Люська воздержалась от комментария, что богатые и знаменитые едва ли ездят в метро. Пусть себе Таисья, если ей так нравится, живет в выдуманном иллюзорном мире… А у нее и своих забот хватает.
По вечерам на нее стала накатывать тоска по первому месту работы. И она уже не была уверена, что сделала все правильно, уволившись. Сидела бы сейчас на насиженном месте, получала небольшую, но стабильную зарплату («Фу, я стала говорить, как мои провинциальные родственники!» — одергивала Люська сама себя), иногда терпела бы приступы самодурства Артурки, но зато была бы уверена в завтрашнем дне… Она думала о Мише, с которым они совместно забабахали кучу офигенных репортажей и просто провели вместе столько хороших часов, и о буфетчице теть Оле, которая всегда «по блату» наливала ей чай в самый большой стакан, и об острой на язычок секретарше Кате, и даже о клуше — главной редакторше Марии Викторовне…
Вспомнив Мишу, Люська вдруг поняла, что до боли хочет услышать родной насмешливый голос, взглянуть в проницательные глаза, на дне которых вечно прячется улыбка. Она здорово соскучилась по своему боевому товарищу. Как же она могла забыть о нем? Ей стало стыдно. После того как Люська сменила симку, она ни разу не предприняла попытки известить Мишу о своем местонахождении, просто молча исчезнув из его жизни, как и из жизни многих других приятелей, коллег и знакомых. Это, конечно, было натуральным свинством с ее стороны, ведь они с Мишей являлись не просто коллегами, а хорошими друзьями. Но как же его разыскать?.. Симку, в памяти которой был сохранен его номер, она выбросила, а наизусть номер Миши не помнила… И тут Люську осенила идея. Порывшись в кошельке, она разыскала собственную старую визитку, где был указан рабочий телефон. Мгновение спустя Люська уже нетерпеливо набирала номер редакции, радуясь, что сейчас услышит Мишин голос. Господи, может, он хоть немного поднимет ей настроение?.. Он всегда так ее поддерживал и подбадривал в трудные моменты…
Секретарша Катя сразу узнала ее, к немалому Люськиному удивлению.
— Ой, приве-е-ет! — заверещала она. — Как дела? Совсем пропала, даже не навещаешь нас, засранка! Тебя так не хватает…
— Не называй меня по имени, пожалуйста, — попросила Люська предусмотрительно, — не надо афишировать, что это я звоню… Не хочу.
— Хорошо, — мгновенно среагировала Катя, — но как ты? Вернуться не собираешься?
— Нет, — Люська хмыкнула, — не собираюсь. — У меня все нормально, через месяц уже рожать… Но вообще-то, я не просто так звоню, а по делу… Позови, пожалуйста, Мишу к телефону, он сейчас на месте?
— Его нет, а разве ты не знаешь? — удивилась секретарша. — Он же уволился…
— Как уволился? — опешила Люська. — Нет, я не в курсе…
Катя объяснила:
— Он уезжает за границу. Навсегда. Какой-то известный французский журнал предложил ему классную работу, представляешь?..
— Когда уезжает?! — Люська обмерла.
— Вот, если честно, про это не в курсе… Может быть, уже и уехал. Уволился он две недели назад. Кстати, тоже пытался с тобой связаться, но никто не знал, где тебя искать, твой телефон не отвечал…
— Черт! — Люська едва сдерживалась, чтобы не выругаться покрепче. — Дай мне номер его мобильного, пожалуйста…
— У меня нет его номера, — помявшись, призналась Катя. — Сама удалила. Понимаешь, мы окончательно расстались, я очень тяжело переживала этот разрыв. Ну, и стерла его телефон, чтобы не было искушения ему позвонить, как это часто бывает по пьяни у девушек, — она невесело хихикнула.
— Сочувствую, — проговорила Люська в глубокой задумчивости. — Но что же мне теперь делать? Как и где его искать?
Катя удрученно вздохнула.
— Слушай, — осенило вдруг Люську, — когда он оформлялся на работу, должны же были остаться какие-то записи, контактные телефоны… Ну хотя бы домашний номер!
— А ты знаешь, ведь точно должны были остаться! — обрадованно согласилась Катя. — Подожди секунду, я посмотрю у себя в архивах…
— Спасибо тебе, Катюша! — с чувством произнесла Люська. — Ты меня просто выручила…
Миша примчался через час после ее звонка. Он был так счастлив ее видеть, что у Люськи защипало в носу, и она с трудом удержалась от глупых сентиментальных слез. Истосковавшись по их задушевным разговорам, Люська едва ли не с порога выложила Мише все, что произошло с ней за последний месяц. Не утаила ничего — ни встречу с голой Лелей в Диминой квартире, ни свое жестокое письмо, в котором убила собственного ребенка, ни раздражение на соседку Таисью… Ей просто нужно было выговориться, как на исповеди. Михаил слушал внимательно и сочувственно, не перебивая, периодически поглаживая ее по плечу. Закончив свой монолог, Люська взглянула на него виновато:
— Тоже считаешь, что я сделала глупость? Все говорят, что надо было остаться с Димой, что он никогда не бросил бы меня…
— Ну, если субъективно, то я даже рад, что ты теперь свободна… — начал было Миша, но, поймав ее взгляд, тут же осекся. — Ладно, ладно, шучу! Ну, а если объективно… — он задумался, — ты, конечно, балда. Всякие там Лели — это явление преходящее.
— Только не говори мне, что «все мужики изменяют, это нормально», — поморщилась Люська. — Я этого терпеть не могу…
— Хорошо, не скажу, — Миша поднял кверху ладони, как бы сдаваясь.
— Но ты так думаешь? — Люська уставилась на него с еще большим подозрением. — А ты сам… скажи, изменял когда-нибудь жене?
Мишина жена Настя погибла пять лет назад в автомобильной катастрофе, и сейчас он один воспитывал сына Никиту.
— Ух ты, прямо допрос, — поежился Миша шутливо. — Но вообще… Да, было. Правда, всего один раз.
— Ну вот, — расстроенно проговорила Люська. — Еще один идеал рухнул…
— Приятно узнать, что являлся для тебя идеалом, — озадаченно протянул Миша. — Но поверь, есть такие измены… которые и не измены вовсе. А так… баловство одно.
— Мне казалось, ты очень любил свою жену, — тихо произнесла Люська. Миша перестал улыбаться и так же серьезно ответил:
— Так я действительно ее любил. Понимаешь, Люсь… Не все измены для мужчин значимы. Иные сердце даже не задевают. Это чисто секс, ничего личного… понимаешь? Мы можем спать с одной, а любить другую.
— Но почему, почему?! — завопила разъяренная Люська. — Какого черта вы спите с другими, если не любите их?
— Причины могут быть разные. Вполне бытовые… — Миша пожал плечами.
— Ну вот конкретно у тебя какая была причина, чтобы переспать с посторонней бабой при наличии любимой жены?
— Настя тяжело переносила беременность, — Миша отвел взгляд. — Постоянно лежала на сохранении, вечный тонус, угроза выкидыша… Врачи запрещали ей заниматься сексом. То есть, вообще.
— И?..
— И я переспал с одной из моделей, которую снимал в то время. Прямо после работы. У себя в студии.