Темный страж - читать онлайн книгу. Автор: Кристин Фихан cтр.№ 46

— Люциан, — ее рука в защитном жесте поднялась к горлу.

Он ничего не ответил, только схватил ее хрупкое запястье своей железной хваткой и направился вниз, в холл, ведя ее в свое логово. Когда они пришли туда, он взмахнул рукой, и в каменном камине ожил огонь. Люциан развернулся одним движением, и его пальцы сжали ее за горло. Он подошел к ней, прижав к стене, поймав в ловушку своим высоким тяжелым телом.

Сердце Джексон пропустило удар, она могла только взирать на него широко раскрытыми глазами. Он внезапно стал походить на опасного хищника, которым, в сущности, и был.

— Ты больше никогда не будешь игнорировать меня, и подвергать себя опасности, — его голос был таким тихим, что она едва могла расслышать слова, хотя стальной приказ в них распознала. Его черные глаза прошлись по ее лицу, задумчиво, собственнически, мерцая чем-то неизвестным, от чего ее сердце забилось в страхе. Неожиданно он прикоснулся своим ртом к ее, и ее сердце почти остановилось.

Сама земля качнулась под ее ногами. Она чувствовала невероятную силу в пальцах, сомкнувшихся вокруг ее горла, чувствовала безжалостную агрессию его тела, и знала о его внезапном решении. Ей следовало бы остановить его — она должна была остановить его — но его тело было горячим и напряженным от желания, а его голод затопил, подавил ее. Она тут же оказалась охвачена огнем, с его губами, прижимающимися к ее, и с его рукой, грозящейся выдавить из нее жизнь в наказание за ее желание защитить его. Не способная четко мыслить, она издала тихий звук протеста, в то время как ее тело расслаблено прислонилось к его.

— Послушай меня, любимая, — он обхватил ее лицо своими большими руками, прислоняясь своим лбом к ее, — ты еще не любишь меня, я это знаю. Но ты сильная женщина, и даже увидев моего монстра, твоя первая мысль была о моем здоровье. Я пугаю тебя только потому, что ты еще не совсем постигла, что я такое. Ты — моя жизнь, единственная причина моего существования. Мое сердце и душа, воздух, которым я дышу. Я прожил, не испытывая радости, почти две тысячи лет, но за то короткое время, что мы провели вместе, ты сделала каждую ту темную, бесконечную минуту стоящей этого. Сейчас тебе не дано понять всю глубину моих чувств к тебе, я понимаю это, но пообещай, что попытаешься. Ты принадлежишь мне. Я в этом абсолютно, без тени сомнения уверен. И с течением времени мои чувства будут становиться только сильнее.

Его пальцы прошлись по так любимому им лицу, дотронулись до волос и запутались в шелковистых прядях.

— Я нуждаюсь в тебе всецело, Джексон, и на все времена. Мне необходимо, чтобы ты была в безопасности и под защитой, и чтобы я не просыпался с ощущением, что ты рискуешь своей жизнью. А ты будешь делать это, снова и снова. Это не вызов, это заложено в твоей натуре — защищать остальных. И когда я говорю, что нуждаюсь в тебе всецело, ты должна знать, что я отчаянно нуждаюсь в твоем теле.

Страх стоял в ее глазах, в предательском биении её сердца.

— Я никогда ни с кем не была, Люциан, а ты такой подавляющий, — она прикусила нижнюю губу, не желая уходить от него, мечтая остаться и утолить страшный голод, застывший в его глазах, в его теле. До этого она хотела увидеть его хоть немного потерявшим контроль, но теперь знала, к чему это приведет. Люциан собирается овладеть ею. Она желала его, но и побаивалась той темной силы, которая была внутри него. Он казался таким спокойным, но пламя, тлеющее под поверхностью, было темным и смертельным. Она чувствовала это, знала, что выпустила на волю что-то могущественное, что не могла остановить.

Черные глаза Люциана нашли ее и задержали ее взгляд.

— До того как я сделаю это, до того как ты станешь моей на веки вечные, я хочу, чтобы ты знала: в этой жизни только я сделаю тебя счастливой, никому другому это не под силу. Ради тебя я передвину небеса и землю, если потребуется.

Его черные глаза нашли и поймали в плен её. Она увидела в них ужасный голод, такой невероятно сильный, такой острый и обжигающий, изобилующий отчаянной нуждой. Здравомыслящей частью Джексон понимала, что он говорил что-то важное, что-то, что она должна проанализировать прежде, чем посмеет уступить темному, манящему огню, но было слишком поздно. Ее руки уже скользили вокруг его шее, а свой рот она отдала на растерзание его. Тепло и огонь. Вулкан невероятной жажды, казалось, поднимался из ниоткуда. Его потребности, ее потребности — она не видела разницы. Не могла сказать, где начинается он, а где заканчивается она.

Кожа Люциана была горячей и чувствительной, слишком чувствительной, чтобы можно было вытерпеть ощущение ткани, скользящей по ней. Он нуждался в ощущении нежной кожи Джексон, прижимающейся к нему и не отделенной от него раздражающим клочком материи. Ничто и никогда больше не будет стоять между ними.

Его решение было окончательным и неизменным. Она больше никогда не окажется в такой опасности. Она принадлежит ему, создана для него, она его чудо, предназначенное для любви и защиты. Она была больше, чем его жизнью. Она была его душой.

Силой мысли Люциан избавился от своей рубашки, что было легче легкого. Но именно его руки ухватили подол ее блузки и медленно подняли его над ее головой. Она была так красива, что захватывало дух. Его дыхание стало учащенным, а сердце забилось в бешеном ритме. Или это было ее сердце? Он не мог точно сказать. Он только знал, что она была горячим шелковистым огнем, в котором он так хотел сгореть. Уже начал гореть. Его руки прошлись по ее коже. Такой мягкой. Такой совершенной. Прикасаясь к ней, Люциан едва мог сдерживать себя. Он ждал ее так долго, никогда не веря, что она существует для него. Он жил в темном, бесконечном вакууме без надежды, без мысли о свете. Без перспективы на Джексон. Действительно ли она реальна?

Его рот прикоснулся к ее, горячий, напряженный и голодный, втягивая ее в другой мир, где был только Люциан и его твердые мускулы, прикосновение его рук, агрессивность тела. Он был повсюду, заполняя ее, находясь в ее сознании, в ее сердце. Прикосновения его рук были интимными, они изучали каждый дюйм ее тела. Его рот творил настоящую магию, так что весь ее мир сузился до одних эмоций, и не было возможности думать, только чувствовать.

Люциан с легкостью ее поднял, не отрывая своих губ от ее, чтобы она не воспринимала ничего кроме него. Да для нее и не существовало ничего иного, он знал это. Его сознание избавилось от последнего барьера между ними — от еще остававшейся на них одежды — поэтому, опуская ее на восточный ковер перед камином, он знал, что своей уже ставшей чувствительной кожей она почувствует его всего. Подняв голову, мужчина взглянул на девушку, наблюдая, как свет от камина ласкает ее лицо. Она была так красива, что от простого взгляда на нее подчас становилось больно.

Ее большие глаза пристально посмотрели на него с манящим приглашением, сексуально и в то же время невинно, словно она не знает, на что соглашается. Его мир. Его женщина. Его Спутница Жизни на все времена. Неторопливо он наклонил голову, чтобы найти ее мягкий рот, чтобы вкусить шелковистого тепла, так соблазняющего его. Она была его. Он едва мог осознать реальность этого. Ее кожа была нежной, как бархат. У нее были совершенно пропорциональные формы. Для него она была чудом, и он не спеша поклонялся ей. Его рот блуждал по ее горлу, такому уязвимому для такого, как он. К другим людям она относилась с опаской, а с ним была так доверчива.