Хороший год, или Как я научилась принимать неудачи, отказалась от романтических комедий и перестала откладывать жизнь «на потом» | Хелен Расселл | страница 22 | LoveRead.ec

2. Когда ты варишь мне кофе с пенкой, украшаешь его и присыпаешь сверху какао, как заправский бариста.

3. Когда ты сохраняешь для меня маленькие бутылочки с вином из самолетов. (Это радует меня больше, чем ты можешь представить, потому что я: а) маленькая и б) притворяюсь очень большой или устраиваю кукольную вечеринку с крохотными бутылочками.)

4. Когда ты привозишь мне шоколадки из стильных отелей, где останавливаешься в командировках. (До того как стать фрилансером, я в командировках жила в очень стильных отелях и теперь страшно скучаю по ним.)

Я продолжала в том же духе, но на девятом пункте стало ясно, что большинство моих записей связано с едой и вином. «Может быть, стоило подкрепиться, прежде чем браться за дело, — подумала я. — Может быть, составлять этот список после довольно легкого ужина — это все равно что пойти в супермаркет на голодный желудок…»

— У тебя не болит рука? — спросил Легомен через пятнадцать минут. — У меня так уже разболелась.

Он потряс рукой с зажатой в ней роскошной ручкой. Я согласилась, что и моя рука болит. Мы оба настолько отвыкли писать, что теперь у нас начались настоящие «экзаменационные судороги», так хорошо знакомые по школе. Тогда я могла написать полдесятка страниц про севооборот, озера Англии или «Отелло» и лишь потом ощущала покалывание, боль и спазмы. Теперь же мне хватило половины листа, чтобы я уже застонала.

Тридцать пунктов мы вымучивали из себя целую вечность. Собака подходила к нам и снова укладывалась на лежанку. Мы подкреплялись тем, что находили в холодильнике. Но к половине одиннадцатого каждый из нас держал в руках исписанный лист — ну прямо как Невилл Чемберлен!

Мы обменялись списками и принялись изучать их, хмурясь при попытках разобрать почерк друг друга. Сущие каракули! Первый пункт списка меня поразил:

1. Мне нравится, когда ты просыпаешься счастливой и в хорошем настроении.

— Разве я не всегда просыпаюсь в хорошем настроении?

Я тридцать пять лет была уверена, что настоящий жаворонок. Утренняя Поллианна. Неужели все это время я обманывала себя?

— Ну… — Легомен чуть замялся. — Когда ты не высыпаешься, то поутру бываешь довольно мрачной.

Черт. Это правда. Если я не сплю семь часов, то поднимаюсь мрачнее тучи. А в последнее время мне нечасто удается спать по семь часов. С этим нужно что-то делать.

Что там дальше?

2. Я люблю, когда ты бегаешь со мной.

3. Мне нравится, когда ты занимаешься зарядкой…

Я оторвала глаза от списка и подозрительно спросила:

— Ты считаешь меня толстой?

— Нет, конечно! Но ты… такая классная, когда занимаешься. Ты становишься супер! Даже если не делаешь это постоянно. Мне так нравится, как ты выглядишь во время зарядки…

Щедрая похвала: не так уж я и хороша в этот момент. Я становлюсь смертельно бледной и обливаюсь потом. Ни о каком здоровом румянце и речи не идет. Кроме того, при беге я хромаю («на обе ноги», как подтверждают очевидцы), и у меня полностью отсутствует координация глаз и рук. Никогда не думала, что могу быть хорошим партнером на пробежке, потому что во время бега не могу говорить — а часто и дышать.

После появления Рыжика мои упражнения свелись к «суете вокруг малыша». Пока я влезаю в свою одежду, меня это вполне устраивает. Я знаю о психических и физических достоинствах упражнений — сама об этом писала. Но в какой-то момент заниматься зарядкой я перестала.

4. Мне нравится, когда мы обсуждаем рабочие проблемы.

Этот пункт меня тронул, потому что работаем мы в совершенно разных сферах и я маловато знаю о его работе, а он о моей. Мысль о том, что он ценит мое мнение и хочет общаться на эту тему — и сам не прочь помочь мне с моими трудностями, — согрела мое сердце.

Изучая его список, я заметила: все, что ему во мне нравится, связано с действиями и поведением. Мои же пожелания были более материальными. Я всегда ощущала его любовь, когда он чем-то меня кормил или как-то согревал.

Но было кое-что и более полезное — мне нравилось, когда он проводил время со своими друзьями, потому что потом становился веселее и находиться рядом с ним было приятнее. А еще мне нравилось, когда он ходил в походы (привет, бейсболка с палаткой!).

Маленькие бутылочки вина и шоколадки на подушке — не самый важный элемент отношений, но задание Скотта оказалось полезно, потому что мы получили письменный документ с перечислением способов выражения любви. Понимание того, что качество сна или нежелание делать зарядку влияет на наши отношения, стало звонком пробуждения. Когда мы только познакомились, я изо всех сил скрывала свою раздражительность — и зарядкой занималась чаще. Типичный пример «фильтра фантазий»: скрывание собственной усталости и негативных чувств. Сияние новых отношений сглаживало все проблемы, и на поверхности все казалось идеально. Но спустя семь лет пришло время отказаться от фильтра — и все проблемы вышли на поверхность.

Мы прикололи наши списки над столами, прикрыв их по возможности, чтобы гости не были в курсе самых интимных подробностей нашего брака. А еще мы стали делать фотографии, фиксирующие радости и трудности семейной жизни.

Затем настало время разбираться с третьим и четвертым пунктами нашего КПТ-плана: 3) согласие с индивидуальными различиями и определение приемлемых рамок терпимости и 4) осознание и использование новых действий, основанных на общих ценностях, взаимном уважении, сочувствии, доверии и терпимости.

У клинического психолога Харриет Лернер я нашла интересное упражнение — оно должно было помочь нам с Легоменом лучше ладить друг с другом, проявляя взаимное уважение и терпимость. В книге «Золотые правила брака» Харриет перечисляет 100 способов улучшить отношения. Мое внимание привлекло правило 43 — партнерам стоит притвориться, что в соседней комнате ночует гость. Однажды Харриет консультировала партнеров, готовых вцепиться друг другу в горло. Но потом в их доме несколько недель гостил уважаемый профессор. Его разместили в соседней комнате, и супругам приходилось следить за собой. Они ни разу не поссорились за все время его пребывания — и вели себя друг с другом исключительно мило. «Я не предлагаю читателю реально приглашать гостей, — пояснила в письме Харриет, когда я обратилась к ней за разъяснением. — Я просто говорю, что люди способны гораздо лучше контролировать свое поведение, чем им кажется». Вселяет оптимизм. Почему бы и не притвориться, что за стеной важный для нас гость?

Вечером я рассказала об этом Легомену — и на удивление, идея ему понравилась.

— Отлично! — сказала я. — Кого пригласим?

— Нужно выбрать кого-то одного?

В этом я не была уверена.

— Я просто подумал, что у нас могут быть разные представления о том, в чьем присутствии мы захотим вести себя наилучшим образом.