Дети грозы. Книга 2. Ее высочество Аномалия - читать онлайн книгу. Автор: Мика Ртуть cтр.№ 27

Дайм искренне верил в братские чувства Люкреса – пока не услышал его разговора со Светлейшим и не понял, что Люкрес лишь прикармливал пса, но никогда не считал его братом. Дайм искренне верил в возможность семейного счастья с Ристаной – пока не встретил Шуалейду и не увидел свою бывшую возлюбленную такой, какая она есть.

И вот самая заветная, сама главная его мечта перед ним. Протяни руку и возьми. Всего-то и надо, что немного обмануть неискушенную в интригах сумрачную шеру, забыть все лишнее – в том числе страстную мечту темного шера Бастерхази о свободе для них обоих – и наслаждаться заслуженной наградой. Всего-то отказаться от глупой и нереальной надежды, не пытаться пройти по краю бездны, наплевать на смутное предчувствие счастья.

Всего-то. Сущая мелочь, когда речь идет об избавлении от строгого ошейника и блистательном будущем опоры трона!

– Ваше всемогущество очень щедры, – ответил Дайм чистую правду.

– Я прекрасно вижу, как искренне ты служишь империи, Дамиен, и я доволен вашей дружбой с Люкресом. Держитесь вместе, как должно братьям, и я со спокойным сердцем оставлю империю вам. Как в старые времена Роланда Святого и Рогнеды Светлейшей.

Всего месяц назад, услышав от императора, что тот прочит его в преемники Светлейшему Парьену, Дайм бы летал на крыльях восторга. Его наконец-то оценили по достоинству, его не считают лишь цепным псом, ему готовы доверить ответственность за всю империю. Сейчас же…

– Благодарю, ваше всемогущество. Видят Двуединые, я сделаю все, чтобы быть достойным вашего доверия. – Восторг и благоговение в его голосе были настоящими, но месячной давности. До встречи с Шуалейдой.

– Я в тебе не сомневаюсь, сын мой, – улыбнулся император. – Да пребудет с тобой благословение Двуединых.

О да. Благословение Двуединых ему очень, очень понадобится. Отказаться от гарантированной свободы, от великолепной карьеры, от всего, о чем он мечтал, ради призрачного шанса на чудо будет непросто. Да что там, до сумасшествия сложно, тем более что какое бы решение он не принял сейчас – до Весеннего бала еще десять месяцев, и все эти десять месяцев ему придется исполнять приказ отца. Со всем старанием и послушанием.

Дайм вынырнул из воспоминаний лишь около единственной в Пуэбло-дель-Уго таверны. Той самой, где они с Бастерхази ночевали десять месяцев назад. Сейчас Дайм бы не отказался от еще одной беседы с темным шером. Если бы только он мог сказать ему правду, поделиться сомнениями и спросить совета! Вот только «приказы императора не обсуждаются» – не фигуральное выражение. Это часть его клятвы верности, и за нарушение он заплатит жизнью.

И за свою встречу с Шуалейдой сегодня, за свой первый поцелуй с женщиной – тоже, если об этом узнает император.

«Бездна дышит тебе в затылок».

Слава Двуединым, что Бастерхази даже не догадывается, насколько он прав.

О родительской любви и братской ненависти

24 день холодных вод, Суард

Шуалейда шера Суардис

До столицы торжественный обоз добрался к четырем часам пополудни, когда жара только начала спадать. Сама Шу не особо обращала внимание на погоду – после вчерашней встречи с Люка ей вообще было наплевать на все, кроме одного вопроса: что же Люка недоговорил? В чем хотел ей признаться, но не успел?

Поэтому ей пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не шепнуть Муаре: «Ищи!» Что-то Шу подсказывало, что химера способна взять след не хуже ищейки, и светлому шеру не скрыться. Но он просил доверять ему, и Шу доверяла. Изо всех сил, да. Утренняя записка, принесенная пустельгой, ей в этом очень помогала.

«Прости, что исчез вчера. Барону Уго не стоило видеть нас вместе. Я обязательно приеду в Суард к Весеннему балу. Люблю тебя, твой светлый шер».

– Мой светлый шер, – шепнула она, счастливо улыбаясь солнцу, ветру и облачкам на горизонте. – Мой светлый, светлый, светлый шер!..

Муаре под ней тонко заржала и загарцевала, словно танцевала вельсу, а Морковка ревниво мрявкнула, требуя восхищаться не каким-то там светлым шером, а исключительно ею, пушистой и прекрасной.

– Иди сюда, капризное животное! – Шу похлопала по колену.

Рысь тут же запрыгнула на ручки, вызвав у барона Уго отчетливый приступ мигрени. Почему-то ему казалось, что ручная рысь – неподходящая спутница для принцессы. Он утром даже попробовал убедить Шу надеть на Морковку ошейник и поводок, а лучше и вовсе везти ее в клетке. Она же хищное, неразумное и опасное животное! Вдруг она испугается скопления людей и набросится на его высочество!

«Чушь!» – возразили в один голос Шу и Каетано, и ошейник с поводком были убраны. Правда, Морковка после этого категорически не доверяла барону Уго, и стоило ему подъехать к Шуалейде – прижимала уши и шипела, всем своим видом показывая, что если тут и надо на кого-то надеть поводок, так это на дикого неразумного барона. Вдруг он на кого-то набросится, как попытался наброситься на нее?

И слава Двуединым! Если бы Морковка не шипела, барон Уго бы всю дорогу третировал Шу и Кая тонкостями протокола. Словно это они – дикие и неразумные существа, не способные запомнить порядок действий с одного раза. Он бы еще затеял рассказывать, какой вилкой кушать рыбу, а какой – пирожные…

Интересно, а Люка любит пирожные? И когда он приедет? Наверняка с ним будет свита не меньше, чем сейчас тащится с ней и Каем. Или нет? Ведь может же Люка себе позволить путешествовать так, как нравится ему, а не как велит этикет!

Оглянувшись на растянувшийся пыльной змеей обоз, Шу только вздохнула. Из Уго-дель-Касте с ними увязалось еще два десятка карет и под сотню всадников, и вся эта толпа пылила, галдела, сверкала начищенными кирасами и драгоценностями. А ведь меньше года назад ей казалось, что на импровизированный праздник в Кардалоне, в особняке графа Ландеха, собралось ужасно много людей, не меньше трех десятков родовитых шеров. Теперь ей было смешно об этом вспоминать. И немного страшно смотреть вперед, на золотящиеся в солнечных лучах стены Старого города, а дальше и выше, на вершине пологого холма – шпили, купола и башни Риль Суардиса.

Под ярким послеполуденным солнцем сплетения энергетических потоков, защищающие Риль Суардис, казались продолжением небесного света, лишь слабо окрашенного в цвета стихий. И немножко походили на мыльный пузырь, только очень большой. Из пузыря вырастали две башни: черно-алая с фиолетовыми и голубыми прожилками – восточная, обитель темного шера Бастерхази, и белая – с переливом в голубизну. Вот от второй из них, западной башни, Шу никак не могла оторвать взгляда. Что-то в ней манило и завораживало. Может быть, таинственная история рождения Кая, которую рассказал темный шер Бастерхази?..

Долго грезить о таинственных историях не вышло. В предместьях Суарда принца с принцессой уже встречали высыпавшие на обочины люди – горожане, селяне, взрослые и дети, все вперемешку. Они явно пришли, а то и приехали заранее, чтобы первыми увидеть наследника престола. И теперь, когда обоз приблизился – они галдели, махали флажками и платками, кидали на дорогу перед Каетано цветы и радостно вопили приветствия.