Майк Науменко. Бегство из зоопарка - читать онлайн книгу. Автор: Александр Кушнир cтр.№ 45

«Майк тогда был в замечательной творческой форме, — рассказывал Донских. — На мой взгляд, жизнь его в тот момент была сильно сконцентрирована, как будто за один год он проживал несколько лет».

Через неделю после смерти Брежнева у Науменко состоялся не очень удачный акустический концерт в подмосковном Долгопрудном — с участием Донских и Рыженко. Донских играл на фортепиано, а Сергей Рыженко — на скрипке. Затем 24 ноября «Зоопарк» планировал выступить в столице, но музыканты были вынуждены вернуться домой, несолоно хлебавши. Организаторы честно объяснили Майку, что мероприятие не состоится «из-за скандальной репутации группы». При этом ни певцу, ни концертным менеджерам причина этой скандальности была совершенно непонятна.

Зато к концу 1982 года стало очевидно, что под руководством нового генсека Андропова политика партии становится все более жесткой. В том числе — и в области молодежной культуры. К примеру, в феврале 1983 года силами госбезопасности было сорвано сразу два концерта группы «Аквариум» — в институте электронного машиностроения и в физико-химическом институте имени Карпова.

«Как-то раз я решился посетить концерт „Зоопарка“, — вспоминал Александр Агеев. — Сейшн должен был проходить в клубе чулочной или носочной фабрики. И вот сидим мы с приятелем в зале, и тут сцене появляется чувак и объявляет: „Майка не будет!“ И весь зал начинает скандировать: „Майк! Майк! Майк!“ И я тоже громко ору… Но на сцене так никто и не появился. Мне сказали, что Науменко стоял за углом здания, и от обиды, что его запретили, тоскливо глушил портвейн».

Итак, брежневская идиллия закончилась. На страну надвигалась душная андроповская мгла. В этот период в Москве и Ленинграде начали практиковаться уличные облавы, в кинотеатрах проверяли документы, а студентов выгоняли из институтов за четыре часа пропусков в семестр.

Майк в зале среди зрителей…

Фото: Владимир Иванов

Похожие явления происходили и в области культуры. Майк с друзьями попали под жесткий прессинг. Морально лидер «Зоопарка» был к этому готов, но подобные идеологические перемены произошли в его жизни слишком стремительно.

«Мы все были мальчиками из обеспеченных семей, и наши занятия всегда имели надежный тыл, — замечал впоследствии Марат Айрапетян. — Все происходящее было лишь игрой, иногда опасной, почти всегда забавной, но — игрой. А потом началась „взрослая“ жизнь — работа, у кого-то семья и дети, денежные проблемы. Волшебным образом все перебрались из благоустроенных родительских квартир в какие-то сомнительные коммуналки. Общая атмосфера в стране нам не помогала, и новые реалии не избавили от проблем, а только резко сменили их набор».

После отмены концерта, Дом ученых в Троицке, 1983

Фото: Равиль Дианов

Отсидевшись несколько месяцев в глухом подполье, Майк рискнул выступить в Москве лишь следующей весной. Очередной набег на столицу состоялся 27 марта 1983 года, и это было, наверное, одно из самых ярких клубных выступлений «Зоопарка» в столице.

Казалось, что в тот вечер все было против Науменко. По личным причинам не смогли приехать Храбунов и Куликов, поэтому выступать пришлось в импровизированном составе — на бас-гитаре сыграл Юрий Ерёменко из группы «Пепел», а на барабанах — Андрей Данилов.

«Володя Рацкевич из „Рубиновой атаки“ привез в ДК Часового завода свою аппаратуру, — рассказывал мне Саша Агеев. — В программе значился „Секрет“, играющий на разогреве у группы „Пепел“, а также, по слухам, планировался Майк. В зале на сто пятьдесят мест все были сильно пьяными, и мы с друзьями пронесли две „бомбы“ плодово-ягодного вина. В гримерке я увидел единственный стул, разбитое зеркало и смертельно трезвую группу „Секрет“, которая очень волновалась. Мы выпиваем „бомбы“, а „Секрет“ уже на сцене — первый раз в Москве… Когда им стало действительно плохо, у микрофона появился Майк и сделал все правильно».

«Мы вышли на сцену и обомлели, — вспоминал о концерте в ДК Часового завода шоумен „Секрета“ Николай Фоменко. — В зале сидели абсолютные хиппи, у которых по рукам передавался портвейн. И они заорали: „Пошли вон, давайте Майка!“ Затем после нас вышел Науменко, аккуратненько подошел к микрофону, и все сразу умерли…»

Фото: Анатолий Азанов

Лидер «Зоопарка» пел как Игги Поп, подыгрывая себе — то на акустической, то на электрической гитаре. Формат трио, без привычной соло-гитары, превратил выступление Майка в настоящий триумф гаражного рок-н-ролла. Сохранилась запись, выпущенная «Отделением Выход», и на ней прекрасно слышно, как кто-то грозится прекратить мероприятие, а зрители после каждой песни орут, как недорезанные.

«То, что произошло в конце марта, послужило лишним доказательством особого положения Майка Науменко в советской рок-музыке, — писал спустя месяц журнал „Ухо“. — В районе „Белорусской“ выступали ленинградские группы, в том числе должны были пригласить и «Зоопарк“, но устроители забыли вовремя позвонить и передать приглашение. Поэтому в последний момент Майку пришлось обламываться с работы и срочно собирать группу. Тщетно… Но в итоге зал слушал Науменко наполовину стоя, их рев заглушал двухкиловаттный аппарат, и, хотя странный полу-„Зоопарк“ выступал в середине концерта, в конце их приглашали на сцену и скандировали без конца: „Майка! Майка!“ И только строгий приказ администрации разогнал фанов».

Это знаковое выступление было отмечено двумя важными событиями. Во-первых, Науменко представил свой будущий суперхит «ДК Данс» («Я посмотрел на часы…»), объявив его, как «новую песенку, сделанную в стиле рок-н-роллов 50-х годов, на которых я воспитывался». Во-вторых, в финале концерта была исполнена новая композиция, бесконечный текст которой Майк читал с огромного листа бумаги. На сцене оказалось слишком темно, и мелко написанные строчки ему были плохо видны даже с близкого расстояния. Тогда музыкант попросил у техников добавить света и начал медленно затягивать слушателей в марево несуществующего мегаполиса.

Тихие игры: Майк, Донских и Храбунов

Фото из архива Александра Донских

К тому моменту у Науменко уже было готово большинство куплетов «Уездного города N» — психоделического эпоса, создававшегося им в течение многих месяцев. В основе сюжетной канвы Майк использовал прием, который Боб Дилан применил еще в 1965 году в композиции Desolation Row. В ней охреневший от кислоты нью-йоркский поэт микширует в одной точке множество мировых смыслов и персонажей — начиная от Робин Гуда и Ноя и заканчивая Квазимодо, Жанной д’Арк и поэтом Т. С. Элиотом. Свой вариант вселенского Вавилона Майк наполнил героями из Desolation Row (Казанова, Эйнштейн, Наполеон), разбавив их классиками русской литературы (Гоголь, Пушкин, Толстой) и современными персонажами вроде Пола Маккартни, Эдиты Пьехи и Чарли Паркера. Гетто, из которого никуда не уходят поезда, идеолог «Зоопарка» перевел в мифологическую плоскость с настоящими и вымышленными героями и иллюзорной связью времен.