Ретенция - читать онлайн книгу. Автор: Илья Мартынов cтр.№ 12

Сдавливая смех, прохожу дальше, придерживая за руку Кристини, которая восторженно крутит головой по сторонам. Кажется, словно у неё не шея, а ножка юлы. Так странно видеть Кристини такой энергичной на людях. При мне она вялая как рыбина, провалявшаяся под солнцем, а здесь сияет, блещет, даже улыбается. Я одет не совсем так, как подобает, но мне всё равно, я тут не за тем, чтобы ходить павлином и красоваться.

Проходим в шикарный зал в роскошном убранстве. Я здесь был лишь единожды – на оперном концерте, когда учился на первом курсе. Длинные гирлянды крупных бриллиантовых капель свешиваются с потолка, крепясь к круглой сверкающей люстре из резных кусочков хрусталя. На стенах между современными светоотражающими панелями золочёные растительные орнаменты. Должен признать, что архитекторы и декораторы поработали на славу. Им удалось соединить современные технологии с роскошью старины.

В зале много людей, так много, что почти не видно центральной сцены. Женщины в тёмных болотистых цветов платьях в пол. В тканях платьев золотые и серебряные тиснения. «Кто-то ютится в комнатушках, собирая гроши по карманам, а кто-то разодет в золото и серебро», – в голове проскакивает досадная мысль. На мужчинах строгие однотонные костюмы и светлые рубашки со стоячими или отложными воротничками. Мимо туда-сюда шныряют официанты с прилизанными набок волосами, одинаковые, все как на подбор. «Может, их тоже специально вывели с помощью генной инженерии», – шучу я про себя.

Кристини высвобождает мою руку и мчится к какой-то своей знакомой. Они хватаются за руки и будто бы отваливаются друг от друга в разные стороны, отплясывая свой диковинный приветственный ритуал. У меня появляется шанс расслабиться ненадолго и оглядеться.

Никого из знакомых не замечаю. Вряд ли тут есть кто-то из колледжа или с работы. Все они слишком заняты. На сцену выходит конферансье. Он что-то рассказывает о бальных традициях, я не слушаю, мне это неинтересно. И тут он объявляет выход на сцену президента «Плазмиды», вернее, уже и президента Аридафии. Я его ещё ни разу не видел живьём. Какой он из себя?

Я аккуратно протискиваюсь ближе к сцене, стараясь никого не задеть. В толпе становится жарковато, у меня взмокли подмышки. Ненавижу это ощущение. Рубашка липнет к рёбрам. Я не успеваю подойти к цене, когда статный коренастый мужчина средних лет уверенной походкой направляется к микрофону, его сопровождают четверо серьёзного вида людей. Вероятно, телохранители. В зале все затихают и обращают взгляды в сторону президента.

– Дорогие друзья! Я рад вас приветствовать на открытии ежегодного торжества по случаю дня рождения Корпорации, – начинает он свою речь. – Основание Корпорации ознаменовало собой новую эпоху в развитии и восстановлении Аридафии после тех страшных событий. Многие знания и технологии были утрачены, но благодаря талантливым инженерам, исследователям и управленцам мы сумели восстановить большую часть из них.

Моё внимание переключается на внешность президента Рида. Я теряю смысловую нить его властной, но монотонной речи. Разглядываю его идеально уложенные волосы, с лёгкой проседью в нескольких местах. Он стареет? Почему он не воспользуется технологиями омоложения?

Я протискиваюсь сквозь плотные ряды слушающих, чтобы разглядеть его поближе. Видимо, во мне говорит природа исследователя. Ничего не могу с собой иногда поделать, любопытство берёт верх. Мне надо всё самому увидеть, услышать, а ещё лучше потрогать, ткнув пальцем. Однажды я был в музее искусства прошлых эпох. Я не удержался и протянул руку к античной статуе. Мне захотелось потрогать гладкий мрамор, ощутить его прохладу. Целых двадцать минут потом разминал руку после полученного толчка защитного силового поля. Больше я не тянул руки к экспонатам. Затерявшись в потоках своих раздумий, я не заметил, как почти вплотную подошёл к сцене. Теперь могу видеть каждую складку на одежде президента.

– И по этой причине празднование дня основания Корпорации, – завершает он свою речь, – является почти таким же особенным событием, как и отмечание Дня становления новой Аридафии. А теперь, друзья и сподвижники, веселитесь! Объявляю бал открытым! – он улыбается, странновато кривя рот, а его руки вздымаются вверх.

Нас секунду мне кажется, что президент Рид посмотрел в мою сторону. Взгляд его сделался словно бы немного суровым и печальным. Он как будто даже узнал меня. Да нет же. Зачем я тешу своё самолюбие? Даже если президент как-то и повлиял на моё назначение, то, вероятно, он даже никогда и не видел меня в лицо. Кто я такой? Мелкий муравьишка, букашка по сравнению с ним. От него исходит сияние власти и могущества. От меня веет нищетой, трусостью, ничтожностью и мелкой постыдной дрожью.

Наши глаза встречаются. Какое-то мгновение он ещё разглядывает меня будто бы с интересом, а потом резко отворачивается и уходит прочь со сцены. В этот же самый момент я ловлю ещё чей-то взгляд, теперь сбоку. Кто-то с неподдельным интересом на меня таращиться. Я осторожно поворачиваю голову вправо и вижу Тода. Он не сводит с меня своих сердитых глаз. Что он здесь делает? Ему бы впору сейчас набивать кому-нибудь физиономию в тренировочном зале или заниматься ещё чем-то похожим. А он здесь и смотрит на меня.

Разворачиваюсь и иду обратно, в то место, где Кристини отпустила мою руку. Вижу её недовольную мину по поводу моего отсутствия. Ещё около часа терплю её трёп с подругами. С облегчением прощаюсь с ней после вечеринки. Она сегодня не приглашает, да я и не хочу ничего. Нужно хорошенько отоспаться перед завтрашней поездкой домой.

Ночью вновь вижу сон с водянисто-мыльным пузырём, в котором я тону и захлёбываюсь. Может, это мой животный инстинктивный страх перед стихией океана, некогда затопившего наш континент? Какая только глупость не заберётся в голову!

Я быстро собираюсь, не успеваю позавтракать. Вчера после упрёков и укоризненных взглядов Кристини выпил несколько бокалов шипучего алкогольного напитка. Сегодня голова тяжёлая, как чугунный бочонок. Запихиваю в контейнер для еды остатки хлеба, молочную смесь, ореховую пасту. Сую контейнер в белый пустой рюкзак. Мне неизвестно, сколько мы сегодня простоим на границе между периметрами. С собой всегда стоит брать что-нибудь из еды.

Я частенько прихватываю с собой рюкзак, подаренный мне в университетском колледже Корпорацией. Они мне его дарили для спортивной одежды, но я приспособил его под ношение всего что только можно. Он белый, совершено белый, без единого пятнышка, без серой ниточки. Рюкзак почти не запачкался и не посерел за четыре года. Это потому, что я обитаю в центральных районах, где воздух фильтруется и нет сырости. На окраинах рюкзак бы уже давно начал разъезжаться из-за повышенной влажности. В Плазмиде любят светлые вещи. Так корпораты демонстрируют свою элитарность и превосходство над остальными жителями Аридафии.

Вокзал в третьем периметре, а посты проверки документов и разрешений на въезд и выезд – в девятом и одиннадцатом. Иногда в девятом не проверяют, а в одиннадцатом обязательно всё проверят и осмотрят багаж, если он подозрительный. Однажды поезд задержали почти на два часа, когда какой-то сумасшедший лаборант пытался вывезти экспериментальные опытные образцы из исследовательского центра Корпорации. Неужели собирался их кому-то продать, или он и вправду сумасшедший? Весь поезд тогда перевернули вверх дном. Я выворачивал карманы и несколько раз показывал содержимое рюкзака.