Адъютант императрицы - читать онлайн книгу. Автор: Грегор Самаров cтр.№ 61

– О, моя обожаемая Екатерина! – воскликнул Потемкин, заключая государыню в свои объятья, – ты выше всех героев истории; ты одна сильнее всего твоего государства! Ты победишь, и я теперь уверен, что Византия будет лишь первой ступенью твоего всемирного владычества.

– И тогда, – заметила Екатерина Алексеевна, нежно прижимаясь к своему другу, – мой возлюбленный герой, Григорий Александрович, будет меченосцем вновь воздвигнутой восточно-римской империи.

Несколько минут голова императрицы покоилась на груди Потемкина, а затем Екатерина Алексеевна ласково отстранила его, проговорив:

– Теперь уходи, мой друг, оставь меня одну, мне нужно работать. Там, в моей уединенной хижине, я живу для любви, а здесь принадлежу государству. Для того чтобы удержать быстрый бег истории, ежедневно совершающий головокружительный путь, необходимо иметь светлый взгляд и твердую руку. Здесь я должна положить основание нерукотворному памятнику для себя.

Последние слова императрица произнесла с улыбкой на губах, но тон ее голоса был серьезен, почти торжествен.

Потемкин поцеловал ее руку и невольно поклонился особенно почтительно.

«Екатерина представляет собой какую-то бездну – думал он, направляясь в свою квартиру с низко опущенной головой. – Только думаешь, что добрался до дна бездны, как снова проваливаешься в бездонную глубину. Как мало места уделяет императрица женщине. Победит ли когда-нибудь женщина императрицу? Нет, этого, вероятно, никогда не будет. На нее нужно действовать чем-нибудь другим. Главное место в ее жизни занимает честолюбие. Она последует за тем, кто представит ей самую заманчивую цель для удовлетворения этого ненасытного чувства».

Оставшись одна, Екатерина Алексеевна сидела некоторое время неподвижно как бы погруженная в мечты, затем провела рукой по лбу, покачала головой и позвонила в маленький золотой колокольчик, стоявший на письменном столе.

– Генерал Сергей Семенович Салтыков здесь? – спросила она вошедшего лакея.

– Да, генерал ждет ваших приказаний, ваше императорское величество.

– Попросите его сюда! – приказала императрица.

Через несколько секунд в кабинет государыни вошел Салтыков. Он происходил из древнего дворянского рода бывшего в свойстве с домом Романовых еще до восшествия на престол Петра Великого. Некоторое время Сергей Семенович состоял при дворе Петра Федоровича, но слухи о его близких отношениях с великой княгиней заставили императрицу Елизавету Петровну воспретить ему пребывание в столице. Сначала он был послан в Стокгольм, чтобы сообщить о рождении великого князя Павла Петровича, там он оставался некоторое время в качестве посланника, а затем, вернувшись в Россию, служил в армии, находившейся вне Петербурга. Ни Петр Федорович, ни Екатерина Алексеевна не позаботились о том, чтобы вернуть Салтыкова ко двору, несмотря на хлопоты его родственников. Единственным доказательством того, что императрица не забыла старого друга служило то обстоятельство, что она взяла сына Сергея Семеновича к себе, так как мальчик рано лишился матери, и тщательно следила за его воспитанием.

Генерал Салтыков казался гораздо старше своих лет, несмотря на то, что был когда-то самым блестящим кавалером при дворе Елизаветы Петровны. Его гибкая, стройная фигура как будто одеревенела в прямой военной выправке благородные черты лица настоящего славянского типа, погрубели и загорели от солнца и ветра. Прекрасные, выразительные глаза хотя и не потеряли молодого блеска, но смотрели холодно и равнодушно.

В волосах, причесанных по-военному и слегка напудренных, виднелась седина.

Генерал Салтыков вошел к императрице со спокойно почтительным лицом, как бы ожидая от нее лишь служебных приказаний.

Екатерина Алексеевна долго молча смотрела на друга своей юности, стараясь воскресить в памяти давно прошедшее. Ее лицо приняло грустное выражение; протянув генералу руку, она проговорила тоном сердечной теплоты:

– Я очень рада, Сергей Семенович, видеть тебя, моего старого друга, напомнившего мне былое время, в котором, несмотря на многие страдания, было нечто такое, что ничто не может заменить на свете, то есть молодость и юные надежды.

– Надежды вашего императорского величества оправдались блистательнее, чем можно было тогда ожидать, – возразил Салтыков, как бы не замечая протянутой руки государыни. – Если моей ничтожной особе не удалось раньше воскресить в вас эти приятные воспоминания, то, во всяком случае, не моя в том вина. Императрица была мало милостива к своему преданному другу, – с горечью прибавил он, – она позабыла того, кто со всем пылом юношеского сердца делил горести и радости великой княгини.

– Разве я не доказала вам, Сергей Семенович, что не забыла вас, взяв к себе вашего сына? Верите мне, что я всеми силами стремилась заменить ему мать, – возразила Екатерина Алексеевна.

Салтыков с улыбкой пожал плечами.

– Признаю высочайшую милость вашего императорского величества, – холодно ответил он, – и приношу вам за это величайшую благодарность.

– Не правда, Сергей Семенович, вы не приносите мне никакой благодарности! – воскликнула Екатерина Алексеевна, – вы сердитесь на императрицу, которая только благодаря сыну вспомнила об отце, бывшем когда-то ее другом. Однако вы неправы.

– Подданный всегда неправ, когда осмеливается в чем-нибудь упрекнуть своего властелина! – иронически заметил Салтыков.

– Нет, не потому вы неправы, Сергей Семенович, не потому, – уверяла императрица. – То время, которое я никогда не забываю и не хочу забыть, было временем мечты. Начинающееся утро жизни не требует тех обязанностей, которые предъявляются полуденному часу. На заре можно мечтать, глядя на розовый облака наступающего дня, но день принадлежит действительности, работе, борьбе.

– Вы, ваше императорское величество, вероятно, думаете, что я так и остался при одних мечтах? – сказал Сергей Семенович с оживившимся лицом и румянцем на щеках. – Вы сомневаетесь в моей творческой силе и работоспособности – спросил он.

– Нет, Сергей Семенович, я в этом не сомневаюсь, но я считала своей обязанностью рассеять мечты, рассеять их совершенно, дабы их сладкий туман не затемнил светлого жизненного пути. Теперь мечты рассеяны!

– Да, – мрачно согласился Салтыков, – мечты рассеялись и от них остался лишь горький осадок.

– Нет, Сергей Семенович, от них осталось все самое лучшее, самое благородное, самое прекрасное сила, мужество и возвышенные стремления. Этим стремлениям откроет широкий путь императрица, не имеющая права предаваться тем мечтам, которые волновали великую княгиню, – с подкупающей искренностью возразила Екатерина Алексеевна.

– Я не понимаю вас, ваше императорское величество, – заметил Салтыков. – Впрочем, это и неудивительно после столь долгой разлуки.

– Вы меня поймете, Сергей Семенович, – успокоила генерала государыня, – твердый, гордый мужчина поймет так же императрицу, как когда-то пылкий юноша понимал мечтательную великую княгиню. Выслушайте меня! Судьба моего государства, того самого государства, которое мы когда-то окружали дымкой великих надежд, находится в крайне серьезном положении. Если мне не удастся решительным ударом сразить турок, то слава русского оружия и то выгодное положение, которое заняла Россия по отношению других европейских держав, будут надолго утеряны.