Стивен вскочил как кошка прежде, чем кучер смог остановить карету, а Понте-Кане и его люди были еще не более, чем неопределенной темной массой, приближающейся к нему. Он побежал вверх по улице, прочь от кареты: но бежать очень быстро не мог — ударился головой о бордюр и его ноги заплетались. Кто-то кричал в тумане впереди.
Вот и отель «Франшон». И что лучше всякой парадной двери, если приходится иметь дело с жаждущими крови французами, с балкона свисала веревка, оставленная рабочими. Рывок за рывком он поднялся по ней, конечно, не как марсовый, взбегающий наверх, но как гибкое, опасное, дикое животное, использующее последнюю уловку перед тем, как повернуться лицом к таким же опасным, но более многочисленным врагам. Вот перила балкона и он уже согнулся там, задыхаясь. Сердце колотилось так, будто занимало все место в груди, перед глазами плыло.
«Он, возможно, пошел сюда», — слышал Стивен доносящиеся снизу голоса французов, спорящих как его схватить.
Очень скоро они заметят веревку. Дыхание выровнялось, и он мог видеть отчетливо. Согнувшись, Стивен быстро прокрался вдоль балкона, высчитывая окна комнаты Дианы. Они были закрыты, ставни опущены. Постучал — никакого ответа. Достав ампутационный нож, он вставил лезвие в щель и поднял задвижку, открыл ставни и постучал по стеклу.
Голос снизу: «Я влезу по ней».
— Диана, — позвал он и увидел как она села в постели. — Быстрее, ради Бога.
Веревка позади уже поскрипывала.
— Кто это?
— Не будь дурой, женщина, — сказал он, негромким, но резким голосом через маленькую щель, которую сделал в окне — разбитое стекло будет настоящем несчастием.
— Открывай быстрее, Бога ради.
Она вскочила, открыла длинное окно, он беззвучно опустил ставень, закрыл окно за собой, задернул занавеску и запрыгнул на край её огромной кровати.
— Взбирайся повыше, ко мне, — прошептала она сквозь покрывало. — Скомкай одежду в ногах.
Она сидела выпрямившись, теплые пальцы ее ног у него на шее. Тихие шаги на балконе. — Нет, это — комната женщины Джонсона. — Послышался голос снаружи. — Попробуй следующие две.
Продолжительное затишье и, наконец, стук в дверь. Голос мадам Франшон. Она очень извиняется, что побеспокоила миссис Вильерс, но предполагается, что вор нашел в отеле прибежище. Может быть г-жа Вильерс что-нибудь слышала или видела? Нет, сообщила в ответ Диана, вообще ничего. Могла бы мадам Франшон осмотреть внутренние комнаты? Ключи у г-жи Вильерс.
— Конечно, — сказала Диана. — Подождите минутку, — Она выскользнула из кровати, набросила на постель несколько полупрозрачных вещичек, открыла дверь и вернулась к разворошенному гнезду из ватного одеяла и бесчисленных подушек. — Ключи там, на столе.
Мадам Франшон потребовались всего несколько минут, чтобы определить, что во внутренних комнатах с закрытыми, неразбитыми окнами и невскрытыми дверями сбежавшего вора не было, но за это время Стивен подумал, что умрет от судорог и удушья. Хуже всего был последовавший поток извинений, и он почувствовал бесконечное облегчение, когда Диана резко оборвала их, закрыла двери за мадам Франшон и задвинула засов.
Стивен вынырнул на поверхность и постепенно стук в ушах прекратился.
— Ты должен выпить, Мэтьюрин, — прошептала она, взяв небольшой графин около кровати. — Ничего, что из моего стакана?
Она налила немного, и Стивен механически выпил до дна: огонь потек по жилам. Он узнал запах, тот же запах, что смешался с обычным запахом Дианы там, в постели.
— Это своего рода виски? — спросил он.
— Американцы называют его бурбон, — сказала она. — Еще капельку?
Стивен покачал головой.
— Твоя горничная здесь? Та, высокая, Пег? Отошли ее до завтра, прямо сейчас.
Диана вышла в другую комнату. Он услышал отдаленный звон колокольчика, а затем голос Дианы, который приказывал Пег взять с собой Абиджу и Сэма, на догкарте поехать в дом к мистеру Адамсу и передать ему эту записку. Надо полагать, прозвучали некие робкие возражения, поскольку голос Дианы повысился до резкого, властного тона и дверь захлопнулась с решительным щелчком.
Вильерс вернулась и села на кровать.
— Сделано, — сказала она, — Я отослал их всех прочь до утра понедельника, — она посмотрела на него нежно. Поколебавшись, налила себе в стакан с палец бурбона и спросила. — В чем ты замешан, Мэтьюрин? Спасаешься от разгневанного мужа? Это не похоже на тебя — прыгать из одной кровати в другую. В конце концов, ты — мужчина. Ты говорил со мной с той стороны окна как мужчина — как если бы мы были уже женаты. Ты назвал меня дурой. Возможно, я дура и есть. Я была в отчаянии, слыша вчера твой с Джонсоном разговор, но не встретившись с тобой после. Боже мой, Стивен, я была так рада услышать твой голос сейчас. Я уж думала, ты избегаешь меня.
Он повернулся к ней, и улыбка ее померкла. Стивен сказал:
— Я спасался от Понте-Кане и его банды. Они убьют меня, если смогут. Французы подстерегли меня на улице вчера — вот о чем я говорил с Джонсоном. А сейчас предприняли гораздо более решительную попытку. Послушай, дорогая, ты не могла бы сейчас одеться и пойти к британскому агенту по делам военнопленных? Скажи ему, что меня окружили, и я не могу выйти отсюда. Понте-Кане и Дюбрей живут в этом отеле, не так ли?
— Да.
— А остальные?
— Нет. Но все французы, военные и гражданские встречаются здесь. Здесь их всегда с полдюжины в холле.
— Верно, я сам их видел. Сейчас в воскресенье, Эндрюса может и не быть в Бостоне, в его доме этим утром не было света. Но у него есть еще коттедж у моря, где-то на этой стороне Салема. Хирепат знает, он там был. Ты могла бы увидеться с Хирепатом без Уоган?
— Запросто. Луиза за городом вместе с Джонсоном.
— Ага. Тогда, если Эндрюса нет дома, возьми Хирепата с собой на море. Скажи Эндрюсу, что если он сможет собрать группу наших офицеров, чтобы прикрыть нас, то все будет хорошо. Дюбрей никогда не рискнет вызвать общественный скандал, напав на «Асклепию», а к завтрашнему дню я подниму такой шум, что тайное убийство станет невозможным. Вызови карету и надень вуаль: никакой опасности нет, но будет лучше, если ты останешься незаметной. Есть ли какая-то вероятность, что гостиничная прислуга придет убирать комнату?
— Нет. Джонсон всегда настаивает, чтобы все делали наши собственные слуги-рабы, но если хочешь, можешь пройти в его комнаты. Они не выходят в коридор и у нас единственные ключи. Там, на столе.
Диана наклонилась, поцеловала его, и вышла из комнаты. Он слышал, как она попросила экипаж — было ли до Салема больше двух станций? Диана вернулась, одетая в дорожный костюм, в широкополой шляпе с вуалью — он и не думал, что женщины могут так быстро одеваться. Они обнялись и Стивен сказал:
— Я никогда не сомневался в твоей храбрости, моя дорогая. Прикажи кучеру ехать помедленнее в этом опасном тумане. Храни тебя Бог.