По встречной в любовь - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Горышина cтр.№ 16

Мышка легко попалась в мышеловку. Финансовая нужда не тётка… Надо только не сглупить при встрече. Он подготовится, морально…

Иннокентий откинулся на спинку стула и, не обращая уже внимания на продолжающийся разговор между мнимой сестрой и рыжей мышью, принялся за оформления двух билетов в цирк на эту пятницу. Минут через пять с каким-то странным шумом в сердце он переслал их сестре и получил в ответ вопрос: «Зачем?» Так он и скажет, зачем! «Программа хорошая! А после представления я отвезу вас на дачу. Хватит в городе торчать!» — «А ты?» — «Если только вместе с Моникой» — «Спасибо. Не надо». — «Злая ты». — «Сначала женись, потом привози! А любовниц держи при себе!»

На этом Иннокентий решил прекратить бесполезную переписку с сестрой. Чего взбрыкнула идиотка — ясен пень, что он не подумает знакомить Монику с матерью. И на выходные и ближайшую неделю у него вырисовываются планы куда интереснее дачи. Подготовительная работа к этому закончена. Все овцы пока целы, а волк уже почти сыт — накормлен рыбкой. Дело осталось за малым — лечь спать не одному.

— Сестра закатит тебе скандал и будет права, — заявила Моника, ставя перед ночным гостем чашку с чаем. — И не приходи тогда ко мне. Жалеть не стану.

— И не приду! — выдал Иннокентий, игриво высунув язык.

Моника наигранно замахнулась на него чайной ложкой, которую вытащила из своей чашки.

— Вот так бы и дала тебе! Только честно, тебя сестра лупила в детстве? Нет? А жаль… Вот ты и вырос потому таким жутким засранцем.

— Я тебе не нравлюсь?

— Мне не нравится, что ты делаешь и что ты говоришь про сестру. Это, по-чесноку, говорит скорее многое о тебе как человеке, а не о Лиде.

— Знаешь! — Иннокентий облокотился на стол. — Послушала бы ты, что она говорит обо мне. Это тяжелый случай! Ты просто не понимаешь, что творится в нашей семье. И мне надоело повторять, что отец был бы полностью согласен с моими действиями.

— Ты тоже многого не понимаешь, но при этом никого не слышишь!

Она смотрела ему в глаза. Он смотрел в глаза ей. И оба молчали. Почти что целую минуту. Потом Иннокентий поднес к губам обжигающий чай и, отхлебнув, сказал:

— Меня тоже никто не слышит. Поэтому мне приходится делать все молча. И вот увидишь, моя сестра сделает аборт и разведется со своим козлом. Вот увидишь!

А пока он видел недовольные складочки у рта любовницы и усталые морщинки вокруг не смеющихся сейчас глаз. Бедная не встает из-за компьютера, общаясь сутками с заказчиками, а если и встает, то лишь для того, чтобы упаковать заказы и отвезти посылки на почту. И в ее семье это тоже никто не видит. И не ценит, но она предпочитает не замечать и видеть негатив только в его отношениях с родней. А он никогда не тыкает ее носом в потребительское отношение брата, которому она оплачивает кредит на машину и отдала свою комнату в родительской квартире по первому же незаконному требованию. И что из того, что у неё имеется отдельная жилплощадь?

Эта квартира, которая и для жилья-то не пригодна из-за склада, досталась Монике по завещанию от старушки, за которой она со школы ухаживала: прибирала в комнатах, в аптеку за лекарствами бегала, за продуктами в магазин, цветочки к праздникам приносила. И не за квартиру, которую совсем не ожидала получить, потому что у старухи имелись дальние родственники в Саратове, а потому что сердце у девочки доброе. А нервов ей саратовцы потрепали потом изрядно, но она знала, что это её, возможно, единственный шанс преуспеть в жизни и выгрызала его зубами. А теперь зубы точит только на него, а в собственной семье все прямо-таки святые…

— Как у вас, мужиков, все просто… — Моника нервно отставила в сторону недопитый чай. — Попробовал бы проделать подобное со своим телом. За других легко решать!

— Легко? — Ему тоже расхотелось пить чай. — Это касается моего тела тоже. Моих нервов, которые я трачу, чтобы содержать её с ребёнком. Содержать двоих её детей я не согласен, ясно? Если она хочет рожать от этого мудака, то пусть этот мудак и кормит своих отпрысков. Почему это должен делать я?

— Потому что тебе это ничего не стоит.

Она смотрела на него с вызовом. Он — с растерянностью.

— Ничего не стоит? Ты думаешь, у меня так много денег? Думаешь дядя мне много платит? Да нихрена он мне не платит! А плачу я Лиде со своей карты, а не с чьей-нибудь, улавливаешь?

— Улавливаю, — Моника подперла подбородок скрещенными пальцами. — Кто девушку ужинает…

— Вот именно! Я готов содержать сестру и племянника только в том случае, если она разведётся. Я уже сказал ей это. А она, кажется, не поняла. Так я ей напомню. Сколько у неё там недель? Двух месяцев ещё явно нет, да даже если б и было… Это моё решение и моё условие: либо она со мной, либо она с ним. И никаких других вариантов тут нет.

— Можно задать тебе личный вопрос?

Не дожидаясь ни ответа, ни кивка, Моника отвернулась к раковине с чашкой недопитого чая.

— Ты веришь в бога? — она задала вопрос, стоя к столу спиной.

— Допустим, верю…

— «Допустим» тут не подходит, — Моника так и не повернулась. — Если ты веришь, то толкаешь сестру на убийство и становишься соучастником. Если веришь…

— О, боже! Ну не надо, не надо!

Иннокентий поднялся, чтобы открыть окно: безумно хотелось закурить.

— Рожать от того, кто нарушил все семейные заповеди, не меньший грех, не думаешь? — он чиркнул зажигалкой и затянулся. — Лида понимала, что делала. Но за двумя зайцами погонишься… Я не буду вторым её зайцем или козлом, который за всё это платит. Я лучше на собачек пожертвую. Больше толку!

— С каких это пор ты собачками заинтересовался?

Моника обернулась к столу и протянула руку за сигаретой. Иннокентий подал ей валявшуюся рядом пачку с ментолом и поднес зажигалку.

— С некоторых.

— Решил завести живность?

— В каком-то роде, возможно. Пока только думаю в этом направлении. Разрабатываю тему…

Он улыбнулся своим мыслям и отвернулся к окну. Совсем темно. Вспомнился Галич: Вот если бы только не август, не чертова эта пора! Но будет сентябрь, и все станет на свои места. Дождь смоет всю эту грязь, в которой извозил его Никита своим возвращением и дядя Серёжа своим безразличием к судьбе племянницы. Да и мать хороша — нет бы мозги дочери вправить, так поддерживает же: говно, но зато твое, береги, лелей. Тьфу!

Действительно захотелось сплюнуть, и он затушил сигарету, чтобы уйти в ванную. Там, на полочке в стаканчике рядом с желтой зубной щеткой Моники, стояла и его — зелёная. Он не просил покупать, просто нашёл её однажды в стакане и снял упаковку. Три месяца давно прошло, пора бы поменять, пусть он ей пользовался по пальцам пересчитать сколько раз. У него здесь даже тапочки имеются. Мать явно не бывает в квартире дочери. Иначе бы не задавала дурацких вопросов про её личную жизнь. Пусть это жизнь именно дурацкая: по выходным и когда ему заблагорассудится приехать. Но ведь Моника понимала, на что шла, когда пригласила его к себе на вторую ночь. Или она тоже на что-то рассчитывала, как и Лида, когда беременела вторым ребёнком без гроша за душой. Или они обе обыкновенные дуры?