Мальчик, который пошел в Освенцим вслед за отцом - читать онлайн книгу. Автор: Джереми Дронфилд cтр.№ 55

На дальнем конце участка, где когда-то располагалась деревушка Моновиц, давно опустошенная эсэсовцами, заложили новый лагерь. Среди поля был размечен простой прямоугольник – крошечный по сравнению с площадью комбината, – с горсткой бараков, парой недостроенных дорог и заложенных фундаментов, и испещренный точками – фигурками заключенных, занятых тяжелой работой.

* * *

Фриц изо всех сил старался не отвлекаться от кладки, как будто кроме нее в мире ничего не существовало, и весь он состоял из этой стены, а сам Фриц представлял собой лишь машину, делавшую ее длинней и выше. Единственным способом выжить было сконцентрироваться на простой задаче, на достижимой цели и собственной вере в ее выполнимость.

– Темпо-темпо! Быстрее!

Голос польского надзирателя, Петрека Боплинского, разносился по всей стройплощадке. Он знал по-немецки всего пару слов, и чаще всего заключенные слышали от него Schneller!, сопровождаемое взмахом дубинки, которой он бил носильщиков, таскавших кирпичи и раствор. Лагерь строился в страшной спешке, на начальство давили с самого верха, и только самые крепкие и упорные справлялись с невероятными темпами. А таких среди истощенных арестантов было немного.

– Pięc na dupe ^[347]! – заорал Боплинский, и дубина пять раз проехала по заду какого-то бедолаги-носильщика. Не поднимая глаз, остальные прибавили скорость.

Прошло две недели с тех пор, как Фриц вместе с остальными прибыл во вспомогательный лагерь Моновиц ^[348]. Это оказался настоящий ад на земле, даже хуже Бухенвальда. Многие не пережили в нем и пары дней.

После трехчасового пешего марша из Освенцима I новичков загнали в их бараки. Лагеря, по сути, еще не было – просто поле с несколькими деревянными сараями, без ограждения, лишь со сторожевыми постами для охраны заключенных ^[349]. Бараки были примитивными, недостроенными, без освещения и водопровода. Вода подавалась к нескольким колонкам на улице. Кухни тоже не было, поэтому пищу ежедневно доставляли из Освенцима I.

Поначалу новичков поставили прокладывать дороги. И Фрица в том числе. Надзиратели в Моновице, похоже, не знали о его строительных навыках. Постоянно шел дождь, превращавший землю в жирную грязь, которую невозможно было копать и в которой вязли груженые тачки. Люди возвращались по вечерам в бараки, промокшие до костей и совершенно обессиленные. Отопление не работало, но блокфюрер и рапорт-фюрер требовали, чтобы на перекличку утром они являлись в чистой сухой одежде и ботинках. В те первые дни Фриц с тревогой поглядывал на старших, не таких крепких заключенных, особенно на отца. Долго им было не продержаться.

Копая мокрую глину, Фриц наблюдал, как лагерь на глазах обретает очертания, как появляются заборы и фундаменты под сторожевые башни; он знал, что спасение для него заключается в том, чтобы оказаться в строительной команде.

Однажды мимо него прошел сержант СС Рихард Столтен, отвечавший в Моновице за рабочую силу. Эсэсовцы в лагере отличались крайне раздраженным настроением: для них еще не построили казармы, и они каждый день ездили в Моновиц на грузовиках; караульные терпеть не могли свои тамошние вахты и легко выходили из себя. Фриц решил, что риск того стоит – его папа погибнет, если так будет продолжаться и дальше.

Отложив лопату, он поспешил за Столтеном и окликнул его.

– Номер 68629. Я каменщик, – сказал он поспешно, пока сержант не разозлился. Потом показал на своих товарищей.

– Мы из Бухенвальда, среди нас много опытных строителей.

Столтен внимательно его оглядел, а потом подозвал надзирателя.

– Узнай, кто из этих евреев строитель, – приказал он, – и запиши их номера.

Вот так просто. В любой другой момент Фрица приказали бы избить, но начальство было в безвыходной ситуации. Гиммлер и Геринг давили на него, требуя как можно скорей достроить комбинат Буна и запустить производство, а для этого требовалось закончить лагерь. Фриц верно почувствовал, что напряжение витает в воздухе.

Многие товарищи Фрица заявили, что умеют строить, чтобы их перевели вместе с ним – включая его отца. Благодаря своей профессии Густав смог выдать себя за столяра. Пока Фриц выкладывал фундаменты и стены, его отец помогал с готовыми панелями, из которых сооружали жилые бараки.

По другую сторону дороги Освенцим – Моновиц поднимались вверх недостроенные корпуса комбината Буна. Он принадлежал химическому концерну И. Г. Фарбен и должен был выпускать синтетические масла, резину и другие химические продукты для германской армии ^[350]. Война оказалась гораздо тяжелее и разорительней, чем ожидалось, и военные отчаянно нуждались в топливе и резине. Заключив сделку с СС, компания получала неограниченное количество рабочей силы из Освенцима для строительства и производства, выплачивая по три-четыре марки в день за человека (деньги шли прямиком в эсэсовские сейфы). Это было гораздо меньше, чем зарплата гражданских рабочих, кроме того, компания экономила на больничных, отпускных и других социальных выплатах. Конечно, продуктивность снижалась из-за плохого физического состояния истощенных арестантов, но компания сочла, что экономия того стоит ^[351]. Любого работника, который оказывался слишком больным или истощенным, чтобы исполнять свои обязанности, просто отправляли в газовую камеру в Биркенау и заменяли кем-нибудь из новоприбывших, которые регулярно доставлялись в лагерь с завоеванных Германией территорий.