Большая игра Слепого - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 71

– А еще что-нибудь у тебя есть?

– Есть, – кивнул Глеб. – Есть особая примета этого мужчины.

– Ну… – с интересом посмотрел на Глеба генерал Потапчук.

– У него что-то с правой рукой.

– Что именно?

– На правой руке он носит перчатку. Он дважды появлялся в Смоленске, и все время на правой руке у него была перчатка.

– Ты говоришь, в феврале месяце? Так ведь оно и не мудрено, зима на дворе.

– Да, да, все так. Только любой нормальный человек перчатки снимает в помещении. И здоровался он левой рукой. Я почему-то верю старому хранителю, и мне кажется, что начать нужно, Федор Филиппович, не через отдел кадров ФСБ или КГБ, а вернее будет через…

– Через поликлинику?

– У них ведь должны храниться медицинские карточки всех сотрудников? Ведь каждый офицер проходит диспансеризацию и раз в несколько лет полностью обследуется…

– Логично, – сказал Потапчук, наливая себе и Глебу кофе. – Слушай, Глеб Петрович, скажи честно, как это у тебя получается, занимаясь одним делом, сразу же войти в другое? У меня такое предчувствие, – тонкая улыбка появилась на лице генерала, – что предложи я тебе сейчас заняться еще и третьим, и у тебя тут же появится какой-нибудь человек, связанный именно с этим делом, а самое главное – мы об этом человеке знать незнаем. Как это ты так ухитряешься, а?

– Не знаю, генерал, – рассмеялся Сиверов, но его смех был немного усталым, хотя и веселым. – Может, просто-напросто я везучий, и на меня, как мухи на мед, летят все эти свидетели, подельщики, участники?

Я и сам не знаю. Ведь мог послать надоедливого старика куда подальше? Мог, – сам себе ответил Глеб, – но почему-то не послал. Наверное, я чувствовал, что он мне понадобится, что именно безумный Скуратович, «хранитель тайн», как он себя называет, принесет мне нужную информацию.

– Послушай, Глеб Петрович, а что со стариком?

Чем он мается?

– Мания преследования, как я понимаю. Ему все кажется, Федор Филиппович, что его хотят извести, сжить со свету. То ему чудится, будто стекло толченое в кашу подсыпали, то соседи газом травят, то родная дочь вместо макарон крысиные хвосты варит.

– Крысиные хвосты? – ахнул генерал Потапчук.

– Ну, не крысиные, так мышиные. Крысиные слишком толстые, – с видом знатока заметил Глеб.

Генерал Потапчук даже вздрогнул: Глеб рассуждал о крысиных и мышиных хвостах настолько серьезно, что можно было усомниться и в его здравомыслии. Не мог же он спятить за пару дней в сумасшедшем доме…

– Так вот, этот Скуратович уже третий или четвертый раз в психлечебнице. Я говорил с врачом, его случай клинический. В таком возрасте избавиться от навязчивого бреда почти невозможно. А еще у этого старика удивительная память, врач сказал, а я проверил и убедился. Он утверждает, что помнит инвентарные номера практически всех экспонатов в областном краеведческом музее. Представляете, Федор Филиппович, сколько там может находится на хранении экспонатов?!

– Наверное, от этого у него крыша и поехала, – сочувственно кивнул генерал Потапчук.

– Может, и от этого, хотя я думаю.., знаете, от чего?

– Отчего же? – спросил Потапчук.

– Думаю, крыша у Скуратовича поехала от непризнанности и неоцененности.

– В каком смысле?

– Ну, не ценили его. Представляете, человек всю жизнь проработал хранителем музея, более сорока лет на одном месте. Столько сделал для музея, так берег вверенные ему ценности… А его отправили на пенсию и забыли – можно сказать, списали за ненадобностью.

Ведь эту коллекцию в сорок шестом году он и принимал на хранение…

– Он?

– Так Скуратович, во всяком случае, утверждает. А у меня нет оснований ему не верить. Между прочим, в коллекции правда на четыре картины больше, чем по описи?

– Правда… Неужели действительно память у старика в порядке? В общем, Глеб, слушай: меня уже сегодня по этому делу с картинами дергали, и дергали не только меня. Вот я сижу здесь с тобой, кофе распиваю, а мои коллеги на совещании у директора ФСБ отдуваются.

Совещание-то директор созвал именно по этому делу и разнос дает – будь здоров, можешь мне поверить.

– Верю, – вздохнул Сиверов.

– Так что давай действовать. Я, конечно, посуечусь.

Лично позвоню главврачу поликлиники, чтобы дали возможность просмотреть все карточки. Хотя подожди, Глеб… А если этот, – генерал посмотрел на портрет, – если он не из Москвы, если его служебное удостоверение вообще фальшивое, что тогда?

– Не знаю. Тогда стану думать над чем-нибудь другим. Но пока мне кажется, что за эту ниточку стоит потянуть: возможно, безумный старик указал единственно верный путь. В конце концов, когда происходили те события, он был еще в своем уме.

– Верно ты это подметил.

Генерал Потапчук откинулся на спинку кресла с таким выражением лица, словно тяжелая ноша, давившая ему на плечи, вдруг как по волшебству исчезла.

Наконец-то выдалась минута, когда можно было перевести дух. Федор Филиппович тряхнул седой головой, причем так сильно, что массивные очки едва не соскользнули с носа. Генерал придержал их тонкими пальцами, бережно водрузил на место, несколько раз моргнул и сказал сердито:

– Нельзя расслабляться, Глеб Петрович, нельзя ни на секунду. Как только расслабишься – жди подвоха.

– А я и не расслабляюсь, – сказал Сиверов, допивая кофе. – Значит, так, Федор Филиппович, вы сейчас звоните в поликлинику Московского КГБ и я поеду туда. Попробую просмотреть, рее медицинские карты офицеров КГБ.

– Нелегкое это дело, большая работа.

– Надеюсь, у них там все уже давным-давно загнано в компьютер, и мне не придется рыться в пыльных бумагах.

– Думаю; что да; – спокойно ответил генерал, подвинул к ногам свой старый потертый портфель, потом поставил его на колени и быстро, словно бы кто-то засек время на секундомере, расстегнул старые потертые замочки. В портфеле, рядом с папкой с бумагами по коллекции барона Отто фон Рунге, лежал сотовый телефон.

– Я сейчас позвоню, обо всем договорюсь.

– Да, да, пожалуйста, буду премного вам благодарен, – пошутил Глеб, словно речь шла о дело, касавшемся лично его и не имевшем никакого отношения к генералу Потапчуку.

Тот устало улыбнулся:

– Ты не шути, Глеб Петрович, дело действительно серьезное. Под вопросом миллиарды долларов – немцы обещают большой кредит. Так что надо постараться, а иначе рабочие будут сидеть без зарплаты, а это значит, без куска хлеба. И не только Кузбасс, но и Воркута может подняться, им сейчас ой как тяжело! – генерал Потапчук говорил о шахтерах так, будто это были его родные братья и он всей душой болел за них.