Контур человека: мир под столом - читать онлайн книгу. Автор: Мария Аверина cтр.№ 68

– А можно я возьму из корзиночки одну твою незабудку? – спросила я куклу. – Божьей коровке нужны цветочки, ей без них холодно, одиноко и непривычно. Я всего только одну, самую маленькую.

Но нарядная девочка уже совсем не хотела со мной разговаривать. Полуприкрыв свои остывшие холодные глаза черными длинными ресницами, она сквозь них с видимым презрением наблюдала за моими хлопотами.

– Бабушка, Бабушка! Пойдем домой! Божьей коровке нужны листики! Бабушка-а‐а‐а!

– Да, да, идем. У нас много дел, мне надо собираться, – еще договаривая о чем-то со Светой, отозвалась Бабушка. – Идем, идем, не канючь, беги надевай куртку. Ты посмотри, Света, мы совсем про ребенка забыли, – кряхтела она, натягивая боты. – А ей уже давно обедать пора.

– Но зато все решили! За Машу ты не переживай, – весело щебетала Света, застегивая на мне куртку. – Я все равно на неделю собиралась переехать к вам жить, потому что Володя с понедельника будет белить потолок и красить стены кухни.

Оказалось, что уже темнеет. В свете разгорающихся фонарей постепенно вяло опадало багрово‐лиловым цветом осеннее небо. Было зябко. Я изо всех сил сжимала в кулачке драгоценную коробочку, боясь, что божья коровка замерзнет.

– Скорее, скорее, Бабушка. Божьей коровке нужны листочки. Она хочет кушать.

– Бегу как могу, – неожиданно покладисто согласилась Бабушка. – Да и не только божья коровка, ты, наверное, тоже.

На повороте во двор мы завидели невысокую, неспешно бредущую женщину. Огромный ярко-рыжий рюкзак на ее спине, под тяжестью которого она чуть сгибалась вперед, делал ее издали похожей на большую черепаху. Сходство с большими грубыми лапами пресмыкающегося ей придавали и две немаленькие сумки, которые она с усилием не несла, а скорее переставляла по асфальту.

– На ловца и зверь галопом, – пробормотала Бабушка и прибавила шагу, явно стремясь обогнать с трудом ползущий по тротуару рюкзак.

И пока я озиралась, где какой появился зверь, куда он несется галопом и не угрожает ли он моей божьей коровке, Бабушка поравнялась с женщиной и поздоровалась:

– Добрый вечер, Нина Ивановна!

– Добрый! – недобро выглядывая из-за рюкзака, отозвалась наша соседка с первого этажа.

– Вам помочь?

– Сама справлюсь!

– Ну, как знаете. – Бабушка остановилась и потопталась возле отдыхающей соседки, явно желая продолжить разговор, но не зная как.

– А у меня божья коровка в коробочке! – меж тем заявила я Нине Ивановне.

– И что?

– И… ну… ничего, – смешалась я.

– Нина Ивановна, – вдруг решилась Бабушка. – Вы помните Зинаиду Степановну?

– Помню, – не слишком любезно отозвалась соседка. – Что, померла все же?

– Ну, зачем вы так? – обиделась Бабушка.

– А чего! Лет-то ей было! Недаром про родню вспомнила. Помирать и поехала.

– Нет, она жива…

– Ну и слава богу тогда! Пусть живет, пока ноги носят. – Нина Ивановна было взялась за сумки. – Жаль, что уехала. Я без нее как без рук. И Филя скучает. Мне теперь и к подруге на дачу не мотнуться… квартиру-то не на кого оставить! Тут же народец такой! Глаз да глаз. Никому верить нельзя.

Этот пассаж, видимо, сильно ободрил Бабушку, которая явно не знала, как повернуть разговор в нужное для нее русло.

– Нина Ивановна, а как бы вы посмотрели на то, если бы она вернулась?

– Куда это? – Нина Ивановна шмякнула свои сумки об асфальт и настороженно прищурилась на Бабушку: – Комнату она свою продала… Чегой-то ей припекло возвращаться?

– Да вы не беспокойтесь, – заторопилась Бабушка. – Никто комнату обратно требовать не станет.

– Попробовала бы, – с угрозой авторитетно заявила Нина Ивановна. – Там все чисто. Сделка законная. Ри..е..э..лтор, – она с трудом перекатила во рту заморское словечко, – знакомый, подвоху там быть не могло.

– Нина Ивановна… у Зинаиды Степановны большие проблемы. Ее из дому дочка выгнала. Просто высадила на стул под лестницу в подъезд и обратно в квартиру не пускает.

Нина Ивановна шумно вздохнула и стала стряхивать с плеч рюкзак, который с тихим стуком шмякнулся рядом с сумками на асфальт.

– Э‐э, зря я так, – досадливо пробормотала она. – Пожалуй, хоть и хорошо упаковано, а все может разбиться…

– Вы понимаете??? В подъезд, на стул! Как тряпку ненужную вышвырнули! Взяли все, что она с собой привезла, деньги отобрали, и… все.

Нина Ивановна достала из кармана куртки не слишком чистый носовой платок и громко высморкалась.

– Народец поганый стал. А я ей, дуре, говорила, что так будет! Она ж никого не слушала… Насмотрится по телевизору своего «мыла пенного» и давай песню петь: «дочь-мать…», «родные ду́ши»… Да тут не то что чужие – родные детки так и норовят тебя быстрее в гроб пристроить… чтоб, значит, не мешался ты до твоих накоплений добраться, да раздербанить все то, что ты годами, непосильным трудом… Потому родственничков я в своем обиходе и не держу! От меня-то вам чего надо?

– Пальто… у вас не найдется какое-нибудь лишнее теплое пальто или куртка… Я бы ей свое отдала, да у меня только одно…

Нина Ивановна с изумлением взглянула на Бабушку:

– Во Владикавказ, что ли, вы ей это пальто посылать будете? Чтоб под лестницей, значит, ей теплее сидеть было?

И она противно захихикала.

– Бабушка! – Тут я почему-то снова вспомнила про свою божью коровку, которая могла замерзнуть в спичечном коробке без листиков. – Бабушка! Пойдем скорее домой! Божьей коровке кушать пора!

Но Бабушка вдруг строго поджала губы и сухо сказала:

– Стыдно вам, Нина Ивановна. Я за ней поеду в понедельник. Не в чем мне ее в Москву привезти.

– Вы??? – Нина Ивановна аж задохнулась от изумления. – Куда вы ее привезете? К себе?

– Да. – Было похоже, что Бабушка очень жалеет, что затеяла этот разговор, и хочет его скорее свернуть.

– На хрена ж вам эта обуза? Она ж болеть скоро начнет… Неработоспособна будет. Куда вам в вашу двушку, вас же там и так как сельдей в бочке. Или дочка с мужем съехала?

– Пойдем, Маша! – Бабушка совсем рассердилась и, нашарив мою руку, направилась к подъезду, на ходу бурча себе под нос что-то гневное.

– Стой, умная какая! – вдруг раздалось за нашей спиной. – Пальто-то уже что, не нужно?

Бабушка остановилась и обернулась.

– Сюда иди! – Нина Ивановна взялась за рюкзак. – Помоги-ка.

Вдвоем они с трудом пристроили рюкзак обратно ей на спину.

– Ты вот что, – Нина Ивановна еще, похоже, о чем-то раздумывала, – сумку-то вот эту, что с правой руки моей, за одну ручку-то возьми!