Миссия в Ионическом море - читать онлайн книгу. Автор: Патрик О'Брайан cтр.№ 82

Не мог он и указать точное число войск, которые мог привлечь к исполнению двух операций: "будет очень много, гораздо больше, чем нужно", бей был бы рад показать их на параде на площади, но два полка и большая часть его лучших офицеров находились далеко, подавляя повстанцев на севере, а тысячи воинов рассредоточились вдоль границ.

Но если капитан Обри даст ему знать заранее, прежде чем приплывет в Мизентерон в следующий раз, то увидит великолепное зрелище. Капитан Обри увидит могучий отряд, преданных Британии воинов, жаждущих увидеть падение французов и прекрасно экипированных во всем, за исключением орудий.

Многое из этого звучало лживо, и еще фальшивее из-за перевода, отделенного от многозначительных взглядов и жестов, сопутствовавших оригиналу: единственное, в чем Джек остался уверен, так это в том, что понимание срочности и даже само понятие времени у бея сильно отличалось от его собственного.

Но еще большая часть монолога Исмаила была связана с его прекрасными взаимоотношениями с британским посольством и с характеристиками Мустафы и Шиахана - его соперниками в обладании Кутали.

Казалось, те являют собой печальный пример, в котором зло и жадность борются за первенство с глупостью и трусостью. Они, несомненно, будут стремиться обмануть капитана Обри, но капитан Обри мгновенно почувствует, что первый - не более чем неграмотный корсар, едва ли лучше пирата, человек, на чье слово никто бы не стал полагаться, в то время как второй - человек сомнительной лояльности султану, полностью под влиянием пользующегося дурной славой Али-паши из Янины и полный импотент как на поле боя, так и в гареме, и оба преданы Наполеону.

Грэхэм предупредил Джека о неспешности переговоров на Востоке и различных стандартах приемлемой двуличности, сказал также, что визирь Исмаила приходил спросить, какой подарок капитан Обри ожидает за свое доброе отношение в этом деле, и предложил профессору личную комиссию в восемьсот сорок пиастров за каждое предоставленное орудие.

Начало совсем не обнадеживающее, и, возможно, другие беи окажутся не лучше. Не исключено, что посольство право, и этот Исмаил - меньшее из зол.

- Входите, - произнес он тихим, унылым голосом, и вошел Эльфинстоун, мичман, подтянутый и сияющий.

- Доброе утро, сэр. Вы хотели меня видеть?

- А, мистер Эльфинстоун, да. Трое ваших подчиненных в списке провинившихся. Два дела - ничтожные, и пятикратно разведенный грог на пару дней решит вопрос, но вы выдвигаете против Дэвиса серьезное обвинение. Цена - порка. Если никто не выскажется в его пользу и если он не сможет убедительно отрицать обвинение, я должен приговорить его, по крайней мере, к дюжине ударов, хотя мне очень не нравится наблюдать, как порют матросов. Нравится ли это вам?

- Вовсе нет, сэр, но разве это не является необходимым для поддержания дисциплины?

- Некоторые думают, что да, и с некоторыми людьми, возможно, так и есть, но мне известны капитаны, которые не прибегают к порке свыше года. Суровые командиры успешных кораблей.

- Дэвис ответил, сэр, и ответил очень грубо, когда я сказал ему остропить блок заново, назвал меня "все еще писающийся желторотик", от чего другие засмеялись.

- Дэвис - особый случай. Он немного странный, и ему всегда позволялось немного больше, чем другим. Дэвис ходил в море, прежде чем вы родились, и, хотя он по-прежнему не очень хорошо остропливает блоки или клетнюет канаты, у него есть другие качества моряка, которые, несомненно, приходили вам на ум.

Во-первых, он чрезвычайно силён - всегда первый прыгает на абордаж и представляет собой весьма устрашающее зрелище на палубе противника: прямо-таки безумный бык. Но я запамятовал, вы еще не видели подобного. Это все, что я хотел сказать в данный момент, мистер Эльфинстон. Доброго вам дня. Прошу, позовите моего стюарда, когда будете уходить.

- Ничего хорошего не вышло, сэр, - заходя, сердито прогнусавил Киллик, с лучшим мундиром Джека, перекинутым через руку. - Эта мерзкая иностранная жратва не отходит, и не отойдет, раз этого не случилось до сих пор, и теперь я пытался скрыть это шафраном поверх золотого позумента, но стало еще хуже. Снова и снова я говорил "Ваш рукав в вашем обеде, сэр", тогда это были всего лишь только говядина и пудинг или подобное, что уже достаточно плохо. Эта же иностранная жратва...

- Полегче, Киллик, и подай мне мундир, - велел Джек. - Нельзя терять ни минуты.

- Под вашу ответственность, - сказал Киллик, помогая ему облачиться в тяжелый парадный мундир, и добавил что-то о "посмешище" себе под нос.

Тем не менее, ничего особо смешного не встретило капитана Обри, когда он ступил на квартердек: была среда, а по средам в шесть склянок утренней вахты был принят общий сбор «смотреть наказание», торжественное событие.

Пробило шесть склянок, наличествовали все офицеры и молодые джентльмены. Все в парадной форме, решетка оснащена, помощники боцмана стояли рядом, готовые схватить любого виновного по приказу капитана и пороть его кошкoй-девятихвосткой, которую мистер Голлар держал наготове в суконном чехле.

Для предшествующих случаев кошка не потребовалась - все это оказались легкие случаи богохульства, сквернословия, проклятий, позорных или провоцирующих речей или жестов, нечистоплотности или пьянства, и с ними управились приостановкой выдачи грога или его разбавлением, или дополнительными нарядами, но когда прозвучало имя Дэвиса и выдвинули обвинение, которое он признавал или, по крайней мере, не отрицал, боцман начал развязывать завязки чехла.

- Плохи твои дела, Дэвис, - сказал Джек. - Ты уже больше двадцати лет как первоклассный матрос, но грубишь офицерам. При тебе ведь сотни раз зачитывали "Свод Законов военного времени", но ты все же грубишь офицерам. Мистер Уорд, будьте добры, процитируйте статью двадцать два Устава, часть вторую.

- Часть вторая, сэр, двадцать второй статьи "Свода Законов военного времени", - забубнил писарь, - если моряк или иное лицо на флоте вступит в конфликт с вышестоящим офицером в отношении исполнения его должностных обязанностей или откажется подчиниться законному приказу любого вышестоящего офицера, данный моряк или иное лицо, обвиненное военным трибуналом, приговаривается к смерти.

Писарь выдержал паузу и, повторив слова "приговаривается к смерти...", бесцветным тоном продолжил:

- ...или иному наказанию в соответствии с природой и тяжестью данного преступления решением военного трибунала.

- Вот, пожалуйста, - обратился Джек к Дэвису, чей взгляд упорно не отрывался от палубы. - Надеешься избежать порки? Может быть, хочешь что-то сказать в свое оправдание? - в ответ Дэвис начал молча стягивать с себя рубаху. - Кто-нибудь желает высказаться в его оправдание?

- Если позволите, сэр, - Эльфинстоун сдернул с головы надетую по такому случаю двууголку. - Дэвис служит под моим командованием и всегда отличался прилежанием, внимателен, исполнителен и уважителен, - после подобного пассажа один из приятелей Дэвиса в толпе зашелся в хриплом ухающем хохоте, но Эльфинстоун, мучительно покраснев, продолжил, - я считаю, что произошла случайность, сэр, и прошу освободить его от наказания.