Остров отчаяния - читать онлайн книгу. Автор: Патрик О'Брайан cтр.№ 8

— Спасибо, Стивен. Это «пони».

— Больше похоже на рыбу.

— Это у нас такой жаргон. Это двадцать пять фунтов, — Кэррол улыбнулся Стивену.

— В самом деле? — Стивен осознал, что игра идет на куда большие ставки, чем он мог предположить. Теперь он следил за глупой игрой с куда большим вниманием — и ему показалось странным, что Джек проигрывает так часто, много и регулярно. Эндрю Рэй и Кэррол были уверенно в выигрыше, судья оставался более-менее при своих, Джек и Дженинс проигрывались в пух, и кликнули новых фишек через полчаса после возвращения Стивена. За эти полчаса Стивен укрепился во мнении, что дело нечисто.

Что-то мешало действовать закону вероятностей. Он не мог сказать, что, но был уверен, что, разгадав эту загадку, он получит и доказательства сговора, который он чувствовал. Упавший носовой платок позволил ему осмотреть ноги игроков — обычное средство тайного общения, но он ничего подозрительного не обнаружил. Так в чем же сговор, и, главное, между кем? Действительно ли Дженинс проигрывал столько, сколько демонстрировал, или он был хитрее, чем казался? Нет, прикинуться дурачком, чтобы обдурить кого-то достаточно просто, но хорошее правило натурфилософии и политической разведки: искать очевидные вещи и начинать с самой простой части проблемы. У судьи привычка барабанить пальцами по столу, то же делал его кузен. Что может быть естественнее? Но не был ли ритм Эндрю Рэя каким-то особенным? Не обычные ритмические постукивания человека, выбивающего ритм с вариациями — и, похоже, живой «пиратский» взгляд Кэррола следит за движениями Рэя… Не решаясь на окончательное заключение, Стивен обошел стол и встал за Рэем и Кэрролом, чтобы установить связь между ритмом и картами у них на руках. Но его ход оказался бесполезен для умозаключений: не успел он занять позицию, как Рэй потребовал подать сэндвичи и полпинты шерри-и стук прекратился (рука, держащая сандвич, барабанить не может). Но, с принесенным вином закон вероятностей реабилитировал себя: к Джеку вернулась удача, и «рыба» вернулась к нему со скромным прибытком, так что он встал из-за стола даже чуть богаче.

Джек не демонстрировал неподобающего удовлетворения: джентльмены играют для удовольствия и из-за недостатка сильных эмоций, но Стивен знал, что в душе он ликовал.

— Ты вернул мне удачу, Стивен, — признался он, когда они садились в седла. — Ты прервал самую дьявольскую последовательность карточных неудач из всех, что были в моей жизни. Черт возьми, неделю за неделей!

— Я к тому же принес тебе лосося и пару камбал.

— Рыба Софи! — завопил Джек. — Боже, у меня совсем из головы вылетело! Стивен, ты всем друзьям друг!

Они ехали через Кошэм молча, объезжая пьяных матросов, пьяных солдат и пьяных женщин. Стивен знал, что фортуна вновь повернулась к Джеку лицом у Маврикия: даже за вычетом доли адмирала, гонораров поверенным и взяток чиновникам — одни лишь захваченные корабли Ост-Индской Компании помещали его на одно из первых мест в списке удачливых капитанов. Но даже в этом случае… Когда они оставили позади последние дома, Стивен решился:

— Раз так, я должен тебе сказать неприятную вещь, из тех, что могут привести к разрыву между друзьями. Поскольку я только что занял у тебя приличную сумму, вряд ли мне пристало призывать тебя к бережливости, и даже к обычной осмотрительности (по крайней мере, призывать убедительно). Я не могу иметь права голоса и могу только заметить, что лорд Энсон, чье благосостояние было заработано тем же способом, что и твое, говаривал, что обогнуть мир — не значит познать мир.

— Я уловил твой намек. Ты хочешь сказать, что они плуты, а я болван?

— Я ничего не утверждаю, но только на твоем месте я бы не садился с этими людьми снова за игру.

— Да ладно, Стивен! Судья, боже правый! И человек на столь высоком посту в правительстве!?

— Я никого не обвиняю. Но имей я факты, а не просто подозрения, должность судьи для меня значит мало. Конечно, это неправильно и недопустимо, легковесно судить о большой группе людей, но так уж вышло, что все судьи, кого я знал, были невыносимыми в компании. Мне кажется, это обусловлено как дурным влиянием власти, так и постоянным пребыванием в праведном возмущении, что еще более вредоносно. Те, что судят и приговаривают преступивших закон, обрушивают на них речи, полные такого необузданного и мстительного пафоса, что выглядел бы фальшиво даже в устах архангела! А уж когда один грешник этак обрушивается на другого, причем беззащитного… Праведное негодование на публику, ежедневно! Помню одного, так буквально пену пускал — у него между губами виднелась белая полоса. Он тогда приговорил бедного парня к заморской каторге за плотские утехи с не по годам развитой девицей, а сам в то же время был такой ходок! Холодный, бездушный распутник, сластолюбец, развратник, завсегдатай заведения Мамаши Эббот на Дувр-стрит. Другой, в чьем доме не переводились контрабандные вино, чай и бренди, страстно вещал контрабандисту, что общество должно защищать от таких, как он и его товарищи. Но не думай, что я считаю этого твоего судью обязательно плутом, его респектабельность может быть обычной маской.

— Ладно, я ими займусь. Я обещал им еще одну встречу на следующей неделе, и тут уж я буду держать ухо востро. Деликатное дельце… Не стоило бы ссориться с Эндрю Рэем.

Они проехали шагом до вершины холма, сопровождаемые вьющимися за лошадьми козодоями, облюбовавшими виселицу на перекрестке. Через полмили Джек заговорил:

— Не могу поверить. Он большой человек в Сити, это не говоря уж о прочем. Он знает все про движения капиталов, как-то раз он мне сказал, что если я вложусь в Сток-банк, я получу хороший куш еще до конца месяца. И точно, мистер Персеваль показывал отчет, некоторые заработали тысячи. Но я не настолько прост, Стивен, ценные бумаги и акции — это чистая орлянка, я лучше займусь тем, в чем разбираюсь: кораблями и лошадьми.

— Угу, и добычей серебра.

— Но это же совсем другое дело! — возмутился Джек. — Я уже говорил Софи: Лоутерсы ничего не понимали в угле, когда его нашли на их землях. Все, что от них потребовалось — слушать специалистов, смотреть, чтоб были взяты надлежащие пробы — и ездить шестерней, стать богатейшим семейством на севере, с бог знает сколькими членами парламента, а один из них вот в эту самую минуту — лорд Адмиралтейства. Но нет, она не выносит бедного Кимбера, хотя он очень вежливый, любезный маленький человечек, называет его прожектером. Мы, когда последний раз были в городе, смотрели пьесу, и там, на сцене, один малый говорил, что если у них с женой разногласия, то всякий раз оказывается, что ошибалась именно она. И, хотя все улыбались и хлопали, я подумал, что это на самом деле хорошо сказано, и прошептал Софи на ухо: «Уголь!» Но она так смеялась, что не расслышала.

Джек вздохнул, и, сменив тон, заметил:

— Боже, Стивен, как сияет Арктур! Оранжевая звезда вон там. Завтра будет изрядный ветер с юго-запада, или я — голландец. Дурной ветер, с ним каши не сваришь.

Не каша, но суп ждал их в коттедже, и с ним — Софи, румяная и сонная, как образец заботливой жены, готовая наполнить их тарелки. Пока Стивен уписывал свою порцию, Джек вышел из комнаты и вернулся с прекрасной моделью корабля.