Гавань измены - читать онлайн книгу. Автор: Патрик О'Брайан cтр.№ 9

— Молодцы, — сказал он, давая мальчишке шиллинг. — Я как раз вовремя. Бонден, можешь идти. Мне потребуется гичка в шесть утра.

Он взял скрипку и поспешно нырнул в каменный проход, пронзающий дом от фасада до задворок и ведущий к садовому домику, где и жила Лаура Филдинг; но когда Джек подошел к двери, открывавшейся в этот внутренний двор, то обнаружил, что спешил совершенно зря — никто не ответил на его стук.

Он подождал немного ради приличия, а затем толкнул дверь, распахнув которую был ошеломлен сильным и пьянящим ароматом лимонного дерева.

Огромное дерево, несомненно столь же древнее, как сама Валлетта, если не старше, цветущее круглый год. Джек сел на низкую стенку, окружавшую колодец, и отдышался. Дерево ежедневно поливали, и сырая земля давала благодатную свежесть.

Во время прогулки к Джеку вернулось хорошее настроение — оно редко покидало его надолго, и теперь, расстегнув мундир и сняв шляпу, он с искренним удовольствием разглядывал лимоны в сгущающихся сумерках, а его самого обдувал прохладный ветерок. Джек перестал пыхтеть и уже собирался достать из футляра скрипку, когда обратил внимание на звук, который едва различимо слышался уже какое-то время, но теперь, казалось, стал громче — отчаянные и таинственные вопли, довольно регулярные.

— Вряд ли человек, — произнес он, склонив ухо и пытаясь догадаться о причине их происхождения: крутится несмазанная ветряная мельница, какой-то токарный станок, сумасшедший засел слева за стеной...

«Тем не менее, для реверберации ^[5] звук весьма странный», — подумал он, вставая.

За лимонным деревом стоял маленький домик, и от его правого угла начинался элегантный пролет арки, под углом перекрывающей другой двор. Джек прошел в него, и сразу звук стал намного громче — он исходил из широкой и глубокой цистерны, вкопанной в углу для сбора дождевой воды с крыш.

— Боже помоги, — проговорил Джек, подбегая к ней со смутным, но ужасающим ощущением, что туда от безысходности бросился сумасшедший. И когда он склонился над темной водой, колыхающейся четырьмя-пятью футами ниже, догадка, казалось, подтвердилась — там плавало что-то смутное и волосатое, вытягивая кверху огромную голову и хрипло и очень громко скуля вау-вау-вау. Еще один взгляд, однако, показал, что это Понто.

Цистерна опустела более чем наполовину после полива лимонного дерева (рядом с ней все еще стояли ведра): горемычный пес, совершивший грубый промах из-за предательского любопытства, свалился в нее.

Воды было еще достаточно, чтобы он не мог достать до дна, но недостаточно, чтобы пес смог добраться до края цистерны и выскочить. Собака долго пробыла в воде — на стенках остались кровавые следы лап там, где пес пытался скрестись. Понто выглядел почти обезумевшим от ужаса и отчаянья и сперва не обратил никакого внимания на Джека, безостановочно скуля.

— Если он выжил из ума, то вполне сможет отхватить мне руку, — сказал Джек, попытавшись поговорить с собакой, но тщетно. — Нужно добраться до его ошейника, будь проклят неудобный наклон.

Джек снял мундир, отстегнул саблю и низко нагнулся, но недостаточно низко, хотя и почувствовал, как бриджи затрещали.

Он выпрямился, снял жилет, ослабил шейный платок и пояс бриджей, снова наклонился к темноте и вою, заполнившему все пространство. На этот раз он едва дотянулся до воды и, увидев, как собака заплескалась, крикнул:

— Эй, Понто, дай дотянуться до загривка, — и приготовился схватиться за ошейник.

Но, к его разочарованию, животное лишь с трудом отплыло на другую сторону, царапая неприступную стену лапами со сточенными когтями в попытках выкарабкаться, и не переставая скулить.

— Ах ты придурок, — воскликнул он. — Глупая тупоголовая скотина. Дай сюда свой загривок, дай взяться рукой, чертов ублюдок.

Знакомые и громкие звуки флотских приказов, отдающиеся эхом в цистерне, пробились сквозь отчаяние пса, вернули ему прежнее спокойствие и разум. Он подплыл, рука Джека легко коснулась шерсти на его голове, скользнула к ошейнику с проклятыми шипами, схватив как можно сильнее.

— Держись, — сказал Джек, скользя пальцами дальше под ошейник. — Приготовься.

Джек перевел дыхание и схватился левой рукой за обод цистерны, а правой за ошейник и дернул. Он вытащил пса из воды наполовину, с трудом удерживая огромный вес, на пределе сил, как вдруг рука соскользнула с края цистерны, и Джек сам свалился вниз.

Две мысли промелькнули в его погрузившейся в воду голове «Я намочу бриджи» и «Нужно держаться подальше от его челюстей», а потом он уже стоял на дне цистерны по грудь в воде и с собакой на шее, практически обнимающей его передними лапами и тяжело дышащей возле уха.

Выдохшийся, но не выживший из ума Понто собрал в кучу свою сообразительность. Джек отпустил ошейник, развернул пса и, схватив его посередине, крикнул:

— Давай наверх, — и взметнул его к краю.

Понто схватился за край цистерны лапами, а затем уперся подбородком, Джек напоследок мощно его подтолкнул, и пес выбрался: отверстие над головой опустело, там виднелось лишь бледное небо с тремя звездами.

На Мальте любили перемывать кости, поэтому новость о связи капитана Обри с миссис Филдинг вскоре распространилась по всей Валлетте и даже за ее пределы, среди отдаленных вилл, где жил прочнее укоренившийся здесь служивый люд побогаче.

Многие офицеры завидовали удаче Джека, но не черной завистью, и иногда он ловил на себе понимающие, заговорщические улыбки и завуалированные поздравления, которые не мог понять, поскольку, как это обычно бывает, одним из последних узнал, что говорят по этому поводу. Но, в любом случае, это его удивляло, так как он всегда считал жен собратьев-моряков священными до тех пор пока они не подавали, если так можно выразиться, вполне очевидные сигналы, означающие совершенно противоположное.

Поэтому он испытывал некоторую неловкость, видя явное неодобрение со стороны некоторых офицеров, косые взгляды и поджатые губы жен моряков, знакомых с миссис Обри, и похотливые пересуды, породившие все эти небылицы.

Они с доктором Мэтьюрином, сопровождаемые Килликом, шли по Страда-Реале в сияющих лучах солнца, когда лицо Джека омрачилось, и он воскликнул:

— Стивен, умоляю тебя, давай зайдем сюда на секунду, — зазывая своего друга в ближайшую лавку, которую держал Мозес Маймонидис, торговец муранским стеклом.

Но оказалось слишком поздно. Джек едва успел завернуть за угол, как Понто уже оказался перед ним, лая от восторга. Понто и в лучшие времена был неуклюжим, огромным увальнем, а сейчас, с повязками на поврежденных лапах, стал еще неуклюжее. Подбежав, пес разметал два ряда бутылок и встал передним лапами на плечи Джека, жадно облизал его лицо, размахивал хвостом из стороны в сторону, снося подсвечники, конфетницы и хрустальные колокольчики.