– Я не знала, что нельзя! – громко, с надрывом выдохнула она, не отводя взгляда от лица Руслана. – У вас тут долбанное сборище озабоченных мужиков, которые не могут нормально реагировать на просто прогуливающую девушку! В чем проблема, Руслан? Я не вижу её! Или… Или я твоя пленница? Так обозначь границу. Расскажи про свой мир, про свои правила более подробно! Что мне «льзя», а что нет. Гулять – нет. Хандрить – нет. Задавать вопросы – нет. Что ещё нет?
Катя не повышала голоса, лишь говорила эмоционально.
Ему не понравилось услышанное – захват стал сильнее, не до синяков, но голову не повернуть.
– Конечно… обязательно приспичило погулять на ночь глядя. Жопой повертеть перед голодными кобелями?
Он всё же оскалился, верхняя губа нервно дернулась, обнажив ряд белоснежных зубов.
От Руслана едва ощутимо пахло алкоголем. Катя не учла, что он может выпить.
Алкоголь для разгневанного мужчины – плохой советчик. Есть небольшой процент мужчин, которых алкоголь делает более добрыми, так кто-то говорил. Но чаще всего обостряет самые негативные, худшие качества.
– Ни перед кем я жопой не виляла и…
– Я убью любого, кто тебя коснется, Воробушек, – он сжал её скулы сильнее, обдавая горчим дыханием с привкусом мяты и заглядывая в глаза. В самую душу. Кате не стоило встречаться с ним взглядом, ведь то, что она увидела на глубине его глаз, не просто шокировало её. Когда раньше она слышала или читала выражение, что тьма окутала человека, она воспринимала данную фразу, как красивый речевой оборот.
Пришло время удостовериться, что и в реальности подобное бывает.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, продолжить удушающий нелепостью диалог, но Катю хватило лишь на то, чтобы жадно хватануть воздух.
Слова Руслана только сейчас дошли до сознания.
Ужаснули.
– Убьешь?
Она едва выдавила.
– Убью. Лично. Не пожалею. Никого. Тебя могу касаться только я. Запомни это, Катя!
В кожу разом воткнулись сотни тысяч игл, в голове взорвался фейерверк, оглушив Катю.
Она поверила Руслану.
Не было причин, чтобы не поверить.
А он всё смотрел.
Так, что тело оплетала невидимая, но очень крепкая паутина. Не разорвать. Не разрезать.
Катя задышала сильнее. Медленно подняла руку и дотронулась до руки Руслана, которой он фиксировал её скулы. Вцепилась в неё. У Кати не было намерения ни оторвать её от себя, ни чего-то другого. Она действовала интуитивно.
– Меня никто не тронул…
– И не тронет! – он говорил, не повышая голоса, но лучше бы кричал. Орал на неё. Или просто орал. Тогда был бы шанс. Небольшой.
– Руслан…
– Воробушек, ты понимаешь, что я тебе говорю? Или мои слова ты воспринимаешь недостаточно ясно? Объяснить доходчивее? Наглядно?
Его голос понизился ещё. Катя сильнее впилась пальцами в его кисть, немного царапнув кожу. Его же пальцы, напротив, ослабили хватку. Не к добру. Откуда взялось подобное ощущение? Опять только интуитивно.
У Кати все рефлексы обострились. Каждая клеточка. В голове стоял гул.
– Ты выпил. И ты…
– Ты МОЯ! – он перебил её, зарычал, наклоняясь ещё сильнее, полностью загораживая собой весь мир.
Только его фигура в черном. И дьявольски сверкающие глаза.
– Не рычи…
– Что?! – он прищурился сильнее, и безумие, ярость в его глазах сдетонировала. – Не рычать? Ты ничего не попутала, девочка? Вижу, что попутала. Наверное, да, стоит объяснить… И с чего бы мне начать, а, маленькая? Может, с твоего ротика? – пальцы второй руки дотронулись до её губ.
Надавили. С силой, неприятной, уже забытой. Пальцы заставили приоткрыть рот. Разжали зубы. Скользнули внутрь, и к горлу.
Катя замерла.
Пальцы между тем скользнули вперед, назад и снова вперед.
Недвусмысленно показывая Кате, про что говорит Генерал.
Прошлое и настоящее сместилось. Будущее потерялось на задворках.
– Или с твоей очаровательно попы? Лишу тебя девственности и там! Чего глазки распахиваешь, Воробушек? Я сделаю это, маленькая. Сделаю. И скоро. Или сейчас.
И снова толчок в рот, прямо к горлу.
Время замерло.
Тик… тик…
Как и сердце.
Хотя нет… Сердце, наоборот, вспыхнуло, забилось сильнее.
Стальные глаза перестали быть человеческими. Абсолютно. Катя пожалела, что приглушила в комнате свет. Нельзя было создавать иллюзию интимности. Вон оно как вывернулось.
– В попу? – кое-как выдавила она, когда пальцы вернулись к губам, дав ей возможность говорить.
Её глаза распахнулись ещё шире. Хотя, казалось, куда уже.
Коваль недобро покачал головой.
– Анальный секс. Ты же слышала про такое. Или видео смотрела.
Вот теперь Катя захотела, чтобы он убрал руку от её лица.
– Ты… серьезно?
– Серьезнее некуда.
Катя закрыла глаза.
Волна за волной накатывали на неё.
Если он сделает то, что говорил…
А он сделает при желании. Даже если она будет его умолять, стоя на коленях.
Она замолчала. В груди клокотала обида. Нестерпимая. Жгучая.
– Посмотри на меня.
Очередной приказ Коваля ворвался в сознание.
Катя ослушалась его, мотая головой.
– Посмотри, Катя.
От его хриплого, властного голоса по коже побежали уже знакомые разряды искр. Они будоражили, обжигали. Пугали и приносили легкое волнение, то самое, которые последние недели трансформировали в обжигающую страсть.
Но что сейчас?.. Когда Коваль такой?
– Посмотри, я сказал! – он всё же заорал, и Катя испуганно распахнула глаза.
Лицо Руслана исказила яростная гримаса, говорившая, что он доведен.
– Сука! – прорычал он, сквозь сжатые зубы. – Я тебя ни ударить, ни наказать не могу! Вижу глаза твои и всё! Воробушек, я же тону в них! Долбанные океаны…
Её затрясло.
– Руслан…
– Что Руслан? Ты хотя бы представляешь, что со мной делаешь? Ты?!
Схватил, рванул на себя, вдолбил. Катя ощутимо больно врезалась в его грудь. Теперь они стояли. Сидушка кресла давила на ноги, подрезала. Катя вцепилась в плечи Руслана, чтобы не упасть.
Он – её опора.
– Не представляешь, чертова ты… – он осекся, его рука переместилась, собрала волосы Кати в пятерню, потянув назад, обнажая шею. – Я дурею от тебя, Ка-те-ри-на. Запомни это, маленькая. Запомни хорошо! Любого порву за тебя. И ты… Не буди во мне зверя. Тебе не понравится.