Уж замуж невтерпеж - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Тутова cтр.№ 122

Интересно, а мне позволительно будет хоть слово вставить? Хотя о каком слове может идти речь, если даже дышать больно. Ну, не всегда больно, моментами, зато такими…

— О, да! Покой! Вы абсолютно правы! — согласно кивнула Сирин, устраиваясь на колченогом стуле — хорошо, хоть не на кровати. — Я буду беречь ее покой!

Тьфу ты, тут Фларимон что-то сказать важное хочет, а в Сирин вновь взыграли благородные порывы, точнее пафосное понимание оных.

— Э… Я думаю… не стоит этого делать, — попытался изменить ход событий принц. — Вы лучше помолитесь в часовне о её скорейшем выздоровлении. А как только она будет достаточно здорова, я тут же позову вас.

Угу, размечтался: заставить отступиться госпожу-леди Сирин Благочестивую практически невозможно. Черного мага и то легче было победить.

— О, нет! Как я могу покинуть дорогую подругу в столь тяжелый час? — буквально возопила Сирин, высотой голоса резанув по ушам — скривилась не только я, но и Фларимон.

Вообще-то на этой почве можно сделать весьма далеко идущие выводы, суть которых сводится к старинной поговорке про пару быков, меняющих либо масть, либо нрав. А не рано ли у нас вкусы и мнения совпадать стали? Ехидный голос совести тут же напомнил, что знать я этого в точности не могу, поскольку с самого начала, еще в Старом Лесу, обо всем не расспросила. Но ведь были схожести и тогда! Ой, что-то я сама себе противоречу. Может, я еще посплю? Желательно без присутствующей компании.

Разгореться спору Фларимона и Сирин не дало появление новых лиц: дверь сперва осторожно приоткрылась, в образовавшийся просвет заглянул Эфиан, довольно заулыбался и явил свою личность полностью, в смысле вошел в комнату. За ним, скромным таким хвостиком протопал Жармю. История пошла по второму кругу…

И все как-то сразу забыли, что я вообще-то умирающая. Точнее умерла, теперь вот жива, но до «здоровой» еще очень далеко. И мне вроде как покой необходим. А что они делают? Да, не кричат, не трогают меня, но такой шум создают, что голова болеть начинает. Ведь каждый говорит, но совершенно не слушает. И Фларимона тоже не слушают — все его призывы покинуть комнату на основании того, что мне нужен покой, пропали даром. Вот были бы у меня силы, сменила б ипостась, и знали бы тогда, как мешать честным людям приходить в себя после смерти! Однако проблема именно в том, что сил у меня нет. И с каждой минутой становится все меньше. Всевышний, как же сейчас необходимо чудо! Маленькое, негромкое, но чтобы все непременно его заметили.

О, счастье! Мои молитвы были услышаны: дверь резко распахнулась, с характерным звуком стукнувшись обо что-то большое и звонкое, и в комнату практически влетела… эльфийка. Не особо высокая, золотистые волосы по городской моде мелкими кудряшками рассыпаются по плечам, голубые-голубые глаза цвета летнего неба метают молнии, да и во всей фигуре чудится гроза. Особенно в лилово-сером платье, словно цвета грозовых туч.

— Так… — всего одно слово, произнесенное негромким голосом, водворило в комнате тишину. — Вам не кажется, уважаемые, что устроенный вами шум излишен, поскольку мешает выздоровлению бедной девушки? — эльфийка обвела всех грозным взглядом, даже Фларимону досталось. — Не кажется? Так я вам честно скажу: брысь отсюда!

— Но… — попытался заикнуться Эфиан, однако, получив в ответ еще один грозный и повелительный взгляд, подхватил под руки Жармю и Сирин и быстрым шагом покинул спальню.

А Фларимон остался. Чем вызвал новый прилив недовольства вошедшей эльфийки.

— Я не уйду! — тихий, едва слышный голос, только на слух я никогда не жаловалась.

Девушка обреченно вздохнула, видимо эту фразу она уже не первый раз слышит.

— Ты должен, просто обязан отдохнуть! Ты же сам видишь, ей лучше, она пришла в себя, сейчас, скорее всего, уснет. А вот когда проснется, тогда и будешь рядом. И желательно с большими силами, чем сейчас. Не изводи себя понапрасну, этим ты ей не поможешь, только хуже сделаешь, — с этими словами эльфийка таки вытолкала из комнаты моего супруга.

Фларимон посмотрел на меня, задержавшись в дверях, но я закрыла глаза, делая вид, что засыпаю. Угум, заснешь тут после такого. Неслышно щелкнула дверь и я… Нет, одна я не осталась: на место Фларимона, то есть на тот самый колченогий стул уселась эльфийка. Любопытство пересилило усталость и боль, и я принялась разглядывать ее, все еще притворяясь спящей.

— Ну как? — ехидный голосок прервал мои наблюдения.

— В смысле? — выдала я себя, забыв о маскировке.

— Как я тебе? Какие выводы сделала? — усмехнувшись, поинтересовалась эльфийка.

— Никакие. Я ведь… совсем вас не знаю…

— Кимиэль, внучка Повелителя эльфийских земель Мьюландии, — представилась девушка.

И что я могу сказать в ответ? "Эредет, жена принца, возможного кандидата в супруги наследницы фелитийского престола"?

Ой, она сказала… Кимиэль? Уж не та ли это самая эльфийка, которой Жармю Эфиана пугал. Судя по поведению эльфа, та самая. И как же мне с ней себя вести?

— Э-э… Эредет, дочь графа Онтэсского из южных земель Фелитии, — наконец, выкрутилась я.

Кимиэль задумчиво посмотрела на меня и осторожно поинтересовалась:

— А Фларимон об этом знает?

Не знает, вроде как. Но признаваться не хочется, вдруг он Кимиэль такое наговорил, что с разбегу и не поймешь (кстати, надо бы вообще выяснить что, кому и как Фларимон рассказал: о том, что я его жена, всем поведал или в тайне сохранил?). Это раз. Два — наследница трона эльфийских земель если и не знакома, то вполне может быть наслышана о главе ордена Золотого Дракона. В обоих случаях вывод один — новых неприятностей мне совсем не нужно.

— Кхм… Извини, что пристала с вопросами. Тебе, правда, отдыхать надо. Так что закрывай глазки, как послушная девочка, и спи, — в голосе Кимиэль сквозили не то чтобы повелительные нотки, скорее добродушно-наставнические.

Закрывать глаза было страшно: тогда уйти не боялась, сейчас опасаюсь увидеть даже во сне тот туман. Глупо? Не спорю. Только вы сами сперва такое переживете, а потом будем спорить.

Как ни странно, но мерное поскрипывание стула убаюкивало. Нехотя, но я все-таки уснула. Просто уснула. Чтобы проснуться.

Не могу сказать, что вокруг жизнь била ключом — я эту самую жизнь наблюдать не могла. Несмотря на стремительно заживающую рану и относительно хорошее состояние, дальше комнаты меня не пускали. Даже с кровати вставать не всегда разрешали.

Странно, но когда бы я ни проснулась, Фларимон непременно оказывался рядом. Он помогал приподняться на подушках (без него я бы вообще подняться не решилась), подавал поднос с едой, поил какими-то отварами (ими, к счастью, занималась Кимиэль, о которой я могу говорить только хорошее — мудрая, красивая, жизнерадостная, готовая к приключениям и чему-то новому, и при этом всегда приходящая на помощь страждущим). И практически целый день проводил в моей (временно моей, конечно) комнате. Сбегал лишь при появлении Сирин, да Кимиэль могла выпроводить его прочь.