Дочь крови - читать онлайн книгу. Автор: Энн Бишоп cтр.№ 33

Он расслабился и вскоре осознал, что вся кожа словно онемела от подбородка до кончиков пальцев. Деймон больше не чувствовал боли. Благодарно вздохнув, он откинул голову на край ванны и закрыл глаза.

Его омыла сладостная, странная темнота. Деймон застонал — но уже не от боли, а от наслаждения.

Странно. Как, оказывается, может блуждать разум. Мужчина готов был поклясться, что чувствует запах моря и силу волн. За ними последовал богатый, насыщенный аромат вскопанной земли после теплого весеннего дождя. И благословенное тепло солнечного света тихим летним днем. Чувственное удовольствие, когда обнаженное тело скользит по чистым, прохладным простыням.

Когда Деймон неохотно открыл глаза, ее ментальный аромат еще держался в комнате, но он понял, что она ушла. Князь шевельнул ногой в остывшей воде. Медный шарик тоже исчез.

Деймон осторожно выбрался из ванны, открыл сливное отверстие и покачнулся, не зная, что делать дальше. Наконец он решился и потянулся за полотенцем. Промокнув торс спереди, чтобы немного обсохнуть, он остановился, не решаясь коснуться спины. Стиснув зубы, Деймон повернулся к зеркалу и обернулся через плечо. Лучше сразу узнать, насколько серьезен нанесенный ущерб.

Он потрясенно уставился в зеркало.

На золотисто-коричневой коже виднелись только пятьдесят белых линий, словно их начертили мелом на доске. Они казались очень хрупкими — придется несколько дней быть очень и очень осторожным, прежде чем раны окончательно заживут, но Деймон был исцелен. Если они не откроются повторно, эти линии скоро исчезнут, не оставив шрамов.

Деймон осторожно подошел к постели и опустился на живот, дюйм за дюймом подтягивая руки вверх до тех пор, пока они не оказались под подушкой, поддерживая голову. Было тяжело не заснуть и еще тяжелее не думать о том, как цветочный луг серебрится в лунном свете. Очень трудно…

Кто-то вновь прикасался к его спине. Деймон не сразу почувствовал осторожные поглаживания. Он подавил мгновенно вспыхнувшее желание открыть глаза. Все равно смотреть не на что, к тому же если она поймет, что он уже не спит, то может отпрянуть.

Ее прикосновение было уверенным, мягким, знающим. Призрачные руки скользили по его спине медленными, плавными движениями. Прохладные, успокаивающие, утешающие.

Где же она была? Очевидно, далеко отсюда. Каким образом ей удалось дотянуться до него? Деймон не знал ответа на этот вопрос. Честно говоря, ему было все равно. Он просто целиком отдавался наслаждению, вызываемому этими призрачными прикосновениями руки, которую однажды он почувствует во плоти.

Когда она снова ушла, Деймон медленно опустил одну руку, завел ее за спину и осторожно прикоснулся к коже. Он непонимающе уставился на пальцы, покрытые густым бальзамом, а затем вытер их о простыню. Его глаза закрылись. Не было смысла бороться со сном, в котором он так отчаянно нуждался.

Однако прежде, чем Деймон успел подчиниться неизбежности, он вновь вернулся к размышлениям о том, какая ведьма могла бы прийти на помощь незнакомцу, и без того утомленная собственными страданиями, и исцелить его раны.

— Не становись на моем пути, Жрец, — снова пробормотал он и провалился в сон.

1. Ад

Сэйтан захлопнул книгу и с силой швырнул ее на стол, дрожа от гнева.

Прошел целый месяц с того дня, когда он услышал неожиданную мольбу о помощи. Целый месяц ожидания, надежды получить хоть какую-нибудь весточку, знак, что с ней все в порядке. Он пытался войти в Белдон Мор, но Кассандра оказалась права. Ментальная завеса, окружавшая город, была преградой, которую могли ощутить только мертвые, которая не давала им проникнуть в столицу. Джанелль, очевидно, не решалась рисковать тем, что скрывала эта завеса, и ее недоверие для Сэйтана было хуже удара ножа в сердце.

Погруженный в свои гневные мысли, он не сразу осознал, что в кабинете есть кто-то еще, — до тех пор, пока не услышал, как его второй раз позвали по имени.

— Сэйтан? — В этом утомленном, тоненьком голосе было столько боли и мольбы… — Пожалуйста, не сердись на меня.

Его зрение тут же затуманилось, предметы расплылись перед глазами. Ногти вонзились в стол черного дерева, процарапав бороздки в твердой как камень крышке. Сэйтан хотел излить весь страх и гнев, которые нарастали в нем со дня их последней встречи, происшедшей несколько месяцев назад. Он хотел бы хорошенько встряхнуть ее за то, что она осмелилась просить его усмирить свою ярость. Но вместо этого Повелитель Ада сделал глубокий вдох, нацепил на лицо отстраненную, нейтральную маску и повернулся к ней.

От одного ее вида Сэйтану стало плохо.

Джанелль превратилась в скелет, обтянутый кожей. Некогда яркие сапфировые глаза запали, потерявшись в темных кругах. Золотистые волосы, которые он так любил гладить, теперь висели безжизненными, тусклыми прядями вокруг лица, покрытого синяками. На запястьях и лодыжках остались синяки и ссадины от веревок, а также струйки засохшей крови.

— Подойди, — произнес он ровным голосом, не выдавшим ни единого чувства. Когда девочка не пошевелилась, он сделал шаг вперед.

Джанелль вздрогнула и отступила. Его голос наполнился рокотом грома:

— Джанелль, подойди сюда.

Один шаг. Два. Три. Она не смела поднять взгляда, рассматривая его ноги и дрожа всем телом.

Сэйтан не стал прикасаться к ней. Он боялся, что не сумеет контролировать ревность и злость, которые обжигали его душу. Значит, Джанелль предпочла оставаться со своей семьей и позволять им обращаться с собой таким образом, вместо того чтобы прийти к нему, который любил ее всем своим существом? Получается, она не доверяла ему, потому что он был Хранителем, потому что он был Повелителем Ада?

С другой стороны, пусть уж лучше играет с мертвыми, чем станет одной из них, горько подумал он. Сейчас у нее не хватит сил, чтобы бороться с ним. Сэйтан решил, что продержит Джанелль здесь несколько дней, даст ей возможность исцелиться и восстановиться. А потом поставит ее ублюдка папашу на колени и заставит его отказаться от всех родительских прав. Он…

— Я не могу уйти от них, Сэйтан, — произнесла Джанелль, наконец подняв глаза.

Слезы, струившиеся по покрытому синяками личику, заставили его сердце сжаться, но лицо Повелителя по-прежнему походило на каменную маску. Он молча ждал продолжения.

— У них больше никого нет. Разве ты не понимаешь?

— Нет, я не понимаю. — Его голос, хотя сдержанный и тихий, волной грома раскатился по комнате. — Или, возможно, понимаю кое-что. — Его холодный взгляд словно пригвоздил дрожащую всем телом девочку к месту. — Ты предпочитаешь такое существование и остаешься со своей семьей, вместо того чтобы жить со мной и получить все, что я могу предложить.

Джанелль удивленно моргнула. Ее глаза утратили затравленное выражение, и девочка задумалась.

— Жить с тобой? Ты что, серьезно?