Дочь кучера. Мезальянс - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Мэйз cтр.№ 31

– Правда?

Девушка приподняла уголки губ, но продолжила куда более сухо и невозмутимо:

– Что вам нужно от меня?

Она повторила свой вопрос дважды, а он все рассматривал ее. Эверт в очередной раз пожалел о том, что не увидел каким был человек до того, как в него вселилась другая душа. Ему бы хотелось знать какой она была прежде. Смешно и грустно, что перевертышем оказалась та, что всегда была у него под носом, а он даже не удосужился заметить ее, не говоря уже о том, чтобы рассмотреть, как следует.

– Хочу, чтобы вы остались.

– Что? Здесь?! Я и так тут и дело не в ваших запретах и в чем-то еще.

Он имел в виду не это, а вообще, ее нахождение в этом мире, но вместо этого и злился и веселился случившейся перепалке. Она провела его, но вот сейчас Эверт думал, что проверяла.

– Может быть мы все-таки пройдем в дом? Вы хотите чего-нибудь? Марта, не бойтесь.  В моем предложении нет ничего предрассудительного.

– Хорошо.

Исчезла улыбка. Пропало напряжение в облике. Она наконец кивнула ему, запустив руку в кудри, отбросив их назад. Было в этом жесте что-то неправильно мужское и уверенное. Эверт понял, что напрягся. Эти ее «укусы» делали свое черное дело, заставив думать о совсем уж невероятных вещах. Могла ли та сила, что перебрасывала их этот мир жестоко пошутить и поселить мужчину в тело женщины? Эверт подумал об этом и тут же послал эти размышления к черту.

– Тепло здесь у вас. Не то что во дворце.

Эверт кивнул, пропуская ее перед собой. Марта помедлила, смерила его внимательным взглядом, качнула зонтик, но все же пошла к нему навстречу, чем не сказано порадовала его.

– Вечера в Эйнхайме теплые, чего не скажешь про утро.

Это было похоже на светскую беседу. Она нужна была, чтобы заполнить путь до кабинета, дать ей расслабиться и хоть как-то расположить его к ней.

– Горячий воздух остывает от близкого соседства гор и становится зябко, если не сказать, что морозно. О комфорте стоит позаботиться заранее.

– Почему во дворце было так холодно?

Эверт вновь ощутил досаду. Она вроде не спрашивала ничего особенного, но в тоже время напоминало ему обо всем. О чертовой груди в том числе.

– Мажордом не получил указаний. Никто не ждал гостей в тот день.

– А как же вы? Это же были ваши покои.

– Я редко ночую там, но часто бываю во дворце. Слуги делают это на всякий случай.

Он вел ее через ярко освещенные комнаты дома, пропускал вперед, уступал дорогу и открывал дверь. Эверт хотел, чтобы она видела все и успокоилась, но все равно ощущал некую заминку. Он пропустил что-то важное.

– Понятно, – проговорила девушка тихо, внезапно оглянувшись на него. – Пожалуй, я передумала…

Марта не договорила, отвернулась также резко, запнулась и повалилась на бок. Эверт уже второй раз поймал, потерявшую сознание женщину.

– Марта? Марта!

Уже не надо было нести ее куда-то. По счастливой случайности они оказались в гостиной и Эверт просто перекинул ее на диван. Не стоило надрывать голосовые связки и звать слуг – он сам отослал их. Он склонился над ней, похлопал по покрытым испариной щекам, на мгновение ощутив какая же она горячая. Ему стало страшно, но только на мгновение. Девушка всего лишь упала в обморок и причина тому – банальный перегрев. Марта не успела его попросить, не призналась ни в чем, но он все-таки смог сложить один и два. Эта игра пуговицами не была ею на все сто процентов.

___

[1] Цвет какао

– Марта?

Кто такая Марта? Ах, да! Это же теперь она.

– Уберите от меня руки!

Голова соображала с трудом и как будто бы налилась свинцом. Вдобавок ко всему прочему ее стали трясти, а потом и вовсе – лапать, касаясь груди, бедер и ягодиц.

– Да уберите же!

Надо ней выругались. Тихо, но витиевато помянув мать каких-то акшасов.

– Тихо! Это для вашего же блага.

Лира отпихнула его руки еще раз, перед глазами качнулось, поплыло, заалело, пропало из виду и вновь потемнело. Она видела то лицо сэгхарта, то потолок, то ярко вспыхнувшее нечто.

– Сама напросилась! Видят Боги я пытался!

Запястья свело от жесткого захвата. Их как будто обвили проволокой, а потом и вовсе вздернули, заставив повиснуть и ощутить всю тяжесть своего тела. Стало нестерпимо больно, стоило только попробовать отпустить их.

– Не сопротивляйся! Не дергайся и тебе не будет больно.

– Наверное… расслабиться еще?!

– Именно.

Ведь знала же, что он маньяк!.. А еще колдун. Это во сто крат хуже.

– И получать… удовольствие?!

– Что?

Как бы плохо ей ни было, нельзя отдаваться во власть судьбы вот так просто. О, Господи! Она уже и мыслит, как чертов Байрон! В носу запульсировало, а в легких наоборот запекло. Лира дернула ногой, повторила движение и ударила его коленкой. Рядом с ней взвыли.

– Вот ведь! Проклятье!

Лира порадовалась этому стону, тут же пискнула от боли в лодыжках и поняла, что теперь не сможет сделать ничего кроме как потрясти головой, да извиваться, повиснув в воздухе. Совсем, как гусеница по весне. От резких движений стало только хуже – к дезориентации и невозможности собраться в кучу, добавилась тошнота.

– Извращуга! – проговорила она, а кажется, что каркнула.

Раздался треск, ребра, живот и бедра перестало сдавливать, а потом… Ей стало тааак хорошо, свободно и легко, даже не смотря на режущую боль в запястьях и щиколотках.

– Боже!

Рядом с ней, а точнее напротив нее хмыкнули. Она открыла глаза и попыталась отмахнуться от застивших взор волос. Нет-нет. Ну вот опять Байрон, почему не дружище Владимир[1], или на худой конец Есенин?

– Можешь звать меня Эверт.

Это было похоже на диалог из фильма, смешного и грустного одновременно.

– Интересно…

Что конкретно его заинтересовало Лира так и не узнала. Ее обдали свежим запахом одеколона и, очертив талию и бедра, подхватили под ягодицы.

– Извращуга…Отпусти меня.

Он лишь хмыкнул в ответ на это: ноги и руки расслабились, но вместо того, чтобы упасть, Лиру поддержали и погрузили в мягкое и прохладное нечто. Она вновь забылась, наслаждаясь прохладой, вдыхала свежий воздух и кайфовала от прикосновения чего-то очень холодного ко лбу.

– Тебе нужно попить. Давай-давай!

Лира закашлялась, уже не пытаясь вырваться из поддерживающих голову рук. В одночасье, тот чьего присутствия она опасалась, перестал быть придурком, проявив заботу и внимание.