Записки начальника Разведупра. Июль 1940 года – июнь 1941 года - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Голиков cтр.№ 19

С ходу начать практическую работу в Разведупре для меня было, конечно, очень сложно, и тут нужно отметить роль упомянутой приемно-сдаточной комиссии. Работала она долго, кропотливо, придирчиво и немало отрывала людей от текущих дел, но при этом работала добросовестно и старательно. Во многом благодаря ей я смог быстрее сориентироваться в обстановке. Мне было также указано на некоторые слабости в работе как центрального аппарата, так и периферийных органов разведки.

Первостепенным в многообразной деятельности Разведупра был вопрос, что в обстановке 1940 года для него являлось главным. На чем и на ком сосредоточить основное внимание, приложить основные усилия, направить основные средства.

В целом коллектив Разведупра правильно понимал обстановку последних восьми – десяти лет и настойчиво вскрывал замыслы и действия, направленные против Советского государства.

Январь 1933 года, приход Гитлера к власти. Вскоре – выход Германии из Лиги наций ^[161]. В том же году Гитлер получает от правительств Англии и Франции равное право на вооружение. Потом интервенция агрессоров в Абиссинии, за ней – в Испании.

Вслед за этим, в 1936 году, создание блока «Ось Берлин – Рим», «Антикоминтерновский пакт» Германии, Японии, Италии и фашистской Испании ^[162]. Потом открытый захват Гитлером Рейнской области, Австрии ^[163].

В мае 1939 года между Германией и Италией был официально заключен военно-политический союз, затем в сферу влияния гитлеровской Германии были вовлечены Венгрия, Румыния, Болгария, Финляндия Маннергейма. В апреле 1939 года фашистская Италия захватила Албанию.

Настойчиво развертывала агрессивные действия против СССР милитаристская Япония: в 1938 году она совершила вооруженное нападение у озера Хасан, в 1939-м развязала наступательные операции в районе реки Халхин-Гол.

Как же перед лицом непрерывных и становившихся все более грозными фактов агрессии вели себя правительства сильнейших капиталистических держав Запада – Великобритании, Франции, США?

Ответить на этот вопрос без всякого риска ошибиться или перегнуть можно так: лишь бы не помешать агрессорам, лишь бы не спугнуть их, как бы помочь им удобнее для себя и незаметнее для других.

Теперь по этому вопросу появилось немало публикаций, основанных на множестве рассекреченных за последние 20–25 лет документов держав – участниц Второй мировой войны. Стали явными тайные планы заправил буржуазного Запада, их маневры и уловки против стараний Советского Союза по организации коллективной безопасности миролюбивых государств. Нам явно грозила опасность войны по меньшей мере на два фронта: на западе со стороны гитлеровской Германии и на востоке со стороны милитаристской Японии. Не исключался и третий фронт – со стороны Турции и Ирана, где рука и влияние гитлеровской Германии день ото дня чувствовались все сильнее, особенно после захвата Греции, Албании, Югославии и ввода гитлеровских войск в Болгарию и Румынию.

Май 1940 года ознаменовался переносом военных усилий гитлеровской Германии против Франции, Англии, Бельгии и Голландии. Разгром Франции, капитуляция голландской и бельгийской армий, позор Англии у Дюнкерка поставили перед советской военной разведкой ряд новых, причем острых и срочных задач.

Что предпримет Гитлер теперь? Каковы его планы на завтра? Куда направятся мощные силы вермахта дальше? Какими будут их действия по отношению к Советскому Союзу? Это были вопросы военно-политического и, я бы сказал, внешнеполитического характера. Наше Разведывательное управление, насколько мне довелось его знать, никогда не замыкалось в рамки профессиональных вопросов. Проблемы внешней политики страны были и его проблемами.

Вот и на том этапе «германский вопрос» теснейшим образом был связан с «английским» – с намерениями Гитлера относительно Англии и наоборот. Не мог не встать перед нами и вопрос об отношении США к действиям Германии. Тем более что на всю деятельность и особенно на подход американского правительства к военно-политическим делам крайне отрицательно влияли изоляционисты. То же надо сказать о Балканских государствах, Ближнем Востоке и Турции, где вмешательство гитлеровской Германии и рост ее воздействия на положение этих стран непрерывно усиливались. О Японии, как военном и идейном союзнике гитлеровской Германии, уже говорилось.

К чести коллектива Разведывательного управления ответ на поставленный вопрос – кто для Советского Союза является первоочередным и главным врагом – был единодушным: гитлеровская Германия! И как вывод: главные усилия должны быть сосредоточены на планах войны Гитлера против СССР. На решении этой задачи мы концентрировали усилия всех звеньев нашей военной разведки, использовали все каналы работы в каждой стране, где имели свои позиции. Разведупр располагал довольно значительной, надежной и умелой сетью нелегалов во многих странах. Немалыми были по тем временам возможности его легального аппарата в лице военных атташе и сотрудников советских посольств.

Многое открывалось и систематическим изучением иностранной прессы, разного рода непериодических изданий, например научных трудов, справочников. И еще – общественными контактами. Нельзя, однако, и преувеличивать значение всего перечисленного.

Возможности нашей агентуры – нелегалов из числа граждан своих стран – не были большими, особенно в добывании нужных нам официальных документов руководящих инстанций высшего военного командования.

Очень много поступало сведений далеко не из первоисточника, а из вторых, третьих рук или из чего-то прочитанного, услышанного, кем-то рассказанного.

Все это предъявляло исключительно высокие требования к аналитической и информационной работе Разведупра.

Можно с уверенностью сказать, что его информационный аппарат, возглавляемый генералом Л. В. Оняновым и полковником Г. П. Пугачевым, отличался высокой квалификацией, пытливостью, живым реагированием на текущие события, отсутствием шаблона и нетерпимостью к стандартному подходу при оценке обстановки. Не в меньшей степени эти свойства относились и к руководителям агентурных отделов, добывавших нужные знания. Оценка поступавших данных была делом далеко не легким и уж во всяком случае не таким, как это кое-кому казалось тогда и особенно по окончании войны. Причем суть состояла не в том, что материалов было мало. Наоборот, их было очень много, и разных, толстых и тонких, больших докладов и кратких телеграмм, печатных текстов и фотографий. К нам шло все то, что с точки зрения наших низовых корреспондентов казалось заслуживающим внимания: достоверное и недостоверное, проверенное и непроверенное, слухи и предположения, домыслы и вымыслы. Причем во всем этом нередко одно противоречило другому, многое, зачастую не всегда важное, неоднократно повторялось, а другое, порой существенное, исчезало из поля зрения или видоизменялось. Во всем этом не было ничего удивительного.