздухе пахнет весной. Может быть, потому, что впервые за сорок лет смог вдохнуть полной грудью. А до этого я вполсилы дышал.

Машина не успела остыть. Ударяю по газам и, визжа шинами, срываюсь с места. Сердце колотится, как ненормальное, я будто горю… Горю огромным костром до неба. И небо мне благоволит. На моем пути не встречается ни одной пробки, и даже светофоры в кои веки приветливо подмигивают мне зеленым глазом. Бросаю машину у шлагбаума. Прямо под табличкой, запрещающей здесь парковку. Торопливо шагаю через великолепный больничный парк, еще час назад казавшийся мне унылым и куцым, прикладываю трубку к уху… Гудок. Еще один. А потом её тихий, немного хриплый со сна голос:

— Привет. Что-то случилось?

Почему я не подумал, что она может уснуть?! Зачем разбудил?

— Нет. Нет, ничего… Я просто соскучился.

— Правда?

— Очень. А еще я должен сказать тебе что-то важное. Ты можешь выглянуть в окно?

— Постой… Ты что, еще не уехал?!

— Уехал. Но потом вернулся. Ты же на третьем этаже? Включи свет! Никак не соображу, где твоя палата.

— Я не могу! У меня же соседки здесь…

Ах, вот почему она шепчет!

— А без соседок тебе не могли дать палату?! — возмущаюсь я.

— Так веселее, чего ты бурчишь? Давай, я тебе из туалета помашу. Сейчас… — В трубке что-то шуршит, а потом Татка спрашивает. — Ну? Увидел? Я включила свет.

— Ни черта!

— Может, ты не с той стороны здания?!

Господи! Какой же идиотский разговор. Я, наверное, опять не с того начал. Во мне так много мыслей и чувств, что если я не поделюсь ими с Таткой, то просто взорвусь. И мне так важно видеть ее в этот момент…

— Сейчас обойду. Только ты дождись, ладно? Я должен тебе сказать что-то очень и очень важное. Тебе ведь можно стоять?! Кровотечение… оно прекратилось?

— Да. Еще когда ты был здесь. Все в порядке. Правда, — ее голос смягчается и становится таким нежным, что я останавливаюсь на пару секунд, впитывая его в себя.

— Тата, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

— Это просто замечательно, — смеется она, — но, кажется, мы с тобой уже давно женаты.

— Нет! Ты не поняла. Я хочу, чтобы ты стала моей женой по-настоящему. Хочу увидеть тебя в свадебном платье! Хочу произнести клятвы перед алтарем… Хочу собрать всех-всех твоих армянских родственников, чтобы они стали тому свидетелями и больше не ругали меня за то, что я зажал свадьбу. Но, главное, я хочу, чтобы ты знала, как… — от чувств моя речь сбивается, и я останавливаюсь перевести дух. Опираюсь ладонью в колени и, задрав голову, безошибочно нахожу окно, в котором, приложив трубку к уху, стоит моя любовь… Снова задаюсь вопросом, как я без неё жил. И понимаю, что это была не жизнь. А так… существование, как бы избито это все ни звучало. Задумавшись, теряю мысль, но Татка, как всегда, меня выручает:

— Чтобы я знала… — напоминает она.

— Чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю. И хоть я не могу гарантировать того, что сумею как-то компенсировать двадцать потерянных лет, но… — сглатываю огромный колючий ком, собравшийся в горле. — Но, клянусь, что сделаю для этого все, от меня зависящее.

— О, Клим… Я люблю тебя.

— Я знаю, малышка. Я… знаю. Измучил я тебя, да?

— Нет, нет! Что ты?! Хотя… черт, Терентьев, ты мог бы быть и посообразительнее. — Татка влажно всхлипывает, и я начинаю беспокоиться о том, что наш разговор случился именно теперь, когда ей не следует уж слишком эмоционировать.

— Думаю, тебе лучше вернуться в кровать, — нехотя шепчу я.

— Ну, уж нет! Я использую этот момент по полной, — смеется Татка и прилипает носом к стеклу, в безуспешной попытке стать ко мне ближе.

— Есть идеи по поводу свадьбы? — уточняю я, улыбаясь.

— Конечно. Главная моя идея — поручить все маме и Кире. Тебе в этом вопросе я не доверяю.

— Это еще почему?

— Потому что ты начнешь швыряться деньгами направо-налево, а мне это…

— Не надо. Я знаю.

— Вот именно.

— Интересно, в кого ты такая скупердяйка?

— Эй! Я просто люблю тебя. Тебя, понимаешь?

— Конечно. И от этого мне хочется тебя баловать еще сильнее! Что скажешь насчет свадьбы в Париже?

— Скажу, что ты спятил!

— На озере Комо? Нет? Тогда, может быть, в Санкт-Морице или в Ереване?

— Ты невыносим, Клим Терентьев, так и знай!

— Кстати, ты так и не взяла мою фамилию.

— Ты не настаивал.

— Я очень настаиваю сейчас. Тогда я, может быть, откажусь от мысли купить тебе…

Я не успеваю договорить угрозу, Татка со смехом меня перебивает:

— Хорошо-хорошо! Я займусь этим вопросом сразу же, как меня выпишут. А если уж тебе так хочется потратить много денег…

— Да?

— Ты не хочешь купить дом? Ну, или построить… У нас большая семья, а станет еще больше. Думаю, это неплохая идея.

К концу предложения в голосе Татки просыпается вообще несвойственная ей робость.

— Думаю, для одного ребенка дом — это слишком. Но если ты пообещаешь родить мне еще, по крайней мере, парочку — я завтра же пришлю к тебе риелтора.