Всё, как ты захочешь - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Флёри cтр.№ 134

— Но мне нужно…

— Считай, что это я тебе его слова передал.

— Ты видел Диму? — Уцепилась я за кулак, который вот-вот собирался соскользнуть со стола, Лёша сцепил зубы и на ладонь мою надавил так, что пальцы сами собой разжались.

— Я знаю его столько лет, что, поверь, могу отличить женщину, на которую ему плевать от любимой. А ни один нормальный мужик любимую не подставит.

— Я просто сказать ему хотела…

Лёша приподнял брови, всем своим видом изображая внимание, мяться пришлось недолго, потому как он, в отличии от Димы нянчиться действительно не собирался, встал и только услышав моё сдавленное покашливание пожелал остановиться и милостиво бросил взор.

— Мы вчера поссорились, и если ты сможешь, то передай, что я не права была. Он всё делал правильно… Скажи ещё, что люблю.

— Он знает. — Выдохнул Лёша напоследок, перед тем, как оставить меня в кабинете одну.

Наспех приняв душ и приведя себя в порядок, Лёша снова уехал, а я даже не могла сказать наверняка, вернулся ли он в тот раз ночевать.

Примерно так же проходила и следующая неделя. Телефон звонил не переставая, Лия его игнорировала и мне поднимать не советовала, Лёшу нельзя было поймать даже ночью, казалось, он теперь жил между офисом и СИЗО. В редких телефонный разговорах, когда он всё же поднимал трубку, говорил, что делает всё возможное, а всё невозможное оставляет адвокатам. Ещё через пару недель я услышала от него слово «залог», но надежды не оправдались и суд отказал. Потом… потом я наверно привыкла так жить. Как? Не знаю… толи без Димы, толи в понимании того, что я едва ли могу чем-то помочь, а может, привыкла к тому, что меня никто в эти дела не посвящает. Я жила Ванькой. Наверно в этот момент мне обязательно было жить ради кого-то, занимать своё время, отдавать свою любовь. Оказывается, человек грустит, когда его чувства остаются невостребованными. А мне грустить не приходилось. Такого деятельного мальчугана стоило ещё поискать. Он уже начал ползать, стаскивать всё, до чего дотягивался, продолжал слюнявить края журнального столика, диванные пледы, любые выступающие края предметов. Любил поесть ночами, а так как грудное молоко у меня так и не появилось, то приходилось вставать, чтобы делать смесь. В общем, времени на глупости у меня не было. Я училась жить без мужа. Надеялась, верила, ждала, но уже училась жить без него.

Глупости нашли меня сами. Причём как-то неожиданно и не организованно. Близился конец февраля, следствие к тому времени шло уже почти два месяца, а я всё так же жила у Лии и Лёши. Рядом с ними мне было легче и спокойнее, к тому же, возвращаться в пустой дом не хотелось. Не хотелось видеть и людей, который совсем недавно нам улыбались, а потом вдруг позвонили и сказали, что работать и далее не намерены, то есть уволились без объяснения причин. А мне и не нужны были объяснения, всё и так ясно: кто боялся, кто-то считал себя выше этого, кто-то просто не собирался ждать с моря погоды. Спокойно отреагировал только Кречетов. Так разве же кто-то ожидал другого? Егор Владимирович основную часть времени проводил в нашем доме, а при каждой необходимости мне куда-либо выехать, сопровождал. Пусть даже пешком и в магазин. Наверно это были личные поручения моего мужа…

Но в этот день я осталась совершенно одна. И даже Лия, которая управляла делами собственного салона красоты в последнее время только по телефону и из дома, куда-то ушла с самого утра. Мы с Ванькой проснулись на удивление поздно, около десяти часов, поели, почистили три зубика, умылись. Телефонный звонок раздался в момент, когда я намывала посуду. Ванька ползал где-то в ногах и только кусался, не позволяя отойти, но ответить пришлось, так как звонивший оказался более чем настойчив, перезвонив трижды.

— Слушаю. — Улыбнулась я сыну, отступая от него, ойкнула, когда малыш упал, и наклонилась его поднять, забыв про собеседника. Немного растерялась, услышав в трубке незнакомый мужской голос, вспомнила о телефонном звонке и отошла от ребёнка, чтобы больше не отвлекаться.

— Галина Анатольевна? — Отозвался мужчина ещё раз, потому как в первый я не ответила, только удивилась не понятно чему.

— Да, я вас слушаю.

Со стороны продолжала наблюдать за сыном.

— Следователь прокуратуры по особо важным делам Казанцев Вячеслав Дмитриевич беспокоит. Вы можете сейчас разговаривать?

Я насторожилась. Нет, не оттого, что он позвонил мне сам, по мобильному телефону и всё такое. Меня напрягал вежливый голос, приятный тембр, лёгкость, с которой он разговаривает, очередной раз поймала себя на мысли, что совершенно не разбираюсь в людях и показательно, для самой себя, нахмурилась.

— Да, я вас внимательно слушаю. — Ответила строго.

Следователь изменения в моём голосе уловил и я поняла, что улыбнулся.

— Не пугайтесь. — Засмеялся поистине бархатным смехом. — Просто совсем недавно обнаружил вашу заявку на свидание, сейчас как раз появилась такая возможность. Вы сможете прибыть к половине первого по нужному адресу?

— По какому ещё адресу, вы о чём? — Неосознанно я попятилась, словно разговаривала с мужчиной не по телефону, а напрямую, только уперевшись спиной в стену опомнилась и расправила плечи.

— Я говорю о вашей заявке на свидание с мужем. Я ведь правильно дозвонился? Галина Анатольевна Дмитровская?

— Да, это я, но….

— Шах Дмитрий Алексеевич, ваш муж…

— Я прекрасно поняла кто вы и по какому поводу звоните, не поняла, с чего такая честь.

— Да ладно вам, мы же не звери, всё понимаем… В половину первого. Адрес, как я понимаю, вам известен. Передачу взять с собой можно, что именно, вы тоже в курсе, судя по регулярно поступающим коробкам на его имя. Пропуск для вас будет на вахте. Время я напомнил, до свидания.

И повесил трубку, не позволив мне задать ни вопросов, ни попрощаться в ответ.

Что тут сказать, естественно я загорелась идеей. Хотя чувства были смешанные, мысли спутанные, а посоветовать, как поступить, мне никто не пожелал, молчал, как на зло, и Кречетов. Только вот время шло, и действовать нужно было быстро.

Оставив Ваньку с бабулей, я отправилась в СИЗО, адрес которого мне действительно был хорошо известен, ведь не реже чем раз в неделю, просила Егора Владимировича привозить меня сюда, чтобы хоть так побыть рядом. Не знаю, как Диме, наверно вряд ли, а вот мне становилось легче. И силы покидали мгновенно, словно я их у серых стен оставляла.

Прибыла вовремя, осталось даже время на сомнения, которые всё же, меня терзали. Последний раз взглянув на себя в зеркало заднего вида и мысленно перекрестившись, вышла из машины. Уже тогда приняла решение. Важное. Одно: для себя и для него. Поэтому и голову сейчас держала максимально высоко, и взглядом пресекала любые попытки сделать лишнее движение в свою сторону. Похолодела изнутри, когда вели по тёмным серым коридорам, от которых веяло болью, криками, чужими поступками. Было страшно.