Когда вдруг решил… что уже… поздно - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Флёри cтр.№ 12

Он увидел меня практически сразу. Увидел или почувствовал — не знаю. Только замер истуканом, а глаза гневно блестели в свете уличного фонаря. Андрей сделал два нерешительных шага, некрасиво, будто всё понимая, ухмыльнулся, и на меня пошёл. Плечи до боли сжал, к себе притягивая, дышал бурно, сухими губами к виску прижался, что-то невнятное бормоча.

— Прости, я повёл себя не по-мужски. — Выдохнул, убедившись, что я ему не почудилась. — Тебе… тебе не нужно здесь находиться. Ты домой иди, хорошо?

— А ты?

— Не задавай ты эти тупые вопросы, Рита! Не нужно их задавать! Не будет у нас с тобой сегодня красиво! Никак у нас с тобой сегодня не будет, понимаешь?!

— Ты считаешь, я потрахаться к тебе пришла, что ли? — Возмутилась в голос, а Андрей глаза прикрыл, три раза вдохнул, три выдохнул, сглотнул нервно, а потом ладошку мою взял и свой пах ею прикрыл.

— Я не знаю, зачем ты пришла, солнце. — Отрицательно качнул головой. — Но я знаю, чем эта ночь для тебя закончится.

О ладонь пахом потёрся, горячо выдыхая мне в лицо, и глухо рыкнул.

— К чёрту! — Выругался сквозь зубы, на невысокую кровать рухнул, ладонью по ней похлопал, меня туда же приглашая. — Иди ко мне. — Прохрипел. — Ну же, иди!

Моей реакции не дождавшись, с постели подскочил и на себя потянул, а как только желаемого добился, меня уложил, навалился сверху, к матрацу придавливая. Инстинкты сработали быстрее затуманенного алкоголем мозга. Он руки мои зафиксировал, своими их над головой удерживая, коленями на бёдра надавил, меж ними проваливаясь, и резко развёл в стороны. Жарко выдохнул какое-то сомнительно ласкающее слух выражение и впился в губы. Простонал громко, и будто боль из себя выталкивая. Пахом прижался к промежности, жёстко проехался по ней грубыми джинсами и застонал громче.

Секунда понадобилась для того, чтобы мои запястья одной своей ладонью перехватить и подтянуть выше. Так, чтобы пусть и вялым, но всё же сопротивлением, его не отвлекала. Свободной рукой он торопливо провёл по груди. Более чувствительно, с нажимом, по рёбрам и, царапая короткими ногтями кожу на бёдрах, потянул за резинку трусов. Действовал быстро, грубо, на мелочи вроде моих протестующих стонов не размениваясь. А для меня всё словно в тумане. Треск белья и неприятный холодок, что пробежался по влажной промежности, пуговицы блузки полетели в разные стороны, открывая доступ к груди, животу, к нежной коже. Металлический звук пряжки его ремня отозвался звоном в ушах. Каждое движение отточено до мелочей. Пальцы торопливо и жадно спускаются к животу всё ниже, его задевая лишь по касательной, слишком чувствительно раздвигают влажные складочки, едва заметно царапая. А потом ладонью накрыл, вроде как от себя самого защищая. Долгий поцелуй прервал, чтобы жарким шёпотом опалить.

— Сладкая. Невозможно оторваться. — Пьяно улыбнулся, носом о мою щёку потёрся, отклика требуя.

— Прекрати. Я не хочу. — Спешно прошептала. Не от страха. Страха не было вовсе. Только ощущение чего-то неправильного.

— Нельзя сейчас, солнце. — Мученически простонал Андрей, лицом к груди прижался, губами атласную кожу в себя втянул. — Уже край. Уже на запретную территорию ступили.

Уговорам не поддаваясь, он ребром ладони между ног провёл, плавно вглубь погружаясь, а после челюсти до скрипа в зубах сжал и двумя пальцами вглубь прорвался. Не больно вроде, а чувство наполненности только. Предельной. И это чувство не позволяло спокойно вздохнуть. Меня дугой выгнуло так, что и Андрея подбросило. А его колотит всего, и пот проступил на висках. Шёпот безумный и взгляд горящий. Отдышавшись, пальцы он всё же вытащил. Плавно, осторожно, медленно. Ладошку мою отпустил и вниз, к паху потянул. Высвобожденным из белья членом в неё толкнулся, а после обхватить заставил, своей накрывая сверху. Толкнулся сильнее. Раз, другой, третий. Влажным лбом к моему плечу прижался.

— Мне продолжить? — Выдохнул на пределе возможностей, а мне этот шёпот призрачным показался. — Рита, мне продолжить?! — Рыкнул Андрей, ответа не дождавшись, и в глаза посмотрел. Прямо. Осознанно.

И то, как я задрожала, воспринял по-своему. К уголку губ своими губами прикоснулся и на какое-то время замер. Мой ответ, скорее, не услышал, а почувствовал. Горько рассмеялся, всем телом содрогаясь.

— Всё, всё… всё. — Отрицательно головой качнул. — Уже ушёл. Считай, что нет меня.

Руки мои отпустил. Своими в матрац упираясь, вроде как приподнялся, а потом шальная мысль на его лице отразилась и Андрей медленно, чтобы не спугнуть, взглядом вниз по моему телу пополз, азартно облизнул губы. А пока я как под гипнозом, его взглядом удерживаемая, затаилась, руки под бёдра подвёл, чуть вверх, на себя потянул, и лицом к промежности припал. Прикосновение его языка почувствовав, я пальцами в простынь вцепилась. Когда он им широкую влажную дорожку провёл, жадно схватила воздух ртом, а как только губами в себя клитор втянул, не выдержала, как пчелой ужаленная, подскочила, его отталкивая, и дрожащие руки как щит перед собой выпустила, Андрея не подпуская.

Он смотрел на меня минуту, не меньше, прежде чем грязно выругался. Бельё поправил, ремень на джинсах стянул и спиной к закрытой двери привалился.

— Идём, я провожу тебя. — Устало вздохнул и прикрыл глаза.

— Не надо.

— Идём. — Решительно заявил Андрей, поверх испорченной блузки накинул на меня пиджак, точно, как и его брат полчаса назад, спрятал за свои плечи от гостей.

По улице шли молча. Андрей чуть впереди, ведь прикасаться к себе я не позволила, сама шагала следом, постукивая зубами в такт скорым шагам. И только перед дверью своего дома я решилась в глаза ему посмотреть.

— Что теперь будет?

— Я завтра уеду. — Сообщил Андрей ровным тоном.

— А я?

— А ты останешься и будешь вести себя благоразумно. Знаешь, что такое благоразумно?

Я с усердием покачала головой, знание отрицая.

— Это значит не делать так, как ты сделала сегодня. — Терпеливо пояснил он, надёжнее стягивая полы пиджака, что на мне болтался, крепко обнял. — А потом я приеду. К тебе. И всё будет по-другому, да?

— По-другому? А если бы я не пришла… Если бы я не пришла, ты бы просто взял и уехал?

Вместо того, чтобы на вопрос ответить, Андрей руку в свой карман запустил и извлёк оттуда связку ключей. Ключей от моего дома.

— Твоя мать дала. И дома её нет. И если бы ты не пришла сама, я бы тебя всё равно нашёл.

— Вот так просто?

— Просто? Что это значит? Ты ведь не подумала, что я могу тебя бросить?

— Я очень не хотела в это верить. — Призналась я честно, а он… не разозлился. Прижал только к себе ещё крепче, хотя казалось, что это невозможно.

А на следующее утро уехал. Ровно в восемь часов. Уехал, чтобы вернуться спустя невыносимо долгих пять месяцев, сразу после первой удачно сданной сессии.

Казалось, что это время будет невероятно скучным, потерянным, и я должна была стать выброшенной на сушу рыбой, а на деле… жизнь совершила новый, головокружительный виток. Очень скоро после отъезда Андрея я вдруг поняла, что чувство потери пусть и выкручивает душу, но не делает меня пустой, не забирает все эмоции на себя. И без мощной противоударной силы в его лице я вдруг проявила агрессию. Собственную, необузданную. Сознание наполнила чрезмерная уверенность в собственных силах, а разум захлестнуло чувство вседозволенности. Я стала жёстче, циничнее. Напрочь растеряла мягкость, что всегда старалась сохранить для него, но приобрела какую-то особенную черту. Ту, что делала меня свободной, что заставляла идти вперёд, не боясь ошибок. Ту самую, что из милой барышни день за днём превращала меня в несносного чертёнка. «Нерастраченная на любовные путы, сомнения, волнения энергия находила выход» — игриво улыбалась мать. Друзья Андрея, что негласно присматривали за мной, выражались несколько иначе.