– Ответь мне.
Элеан развел руками.
– Увы. Ничего ты не изменишь, Дар-Теен. Если бы Храм мог перекраивать историю по своему усмотрению, Эртинойс уже давно оказался бы ввергнут в хаос.
– Ну тогда мне нечего делать в собственном прошлом, – заключил ийлур, – я по-прежнему выбираю ответы на вопросы.
Тарнэ покачал головой. И согласился.
… Больше всего Дар-Теен ломал голову над тем, куда исчезло стойбище кочевников, да и те ийлуры, что преследовали убийцу правителя. А все оказалось просто, по крайней мере, со слов элеана: адепты Храма не могли помогать Элхаджу, но могли поддержать того, кто впоследствии мог помочь синху. Поэтому, объединившись, они перенесли и стойбище, и всех, кто в нем жил, на несколько месяцев назад. Ну, а в то время кочевники стояли совсем в другом месте.
«Вот откуда появилась зеленая травка», – подумал ийлур, – «но кто бы мог предположить, что такое вообще возможно?»
– Дракон, Стерегущий Время, воистину велик, – многозначительно сказал Тарнэ, – спрашивай еще, сын северных земель. И я, пожалуй, отвечу на те вопросы, на которые не запрещено отвечать.
– А что случилось с тобой? – Дар-Теен прищурился, – Элхадж помнил тебя зрелым мужем, я встретил молодым парнем… А краем уха я услышал, что тебя убил Отступник.
От ийлура не ускользнуло, что элеан зябко поежился. Бросил хмурый взгляд на огонь.
– Не знаю, Дар-Теен. Все дело в том, что я и сам не имею ни малейшего понятия о том, что сделала Хранительница, и почему я стал на три десятилетия моложе. Но – поверь – я очень хорошо помню, что делал со мной старый, почти выживший из ума синх, которому удалось нарушить равновесие Эртинойса.
* * *
Следующие три дня Дар-Теен провел под неусыпным присмотром Эристо.
Оказалось, что ийлура разбила маленький лагерь прямо на месте его падения с обрыва, и ийлура никто не стал переносить на другое место.
«На тот случай, если ты вдруг повредил спину», – пояснила она. – «снадобья Хранителей Границы можно считать чудодейственными, но только если не разорван спинной мозг».
«А что такое спинной мозг?» – спросил тогда ийлур. Он и не знал, что, оказывается, оный имеется где-то еще, кроме как в голове.
А Эристо, хихикнув, заметила, что Северный Берег – глухая деревня по сравнению с просвященным Гвенимаром, и что лекари востока куда как более искусны в целительстве, и далеко не всегда оплагаются на силу богов-покровителей.
– Но самые лучшие лекари, конечно же, синхи, – с улыбкой рассказывала ийлура, – сам понимаешь, почему.
– Не понимаю, – бурчал Дар-Теен. И правда, не понимал…
Ответ заставил его поежиться.
– Потому что они приносят жертвы Шейнире и превосходно знают, какой орган в какой части тела находится и за что отвечает!
И все эти дни Эристо самоотверженно выхаживала Дар-Теена. Так, словно он не был для нее просто ийлуром, встретившимся на дороге. Или просто очередным заданием упомянутых вскользь Хранителей.
– Расскажи мне о том, кто ты есть на самом деле, – как-то попросил ийлур, – ты меня теперь не одурачишь. И тогда, в ту ночь, ты все-таки разговаривала с призраком над костром?
В зеленых глазищах прыгали искорки смеха.
– Ага. Я тогда говорила с наставником. Но тебе, сам понимаешь, об этом знать было вовсе не обязательно. Ну же, не дуйся так, щеки треснут.
– Кто такие Хранители Границы? И что за граница, побери меня Шейнира?
Эристо наморщила лоб.
– Прямо и не знаю, как тебе объяснить, чтобы понял…
И приступила к рассказу.
Оказывается, осталось в Эртинойсе еще уйма занятных вещей, о которых Дар-Теен не имеет ни малейшего представления. Даже после путешествия с Элхаджем.
И кто бы мог подумать, что живой Эртинойс отделен от не-живого, ушедшего в прошлое, незримой границей? Которая, как ни странно, может рваться – и тогда случается нечто вроде расползающихся мертвых земель вокруг славного города Кар-Холома.
– Если разрыв границы невелик, Хранители закрывают его специальными ритуалами, – терпеливо поясняла Эристо, – мы обращаемся сразу ко всем покровителям… Да, и к Шейнире тоже, потому что только полный, завершенный квадрат мироздания может дать Эртинойсу желанное равновесие. И если боги отвечают, полученной чистой и нейтральной силой мы закрываем разрыв.
– Как это – нейтральной силой?
– Когда смешиваются все цвета радуги, получается белый цвет. Когда сливается воедино Фэнтар, Санаул, Шейнира и Хинкатапи, получается нейтральная сила.
– Угу. Понятно.
Хотя на самом деле было и не так, чтобы совсем понятно.
«Потом разберусь», – решил Дар-Теен, – «в Гвенимаре».
…На четвертый день он смог подняться и с помощью Эристо проковылять десяток шагов. Потом они остановились передохнуть; Дар-Теен оглянулся на обрыв, с которого свалился, и подумал, что наверняка Фэнтар все-таки берег его. Потому что левее от места падения начиналась гряда острых камней, выпирающих из рыхлой почвы. И, упади Дар-Теен чуть в стороне, уже не было бы ни синего южного неба, ни зеленых шапок леса, ни ощущения крепкого плеча Эристо под рукой.
А вдали по-прежнему возвышался Храм Шейниры – приземистый, громоздкий… Башни Храма не стремились пронзить небосвод; те, кто их возводил, понимали, что царство богини глубоко, под твердью Эртинойса…
«И ныне Храм обрел хозяина», – с легкой грустью подумал ийлур. Злости на Элхаджа не осталось – противная ящерица просто шла по заранее предопределенному пути.
– Так, значит, ты – одна из Хранителей, – задумчиво пробормотал ийлур. Синие косы Эристо пахли какой-то терпкой травой, и аромат показался Дар-Теену приятным и бодрящим.
Она кивнула.
– И потом, когда я окончательно поправлюсь, ты пойдешь к своим, в Гвенимар?
– Пойду, – мирно ответила Эристо, – куда мне еще? Задание свое я выполнила, теперь можно и передохнуть.
– Я бы тоже хотел отправиться в Гвенимар, – осторожно сказал Дар-Теен, – хочу поглядеть, правда ли на востоке все так хорошо, как ты расписываешь.
– А теперь мы пошагаем обратно, – усмехнулась ийлура, – давай, давай, не ленись. Мы никуда не двинемся отсюда, пока ты не будешь твердо стоять на ногах.
* * *
Дикие земли не желали отпускать двух чужаков, расстилая изумрудные полотнища болот там, где, по мнению Эристо, их раньше не было. «Бродячие топи», как назвала их ийлура, и впрямь словно подстерегали на каждом шагу: каждая лужица грозила оказаться смертельной ловушкой.
Все это казалось Дар-Теену невозможным – как могут болота переползать с места на место? И он в душе ругал себя за то, что не удосужился отметить дорогу, по которой его вел Элхадж. Даже обмолвился об этом хранительнице Границы, но та лишь покачала головой.