Адъютант императрицы - читать онлайн книгу. Автор: Грегор Самаров cтр.№ 107

– Будьте спокойны, мое дитя, – сказала Екатерина Алексеевна, – вы здесь в безопасности! Ну, дальше, Григорий Александрович расскажите, как попала сюда эта девушка.

– Мои глаза зорки, ваше императорское величество, – произнес Потемкин, – я видел, что девушку оплетают ложью, точно паутиной. Я велел захватить посланца Орлова и узнал от него тайну и коварный план; мои люди ждали карету на дороге в Гатчину, они захватили экипаж и доставили девушку сюда.

– Мы должны, прежде всего, защитить ее, – воскликнула Екатерина Алексеевна, – а защита невинного – это почти суд над виновным. Может быть, это даже к лучшему, – прошептала она про себя. – Больше он не посмеет делать мне неуместный замечания, как это было сегодня. Благодарю тебя, Григорий Александрович, – проговорила она, протягивая Потемкину руку, а затем, погладив по голове Аделину, продолжала: – встаньте, дитя мое! Вы находитесь под защитой вашей государыни и все должно кончиться счастливо. Я дам счастье в ваши руки. Прикажи, Григорий Александрович, чтобы сейчас же заложили моих лучших лошадей; отряд казаков должен быть готов сопровождать карету. Эта девушка сейчас же должна отправиться в Шлиссельбург и привезти сюда своего возлюбленного, а завтра утром я обеспечу им их счастье!

Один момент Потемкин как будто колебался; он, по-видимому, хотел что-то сказать императрице. Аделина, схватив руку Екатерины Алексеевны, покрывала ее поцелуями и слезами.

Государыня, видя это, стала торопить Потемкина, сказав ему:

– Поспеши же, Григорий Александрович, поспеши! Видишь? Видишь, в каком нетерпении находится эта девушка!

Потемкин медленно вышел, тихо бормоча про себя:

– Пожалуй, так будет даже лучше; чем менее я буду вмешиваться, тем более блестящей будет моя победа.

Государыня подошла к своему, письменному столу и написала коменданту крепости приказ немедленно отпустить подпоручика Мировича, дабы он уже утром мог явиться к ней.

– Вот, дитя мое, талисман, который откроет вам дорогу к вашему возлюбленному, – сказала она Аделине. – Приведите его ко мне и вы не разочаруетесь в том, что доверились своей императрице.

Вошел Потемкин и сообщил, что все готово к отъезду. Он сам проводил девушку на один из внутренних дворов и Аделина вторично отправилась в путь. Однако на этот раз ее сердце радостно билось в груди и слезы благодарности застилали ее глаза.

Екатерина Алексеевна снова вернулась к гостям. Она ни одним словом не обменялась с Потемкиным; он, в свою очередь, решил выжидать. Первая ставка была выиграна им и он верил, что так же пойдет и дальше.

В продолжение еще часа государыня беседовала со своими гостями; все были очарованы ею, так как она нашла возможность сказать каждому что-нибудь приятное; таким образом, когда она удалилась, все общество было настроено еще веселее, чем при начале вечера. Ее краткое отсутствие было почти забыто и каждый к тому же мысленно решил, что полученное ею сообщение было приятно. Только великий князь и граф Панин покинули зал в мрачном настроении.

В течение вечера великий князь даже со своей невестою, которой он обыкновенно выказывал свою пылкую страсть, едва обменялся несколькими словами; он приказал графу Разумовскому занять его место около принцессы, сам же, по требованию этикета, стал занимать гостей во время отсутствия императрицы.

Проводив свою невесту и ее мать в их покои, великий князь тотчас же ушел к себе, не побеседовав даже, как он это обыкновенно делал, с Разумовским.

Потемкин, покончив со своими обязанностями, тоже отправился в отведенное ему помещение. Он сидел, погруженный в свои мечты, когда дверь отворилась и в комнату вошла Екатерина Алексеевна в легком кружевном одеянии.

Потемкин встал и пошел ей навстречу. Она бросилась ему на грудь и, обнимая его, воскликнула:

– Еще раз благодарю тебя, мой дорогой друг, за твою бдительность. Ты возвратил мне свет и тепло и освободил мое сердце от упреков неблагодарности; а неблагодарность означает низость и недостойна благородного сердца!

– И что произойдет теперь? – спросил Потемкин, смотря на императрицу серьезным, вопросительным взглядом.

– Что произойдет, – воскликнула Екатерина Алексеевна, – о том не будем пока думать. Когда завтра над миром засияет ясно дневной свет, тогда и мой ум ясно и твердо будет знать, как должна поступить императрица.

Стрелою мчались в ночной темноте кони императрицы по Шлиссельбургскому тракту, и казаки, эскортировавшие карету, едва успевали следовать за нею; тем не менее, Аделина не переставала выглядывать из окна и умолять кучера, чтобы он ехал быстрее, так как ее поглощало желание после всех перенесенных треволнений увидеть своего возлюбленного и сообщить ему, что, благодаря милости императрицы, все затруднения и препятствия к их счастью устранены. Она то плакала от чрезмерности своего счастья, то в восторге повторяла имя Василия, то опускалась на колена и горячо благодарила Бога, совершившего для нее чудо.

Наконец, после смены нескольких подстав, чередовавшихся через каждые пятнадцать верст, карета остановилась. Аделина выскочила на землю. Ее привыкшие к темноте глаза разглядели возвышающуюся над водою массу крепости.

Казаки вызвали крепостную стражу и потребовали лодку.

– Это невозможно, – ответил часовой, – никто, не принадлежащий к гарнизону крепости, не имеет переезжать реку, если только у него нет собственноручного приказа императрицы.

Аделина во время своего пребывания в России достаточно выучилась говорить по-русски, чтобы понять, что говорил теперь часовой.

– Приказ императрицы? – радостно воскликнула она. – Вот он! Поторопитесь же перевезти меня!

Она вытащила подписанный государыней приказ и предъявила его часовому.

К ним подошли остальная стража и перевозчики. Солдат в нерешительности держал бумагу в руке. Если бы даже он и умел читать, то вряд ли мог разобрать что-нибудь в темноте.

– Света, света! – воскликнула Аделина, принесите сюда фонари от кареты!

Казаки пытались объяснить страже, что они принадлежат к конвою ее величества и отправлены сюда по личному приказанию Потемкина и кроме того каретою управляет лейб-кучер.

Во время этих переговоров над водою вдруг блеснул трепетный, яркий свет и со стороны крепости послышались бряцанье оружия и разговор.

– Подождите немного, – сказал часовой, – я слышу, что отворились ворота и кто-то едет сюда; сейчас прибудет офицер и все выяснится.

Солдат казался очень довольным, что с него снималась тяжелая ответственность, и все стоявшее на берегу напряженно глядели во тьму, ожидая развязки двух столь необычайных событий, как прибытие молодой дамы в придворном экипаже и ночное выступление солдат из крепости.

Аделина не обращала внимания на все происходившее кругом; она подошла к самому берегу и вперила взор в огонек, приближавшиеся по волнам. Все явственнее слышались удары весел, все ближе и ближе подплывал огонек. Наконец паром причалил к берегу, лошади были выведены на землю, солдаты вскочили в седла. Какой-то офицер приблизился к часовому.