По волнам жизни. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Всеволод Стратонов cтр.№ 23

Был организован в Праге, для празднования юбилея, комитет из представителей разных казачьих организаций. Как стали отыскивать питомцев этой гимназии, то самым старейшим из них оказался я. Меня и просили прочитать свои воспоминания на юбилейном собрании 28 июня 1930 года.

Я согласился, но список организаций, под флагом которых был намечен юбилей, оказался для меня, как русского общественного деятеля, неприемлемым. И даже одно помещение моего имени в программе такого начинания вызвало в русской эмиграции разговоры. Действительно, в их числе были: «Объединение вольного козачества» ^[98], которое не могло опровергнуть, что оно субсидируется польским правительством в антирусских политических видах, «Громада украiнцiв с Кубанi» ^[99] и т. п. С сожалением, но я должен был отказаться от возможности вспомянуть старину с молодыми кубанцами. Впрочем, и самое юбилейное празднование плохо удалось.

Первые шаги

Дорогое, невозвратное время! «Весны златые дни» ^[100]… Быстро, быстро они промчались!

В ту пору, когда я окончил гимназию, свободы в выборе университета у нас не было. Учебные округа были приписаны к определенным университетам. Правительство стремилось прекратить накопление студентов в столичных университетах; это считалось опасным для сохранения в них спокойствия.

Мы, кавказские абитуриенты, имели право поступить только в Киевский, Харьковский и Новороссийский (в Одессе) университеты. Столицы для нас были закрыты. Я избрал свою родину — Одессу.

В начале августа 1887 года, подъезжая морем к Одессе, с волнением всматривался я в возвышавшиеся над мглистой полосой утреннего тумана верхушки церквей, крыши громадин домов и белый маяк на Большом Фонтане ^[101]. Что-то даст новая жизнь?.. Так заманчивая своей первой самостоятельностью…

На пароходе шла поступающая в тот же университет целая компания молодежи из Закавказья: русские, армяне, грузины, татары… Гортанная кавказская речь будущих студентов неумолчно оглашала палубу.

Тотчас же по приезде привелось наблюдать известное солнечное затмение 7 августа 1887 года. В центральной России оно наблюдалось как полное, а потому вызвало и много интереса, и много нелепой тревоги. В Одессе оно наблюдалось только как частное, и притом очень рано, вслед за восходом солнца. Но всероссийский громадный интерес к затмению заразил и Одессу. Тысячи одесситов заполняли с закопченными или с цветными стеклами аллеи Александровского парка. Многие провели, в ожидании восхода солнца, ночь в ресторане парка. Очевидно, они не теряли даром времени. Об этом наглядно свидетельствовали, как раз в начале затмения, мелькавшие в одной компании в воздухе и опускавшиеся на чьи-то головы стулья.

Кончены необходимые формальности, и вот я, в новеньком мундире с синим воротником, слушаю лекции на юридическом факультете.

Синий воротник… Тогда удивляло, почему при встрече со студентами пожилые люди так любили заявлять:

— И я тоже был студентом!

Отец мой посмеивался:

— И ты со временем будешь иметь ту же слабость…

Действительно, вид синего воротника — уже даже не в жизни, а хотя бы на сцене — всегда будит рои воспоминаний.

На юридическом факультете

Студентов юристов на первом курсе было не так много, человек восемьдесят. Среди них очень много было евреев. В ту пору прием евреев в наш университет формально ограничивался десятипроцентной нормой. Вследствие конкурса по аттестатам норму заполняли почти исключительно евреи — золотые медалисты. Но норма была фиктивной. Многие еще умудрялись попадать по протекции, распоряжением министра. Евреев, однако, мало привлекал физико-математический, а тем более историко-филологический факультеты. Всю почти их массу соблазняла карьера адвоката, и на курсе нашем, сплотившеюся группой, они заняли главенствующее место.

Первые же лекции по русскому праву — его читал заслуженный профессор Ф. И. Леонтович, уже глубокий старик — породили во мне смущение. Утомляло многоглаголание по вопросам, которые казались и без того ясными. А затем неприятно удивило, когда Леонтович стал цитировать весьма большое число определений разных юристов, что собственно такое — право.

— Странная наука, — думалось мне, — если сами ученые не могут договориться о том, что надо понимать под таким основным термином…

Все же месяца два я усердно слушал лекции по юриспруденции. Но затем настоящее уныние навели на меня лекции по римскому праву проф. Табашникова, а также по статистике — Федорова.

Стал посещать лекции на других факультетах: филологическом, естественном и математическом. Резким контрастом представилась ясность, точность и определенность математических формулировок.

Мой переход на физико-математический факультет вызвал удивление. Декан проф. В. Н. Лигин говорил:

— Обычное дело, что математики не выдерживают и уходят на юридический. Но ваш обратный переход — первый в моей практике случай ^[102].

Студенческая жизнь

В ту пору уже третий год действовал университетский устав 1884 года, кратко называвшийся «новым» ^[103].