Шахматы. Чёрная королева - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Флёри cтр.№ 176

— Марта, ты действительно считаешь, что я слепой, что ничего не вижу?!

— Не понимаю о чем ты.

— Это ревность, да?

— Ты имеешь полное право общаться с теми, с кем…

— Да что ты несешь?! — Подошел он вплотную, схватил ее за плечи и хорошенечко тряханул. — Я уже голову сломал, пробуя к тебе подступиться, но ты насмерть стоишь! Что не устраивает? Что не так?

— Все так…

— Я так и думал! Все так! Только глаза стеклянные и пальцы трясутся при упоминании отца.

— Непривычно слышать, что ты так его называешь.

— Да? Правда? Так знай: я всегда его так называл! Как только познакомились, как только растолковал он мне, что к чему! Он принял меня без всяких там условностей и хитрых ходов, что мешало тебе сделать то же?

— Я боялась тебя ранить…

— А жить и знать наверняка, что я чувствую себя не на своем месте, ты не боялась? — Злым взглядом сверкнул. — Кто, как не ты, знал, что происходит в нашей семье, что со мной происходит?! Я себя ненужным всю жизнь считал. Лишним, чужим! — В грудь себя кулаком стучал, обидные чувства вспоминая. — А, по сути, так и было! И только с отцом себя нашел. Смысл жизни. Чтобы стать таким же, как и он! А ты все молчала. Тебе обидно, что просто Мартой называю, да? А я уже не могу иначе. Любимая тетушка… Я тебя с детства, с младенчества помню, но ты всегда умела держать дистанцию, даже несмотря на безграничную любовь, которой не отнять! А он просто пришел и в один миг стал роднее всех! Как так? Почему? — Навис, требуя ответа, но тут же отмахнулся, зная, что ничего не услышит.

— Он все тебе рассказал?

— А почему нет? — Зло хмыкнул. — Видимо, в отличие от тебя, никому обещаний молчать не раздавал! И, так уж получилось, что моя мать все же умерла, а отец в то время только появился. А ты как всегда осталась сама по себе. Точно как и сейчас.

— К сожалению, в нашей жизни есть правила, которые нельзя нарушать. — Попыталась Марта объяснить, на что Андрей откровенно рассмеялся.

— Да? А мне плевать на правила! И отцу плевать! И только ты… — Брезгливо поморщился. — И только ты эти гребаные правила всегда предпочитала собственной семье. — Добавил тихо и с явным пренебрежением. — Поэтому сейчас у тебя никого и нет.

— У меня есть вы. Я вас люблю.

— Ты давно разучилась любить, Марта. И меня пыталась научить тому же. И, знаешь… Оставайся одна, раз тебе это так нравится! Помнишь, раньше говорили, как Новый год встретишь, так его и проведешь? Так у тебя обычно и случается! Всегда в окружении незнакомых людей, в окружении целой толпы, но неизменно одна! Тебя это устраивает? Тебе это нравится? Что же… тогда больше не буду навязываться.

— Все не так…

— А как тогда? — Сделал выпад, но тут же отступил, как на безнадежное рукой махнув. — Знаешь, что, Марта?.. Я просто устал добиваться твоего внимания. Я устал по крупицам выдавливать из тебя то, что обычно называют материнской любовью. Считай, что мальчик вырос. Хотя, ты давно уже так и думаешь.

В коридор выскочил, ботинки в спешке натянул, куртку заткнул подмышку.

— Счастливого Нового года, Марта. И давай, как-то… — Решительно выдохнул. — Отчаливай. Мне осточертели эти недомолвки. Лучше уж вообще без них, чем так…

— Ты знаешь, что я тебя люблю. — Упрямо заявила она, на что Андрей оскалился.

— А мне уже все равно! — Заявил и хлопнул дверью, не позволяя ей защититься.

— Я люблю тебя. — Отрицательно покачивая головой, прошептала Марта в пустоту и опала на пол, понимая, что сил больше не осталось.

Уже вечером, нарядившись, Марта скептически глянула на себя в зеркало. Черное платье в пол удлиняло силуэт, но неудачно оттеняло неестественную бледность кожи. Черные бриллианты в браслете, колье и серьгах сверкали, но подчеркивали потускневшие глаза. Черные волосы были собраны в идеальную прическу, но слишком сильно открывали лицо с непривычно заостренными чертами, делая худобу болезненной. Она изменилась. Даже сейчас не подурнела, нет… она просто стала выглядеть так же убого, как и ее сиротливая душа.

Отодвинув в сторону пригласительный с тесненными золотом буквами, Марта печально вздохнула. Ее столик этой ночью так и останется пустым. Не пригодятся изысканные закуски, что подбирала под Алену, любимый коньяк Андрея, не понадобится вызывать проверенную ни один раз няню для Анечки. На руках билет в другую страну, возвращаться из которой уже не придется. Это был прощальный вечер. Наверно, он должен был пройти как-то иначе…

Окинув безразличным взглядом брошенную в стороне шубку, Марта вернулась в спальню, где вновь стоял столик, так напоминающий шахматную доску. Правда, фигур на нем осталось всего ничего. Да и у королевы… у черной королевы откололась верхушка и теперь она больше напоминала пешку. Ту самую, которой была Марта в чужих руках.

— Все встало на свои места. — С досадой прошептала она, лаская пальцем холодный хрусталь уцелевших фигур.

Массивное обручальное кольцо, когда-то подаренное стариком Левит, соскочило и потерялось где-то под кроватью. На пальце оставалось красоваться скромное украшение, ставшее символом вечной, но несчастной любви. Кольцо, которое она так и не решилась снять. Подарок Вадима. И жизнь, брошенная к ее ногам.

Стрелки настенных часов указывали на полночь. За окнами послышались торжествующие крики, вспыхнули яркие залпы, со всех сторон послышались чьи-то громкие поздравления и пожелания. Стало невыносимо тоскливо. Обычно в такие моменты она звонила Саше, сейчас же смогла только вскинуть взгляд к потолку, обращаясь все к тому же Самохину, но уже мысленно. Сдерживая истеричную улыбку, Марта поджала губы и постаралась не расплакаться. А потом в каком-то нехорошем запале сорвалась с места, на ходу накидывая на плечи лишь легкую шаль из вечернего туалета, распахнула дверь и побежала по лестнице вверх. Туда, где простор, где свобода, где не бывает условностей и правил. Только ты и бесконечная, непроглядная даль.

На заснеженной крыше поскрипывал, вращаясь в стороны, старинный флигель, плавно опадал и укладывался в сугробы новогодний снег. Марта подошла к самому краю и неуверенно глянула вниз. Открытые туфельки с легкостью проскользили, поддаваясь уклону, и замерли в сантиметре от невысокого бортика. Марта испуганно ахнула и застыла, а за спиной послышалась чья-то усмешка.

— Ты будешь ужасно смотреться на этом промерзлом асфальте. — Улыбнулся Бортновский, подходя ближе и оттаскивая Марту к распахнутой настежь двери.

Набросил ей на плечи свой пиджак, придержал за талию, когда неловко споткнулась на первой же ступеньке.

— А что, если бы убиться сразу не получилось, и ты бы себя только покалечила? — Продолжал он насмехаться. — Если честно, то просто не представляю тебя, немощно лежащую на больничной койке, с загипсованными конечностями и пробитой головой. Неужели ты смогла бы уничтожить эту красоту? — В притворстве ахнул и провел кончиками пальцев по все еще идеально красивому лицу.