Книга Призраков - читать онлайн книгу. Автор: Сэбин Бэринг-Гулд cтр.№ 14

– Как, разве полковник Грэхем не убедился в правильности исполнения данного им поручения?

– Нет. У него было слишком много неотложных насущных дел. А может быть, просто отнесся к взятому на себя обязательству спустя рукава.

– Предстоял долгий путь. Части тел были забальзамированы?

– Забальзамированы! Конечно же, нет. В Байонне не нашлось никого, кто бы знал, как это делается. Имелся один чучельник на рю Pannceau, но он за всю свою жизнь не делал ничего, кроме чучел чаек. Так что ни о каком бальзамировании речи не шло. Мы, то есть часть О'Хулигэна и часть меня, были помещены в бочку с виски и в таком виде отправлены на парусник. Но то ли по пути в Саутгемптон, то ли на другом корабле оттуда в Эдинбург, матросы продырявили бочку и, пользуясь соломинками, осушили ее до дна. В ней не осталось ни капли к тому времени, как она достигла Auchimachie. Какой привкус придал напитку О'Хулигэн, сказать не берусь, но мои ноги придали виски привкус благородный. Я всегда предпочитал в компаниях виски, и, стоило мне как следует нагрузиться, оно оказывало то влияние на мои ноги, что они отказывались мне служить. Это служит несомненным доказательством того, что виски не ударяло мне в голову, а растекалось по моим конечностям. Шотландец может выпить любое его количество, и оно никогда не ударит ему в голову. Когда наши останки прибыли в Auchimachie, где должно было состояться погребение, возникло предположение, что произошла какая-то ошибка. Мои волосы были песчаного цвета, в то время как у О'Хулигэна – черные, или почти черные; но никто не знал, какое действие алкоголь может оказать на цвет волос при длительном воздействии. Однако моя мать исключила ошибку, рассмотрев ноги – у меня была родинка на правой икре, и варикозные вены на левой. Во всяком случае, как говорится, половина хлеба все же лучше, чем его отсутствие, поэтому прибывшие останки были помещены в фамильную усыпальницу Макалистеров. Единственное, что меня несколько огорчило, – что весьма достойная речь священника была произнесена не только надо мной, но и половиной проклятого ирландца и паписта.

– Прошу прощения, что вынужден вас перебить, – сказал я, – но откуда вам удалось все это узнать?

– Между отдельными частями тела человека существуют эфирные токи, – пояснил Макалистер. – Есть духовная связь между головой человека и его пальцами, а между его половинами существует эфирная связь. В мире духовном, сэр, нам известно, что происходит с частями наших тел.

– Хорошо, – сказал я, – могу ли я быть чем-нибудь вам полезен в возникшем у вас затруднении?

– К этому я и веду, еще чуточку терпения. То, о чем я рассказываю, произошло в 1814 году, прошло много лет. Я был бы вам весьма признателен, если, по возвращении в Англию, вы отправитесь в Шотландию и навестите моего внучатого племянника. Я уверен, он поступит правильно, отчасти, чтобы восстановить честь семьи, отчасти – для успокоения моей души. Если бы не моя смерть, он никогда не стал бы владельцем имения. Кроме того, там есть еще один момент, на который вам следует обратить его внимание. На надгробии, возведенном над моим туловищем и ногами О'Хулигэна, на этом самом кладбище, имеется эпитафия: «Светлая память капитану Тимоти О'Хулигэну, павшему на поле славы. Покойся с миром». Это не соответствует действительности, – я имею в виду не только грамматически, – и тому, что под ним покоится. Я имею в виду конечности этого ирландца. А кроме того, будучи убежденным и ревностным пресвитерианцем, я решительно протестую против «Покойся с миром» над моими бренными останками. Мой внучатый племянник, в настоящий момент владеющий имением и придерживающийся столь же строгих взглядов, что и я, также будет против. Я понимаю, что эта фраза относится к О'Хулигэну, но здесь все-таки похоронено мое тело, а не его. Так что я попрошу вас в точности изложить все сказанное мною моему внучатому племяннику, а он примет меры, которые сочтет нужными, чтобы перевезти меня в Auchimachie. Что он пожелает сделать с мощами этого ирландского жулика, меня совершенно не волнует.

Я дал торжественное обещание исполнить в точности возложенное на меня поручение, после чего капитан Макалистер, пожелав мне спокойной ночи, слез со стены и вернулся в отведенное ему место.

В том году я не покидал юга Франции, проведя зиму в По. Только в мае следующего года вернулся я в Англию, обнаружив, что за время моего отсутствия накопилась масса вопросов, связанных с моей семьей, требующих немедленного разрешения. Только спустя год и пять месяцев после разговора с капитаном Макалистером у меня появилась возможность исполнить данное ему обещание. Я никогда не забывал о нем, просто был вынужден отложить до лучших времен. Собственные дела настолько поглотили меня, что выбраться на север не представлялось никакой возможности.

Однако, всему рано или поздно приходит конец. И вот, экспресс доставил меня в Эдинбург. Наверное, это самый лучший город на севере, насколько я могу судить. Прежде мне никогда не доводилось бывать здесь, даже проездом. Мне хотелось бы провести здесь пару дней, чтобы получше познакомиться с этими северными Афинами, осмотреть замок и побывать в Холируде. Но долг – превыше всего, и я отправился далее к месту своего назначения, отложив знакомство с Эдинбургом до того времени, когда буду свободен от данного мной обещания.

Я написал мистеру Фергюсу Макалистеру о своем желании повидаться с ним. Я не стал распространяться о том, чем было вызвано это желание, решив за лучше оставить это до личной встречи. Я просто указал в письме, что предметом разговора будет нечто, в значительной степени касающееся его семьи.

На станции ждала коляска, которая и доставила меня в родовое поместье Макалистеров.

Владелец принял меня весьма радушно, выказав себя приветливым хозяином.

Дом был большой и неудобный, находился не в лучшем состоянии, как я успел заметить, следуя за хозяином, требовал ремонта и ухода. Я был представлен его жене и пяти дочерям, – светловолосым, веснушчатым девушкам, нельзя сказать, чтобы красивым, но вполне симпатичным. Его старший сын служил в армии далеко от дома, а второй имел адвокатскую практику в Эдинбурге, так что ни одного из них я не видел.

После обеда, когда дамы оставили нас одних, я поведал ему услышанную мною историю, максимально подробно; он слушал внимательно, терпеливо, не перебивая.

– Да, – сказал он, когда я закончил свое повествование. – Я знаю, что относительно подлинности тела были сомнения. Но в случившихся тогда обстоятельствах было благоразумнее оставить все, как есть. Имелись непреодолимые трудности в расследовании и идентификации. Но ноги, они соответствовали полностью. И завтра же, надеюсь, я покажу вам в церкви очень красивую мемориальную доску на стене, содержащую имя и дату смерти моего двоюродного деда, а также хвалебные слова в его адрес, рядом с соответствующим текстом из Священного Писания.

– Но теперь, когда вам известны все факты, вы, конечно, предпримете все меры, чтобы переправить верхнюю половину капитана Макалистера в ваш семейный склеп?

– Я предвижу значительные трудности, которые могут возникнуть, – ответил он. – Власти города Байонны могут возражать против эксгумации останков, покоящихся в могиле, над которой установлено надгробие капитана О'Хулигэна. Они могут сказать, что совершенно разумно: «А что вы собираетесь, мистер Фергюс Макалистер, делать с частью тела капитана О'Хулигэна?» И мне нужно будет связываться с семьей этого погибшего ирландского офицера.