Девушка с легким характером - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 37

Теперь на повестке дня стоял визит в театр со звучным названием «Тимберт Хаус». Этот театр был расположен в переулке под названием Охотничий. Откуда взялось такое название? Может быть, в стародавние времена здесь селились любители поохотиться? Неизвестно. Как бы то ни было, переулок можно было с прямым на то основанием назвать тупиком, «Охотничий тупик». Потому что дальше никаких зданий и ходов-выходов не наблюдалось. А сама постройка, в которой находился «Тимберт Хаус», представляла собой одноэтажное, но длинное сооружение. Причем было заметно, что его построили не так давно. Темно-красная черепичная крыша, пластиковые окна, крыльцо с затейливыми резными перилами. Наверху неоновым светом светилась вывеска с названием театра.

Поднявшись по ступенькам, я открыла дверь в вестибюль. Он был просторным и тоже отделан по-современному: декоративная штукатурка приятного бежевого цвета, пол был выложен плиткой с орнаментом, по стенам спускались вьющиеся растения в кашпо.

Я миновала вестибюль и оказалась в широком, хорошо освещенном коридоре. Свет ненавязчиво лился с подвесного белоснежного потолка. По обе стороны коридора располагалось множество дверей, одни из них были закрыты, а из остальных поочередно выбегали люди и проносились мимо меня. В руках у некоторых из них я заметила театральные костюмы. Во всяком случае, в реальной жизни вряд ли бы кто надел пышное бальное платье с кринолином или диковинную шляпу с перьями на манер мушкетерской. Кроме того, одна из женщин несла большую коробку, доверху наполненную старинной обувью. Это я определила по фасону и материалу, из которого были изготовлены женские ботильоны и легкие туфельки.

Я решила спросить, где можно найти директора театра, ведь прояснить вопрос о Клементине мог только он. Вернее, с него надо было начинать, а уж дальше как получится.

– Скажите, пожалуйста, – обратилась я к черноволосой девушке с румяными щеками – не иначе как грим, но она пронеслась мимо меня с ворохом париков разных цветов, длины и фактуры.

Я пожала плечами и пошла дальше. Раз уж они все тут так заняты, придется отыскивать нужное мне лицо самой.

Я прошла до конца коридора и только на последней двери увидела табличку: «Лепницкий Ростислав Константинович. Главный режиссер». Ну, что же, режиссер так режиссер. Начну с режиссера, может быть, я и обойдусь теми сведениями, которые смогу получить от Ростислава Константиновича. Ведь если Клементина, по словам байкера Артура, действительно приехала в Волынск попытать счастья на поприще драматической актрисы, то контакта с главным режиссером театра ей было никак не избежать. Поэтому он-то уж обязательно должен быть в курсе всего, что происходило и произошло с Новостроевской во вверенном ему театре.

Дверь в кабинет Лепницкого была слегка приоткрыта. Я сначала постучала в нее, но поскольку не услышала разрешения войти или хотя бы какого-нибудь вопроса типа: «Кто там?», то решила войти.

Я открыла дверь и оказалась в небольшой комнате. Обставлена она была стильной офисной мебелью, правда, без особых изысков. К столу со стоящим на нем компьютером примыкало удобное на вид черное кожаное кресло, чуть поодаль стоял широкий, тоже кожаный диван, около которого находился низенький журнальный столик со стеклянной столешницей и хромированными ножками. Одну из стен занимал встроенный шкаф, сквозь стеклянные дверцы которого можно было увидеть папки и корешки книг.

Сам Ростислав Константинович Лепницкий сидел за компьютером. Это был представительный крупный мужчина в возрасте от сорока до пятидесяти лет. Он вопросительно посмотрел на меня сквозь роговые очки.

– Здравствуйте, – сказала я. – Могу я видеть Лепницкого Ростислава Константиновича?

– Вы находитесь в его кабинете, девушка, – ответил мужчина.

Интересный ответ, однако. То, что я нахожусь в кабинете Лепницкого, это ведь еще ни о чем не говорит. Я грамотная, табличку на двери прочитала, стало быть, кабинетом не ошиблась. Тогда я действительно нахожусь в кабинете главного режиссера. Но вот на самом ли деле сидящий передо мной человек и есть Ростислав Константинович? Но, скорее всего, это и был главный режиссер, во всяком случае, внешность у него соответствовала. Вероятно, просто-напросто это была такая своеобразная манера общаться, как у многих людей творческих профессий.

– Лепницкий Ростислав Константинович перед вами, девушка, – разрешил мои сомнения главный режиссер и добавил: – Это я. Что вас привело ко мне? – несколько витиевато спросил он.

– Я частный детектив, Татьяна Александровна Иванова. Вот моя лицензия. – Я вынула ее из сумки и протянула ему.

Он взял лицензию и принялся ее изучать.

– Хм, – сказал Лепницкий, закончив изучать мое разрешение заниматься частным сыском, и вернул мне лицензию. – Любопытно, весьма любопытно. Первый раз в жизни встречаюсь с частным детективом, да еще и женского пола. Так что же вас привело ко мне? – повторил он свой вопрос и, спохватившись, предложил с запозданием: – Да вы садитесь, извините, что заставил вас стоять.

Я расположилась в кресле, а Ростислав Константинович повернулся в своем похожем на царский трон офисном кресле и сел вполоборота ко мне.

– Ростислав Константинович, пожалуйста, проясните ситуацию, которая касается одной вашей актрисы, – попросила я главного режиссера «Тимберт Хаус».

– Я к вашим услугам, – с улыбкой произнес Лепницкий, – спрашивайте – я отвечу, – добавил он.

– Ростислав Константинович, мне удалось выяснить, что в вашем театре какое-то время назад появилась Клементина Новостроевская. Насколько мне известно, она пробовала себя в амплуа драматической актрисы. Это так?

Лепницкий взял со стола фирменную ручку и задумчиво начал ее вертеть.

– Да, такая особа в нашем театре появлялась, – наконец сказал он, – но назвать ее драматической актрисой у меня просто язык не поворачивается, извините.

– Что, дела обстояли настолько плохо? – поинтересовалась я.

– Вы себе просто не представляете насколько. Видите ли, у Клементины даже не было ровным счетом никаких предпосылок для того, чтобы стать актрисой. И меня, признаться, это очень сильно удивило.

– Почему?

– Ну, понимаете, так просто не бывает, чтобы человек был и косноязычным, и не пластичным, и чтобы ему к тому же, как говорится, еще и медведь на ухо наступил. Но Клементина была именно такой. Уж не знаю, почему она вбила в свою хорошенькую головку, что она – великая актриса всех времен и народов, но вела она себя именно так. Может быть, из-за своего несколько необычного имени? Не знаю. Да, внешность у нее, конечно, эффектная, ничего не могу сказать. Да, имя напоминает сценический псевдоним, согласен. Но это – и все, – Ростислав Константинович развел руками. – А только на внешних данных далеко не уедешь. Нужна кропотливая работа, беззаветная любовь к театру, не побоюсь таких громких слов. Ну и конечно же, хотя бы элементарные данные. Без них – просто никуда.

– Получается, Клементина Новостроевская сразу же получила отказ? – спросила я.