Слепой. Смерть в подземке - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 64

— Андрюха? — возясь на дне ямы, прохрипел он. — Помоги выбраться! Видишь, рука…

Вышегородцев молча достал сигареты, сунул в зубы сразу две, прикурил, щелкнув золоченой зажигалкой, сделал пару длинных затяжек, раздувая угольки, и небрежно уронил одну из сигарет в яму.

— Покури, — предложил он. — Покури, покури, твоя борьба за здоровый образ жизни уже не имеет смысла.

Сам он курил быстрыми, жадными затяжками, не скрывая владевшего им лихорадочного возбуждения. Не отрывая взгляда от его хищно заострившегося лица, Петр Кузьмич ощупью отыскал подле себя тлеющую сигарету и затянулся, чувствуя на губах железистый привкус глинистой земли. Вкуса табачного дыма он не почувствовал, да и курить ему не хотелось. Он просто пользовался предложенной отсрочкой, следуя истине, в незапамятные времена вычитанной в какой-то книжке: каждое следующее мгновение распускает перед нами павлиний хвост вероятностей, и одна из них может все изменить, оказавшись спасительной.

— Что это значит? — спросил он. — Сдается мне, ты задумал что-то не то.

— Самое то, — возразил Вышегородцев и с силой выдул дым в сторону Стрельцова. — Ты не хуже меня знаешь, что целое всегда ровно вдвое больше половины. Сам ведь давеча признался, что не прочь меня пристрелить. Так что с точки зрения морали и нравственности во всем этом нет ничего предосудительного. Просто я успел раньше, вот тебе и досадно.

— Ты в своем уме? Андрюха, это же я! Мы ведь…

— Мы себе давали слово не сходить с пути прямого, — скороговоркой продекламировал Вышегородцев и, отлепив от губы окурок, стрельнул им куда-то в сторону, — но так уж суждено…

— Да погоди ты петь! — Петр Кузьмич лихорадочно завозился в яме и встал, привалившись здоровым плечом к земляной стенке и обхватив рукой раздробленный локоть. Болело нестерпимо — так, что хотелось не разговаривать, а дико орать на весь лес; голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота, но он терпел: сейчас было не время падать в обморок. — Что происходит, черт тебя дери?! Как ты снюхался с этим… — он раздраженно дернул подбородком, указав им примерно в том направлении, откуда прибежал минуту назад, преследуемый убийцей в темных очках.

Вышегородцев коротко, криво усмехнулся.

— А знаешь, чем он меня купил? — сказал он. — Знаешь, в чем между вами главная разница? Он никого и никогда не убивает бесплатно, ради собственного удовольствия. И он тебя не трогал, пока не нашел человека, который согласен за тебя заплатить.

— И этот человек — ты, — без вопросительной интонации произнес Стрельцов.

— Ну, разумеется! Разве не ты меня учил: если драки не миновать, бей первым? Ты заигрался, Петруччо, совсем опьянел от крови, а мне как-то неуютно жить, все время чувствуя у себя за спиной голодного вурдалака. Кроме того, как я уже сказал, целое лучше половины.

— Ты просто дурак, — все поняв, но по-прежнему не в силах поверить, что все закончилось так быстро и нелепо, устало произнес Петр Кузьмич.

— А ты умный, — парировал Андрей Викторович, вынимая из кармана пистолет. — И именно потому, что такой умный, сидишь сейчас в яме. Ты слишком старательно заметаешь следы, мон шер Пьер, и у меня нет желания ждать, когда ты решишь, что я тоже представляю опасность, потому что слишком много о тебе знаю. Чтобы тебя немного утешить, скажу: на этот раз все будет по-честному, без инсценировок. Ты уже не воскреснешь, старик.

— Поглядим, — сквозь зубы ответил Стрельцов.

— Дискуссия окончена. Ты уволен, — сказал Вышегородцев и выстрелил.

Из ямы послышался глухой шум падения, и наступила тишина. Андрей Викторович посмотрел на распростертое внизу тело, прицелился в окровавленную голову и бессильно уронил руку с пистолетом. Его вдруг замутило, ноги стали ватными, руки перестали слушаться. Вялым движением бросив пистолет в яму, он поспешно отошел на несколько шагов, чтобы самому не упасть следом.

Наемник стоял в сторонке и спокойно курил, равнодушно поблескивая темными стеклами очков.

— Все? — спросил он негромко.

Андрей Викторович кивнул:

— Все.

— В таком случае, может быть…

Наемник красноречиво подвигал сложенными в щепоть пальцами, намекая, что соловья баснями не кормят.

— Не хлебом единым сыт человек, — устало пошутил Вышегородцев.

— Целиком разделяю ваше мнение, — кивнул киллер. — На одном хлебе долго не протянешь, а мясные продукты и овощи нынче вздорожали. Вы хорошо себя чувствуете?

— А что, непохоже? — вынимая из внутреннего кармана пальто и отдавая ему пухлый незапечатанный конверт, высокомерно огрызнулся Андрей Викторович.

— Угу, — бегло осматривая содержимое, кивнул наемник. — Разговоры какие-то странные ведете. Не по делу.

— Есть один вопрос по делу, — сказал Вышегородцев и кивнул на лопату, что косо торчала в куче земли на краю могилы. — Может быть?..

— Нет уж, уважаемый, — решительно отказался киллер, запихивая за пазуху конверт с гонораром. — Сам так сам. Я стрелок, а не могильщик. И потом, вы попробуйте! Увидите, как все разом станет на свои места. Отличный способ понять, не сваляли ли вы дурака, сгоряча всадив пулю в лучшего друга и делового партнера.

— Это как? — удивился Вышегородцев.

— Элементарно. Если, закапывая его, вы будете испытывать сожаления, значит, решение было чересчур поспешным, а может, и вовсе ошибочным. А если нет — значит, дело и впрямь того стоило.

Он стрельнул окурком, с приличного расстояния попав им в могилу и лишний раз доказав тем самым, что по праву считается метким стрелком, а потом, словно поняв, что собеседник не рискует повернуться к нему спиной, сделал ручкой и удалился. Ему понадобилось всего два-три шага, чтобы беззвучно раствориться в молодом осиннике. Проводив его взглядом, Андрей Викторович медленно приблизился к яме и нерешительно взялся за светлую деревянную рукоятку новенькой лопаты.

Первая лопата земли упала Стрельцову на грудь, образовав на грязной, густо пропитавшейся кровью белой рубашке еще одно неровное рыжеватое пятно. Следуя совету наемника, который, надо думать, худо-бедно разбирался в подобных вещах, Вышегородцев прислушался к своим ощущениям. Ни раскаяния, ни сожалений он не испытывал; напротив, это было недурно, а пожалуй, даже по-настоящему хорошо. Ну, хорошо ведь! Как будто избавился наконец от чемодана без ручки, который, прямо как в поговорке, и бросить жалко, и нести невмоготу.

Проверяя себя, Андрей Викторович хорошенько прицелился и отправил следующую порцию суглинка в обиженно отвернутое от него лицо убитого. Рыхлая земля забилась в волосы, наполнила собой ухо и глазницы; еще один точный бросок оставил на виду только часть щеки.

Это было уже не просто хорошо, а прямо-таки расчудесно.

— Ха! — с силой выдохнул Андрей Викторович и, не щадя ни дорогого пальто, ни лайковых перчаток, заработал лопатой, как Павка Корчагин на строительстве узкоколейки.