Труды и дни мистера Норриса. Прощай, Берлин - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Ишервуд cтр.№ 35

Я рассмеялся:

– Я знаю, что вы хотели как лучше. Не волнуйтесь. Мы расстались самыми добрыми друзьями.

Он тут же просиял:

– Правда? Господи, я так рад. А мне на секунду показалось, что произошла какая-нибудь маленькая нелепая размолвка. Ну, теперь я лягу спать со спокойной совестью. Но прежде хочу еще раз поблагодарить вас, Уильям, за вашу неоценимую помощь.

– Всегда рад, – сказал я. – Спокойной ночи.

Наступил ноябрь, и на первой же неделе транспортники объявили забастовку. Погода стояла мерзкая и промозглая. Улицы были сплошь покрыты слоем жирной жидкой грязи. Отдельные трамваи все-таки ходили, с полицейскими на передней и задней площадках. Иногда на них нападали, били стекла и заставляли пассажиров выйти. На улицах было пусто, сыро, серо и слякотно. Все ждали, что правительство фон Папена ^[41] вот-вот введет в стране чрезвычайное положение. Берлину же до всего этого не было ровным счетом никакого дела. Прокламации, стрельба на улицах, аресты; к ним уже давно успели привыкнуть. Хелен Пратт ставила на Шляйхера. ^[42] «Он из них самый шустрый, – говорила мне она. – Слушай, Билл, давай поспорим на пять марок, что к Рождеству он всех обставит. На спор?» Я отказался.

Переговоры Гитлера с правыми закончились провалом; Свастика даже начала осторожно заигрывать с Серпом и Молотом. Между вражескими лагерями, как сказал мне Артур, уже имели место определенные контакты – пока телефонные. В толпах, которые освистывали штрейкбрехеров и забрасывали их камнями, нацистские штурмовики стояли бок о бок с коммунистами. Тем временем КПГ глядела с нацистских плакатов на мокрых афишных тумбах этаким жупелом, скелетом в красноармейской форме. Через несколько дней должны были состояться очередные выборы: четвертые с начала года. На политические митинги ходили с охотой; это было дешевле, чем кино, дешевле, чем выпивка. Старики сидели по домам, в жалких сырых квартирах, варили себе ячменный кофе, заваривали жидкий чай и уныло говорили о Крахе.

7 ноября объявили результаты выборов. Нацисты потеряли два миллиона голосов. Коммунисты получили на одиннадцать мест больше. В Берлине перевес в их пользу составил более 100 000 ^[43]. «Вот видите, – сказал я фройляйн Шрёдер, – это ваших рук дело». Мы все-таки заставили ее сходить в пивную на углу и проголосовать, в первый раз за всю ее жизнь. И вот теперь она была в совершеннейшем восторге, как будто поставила на призовую лошадь: «Герр Норрис! Герр Норрис! Вы только подумайте! Я сделала так, как вы мне велели; и все вышло в точности по вашим словам! Жена консьержа, она, знаете, такая вечно вся из себя, и за выборами она следит уже не первый год, и вот она была уверена, что на этот раз наци выиграют еще миллион голосов. Ну, я вам скажу, я над ней и посмеялась. “Ага, фрау Шнайдер! – сказала я ей. – Вот видите, я тоже кое-что понимаю в политике!”»

В первой половине дня мы с Артуром заглянули на Вильгельмштрассе, в штаб Байера, «дабы вкусить свою толику, – как выразился Артур, – от плодов победы». Складывалось впечатление, что точно такая же идея пришла в голову еще нескольким сотням человек. Вверх и вниз по лестнице шли толпы настолько густые, что мы вообще с трудом прорвались в здание. Настроение у всех было самое радужное, люди перекрикивались, поздравляли друг друга, свистели, пели. Пока мы пробирались вверх по лестнице, навстречу нам попался Отто. И от восторга едва не вывернул мне руку.

«Mensch! Вилли! Jetzt geht's los! ^[44] Пусть теперь только попробуют хотя бы речь завести о запрете на партию! А если заведут, мы станем драться! Наци теперь – отыгранная карта, можешь мне поверить. Через шесть месяцев у Гитлера даже и штурмовиков не останется!»

С ним было с полдюжины приятелей. Каждый из них пожал мне руку, тепло и искренне, как брату, которого сто лет не видел. Тем временем Отто крепко, этаким медведем-подростком, обнял Артура: «Ба, Артур, старая ты калоша, и ты здесь? Вот это да! Вот это здорово! Так и врезал бы тебе на радостях, да так, чтоб своих не узнал!»

И он по-дружески угостил Артура хуком в ребра: у Артура перехватило дыхание. Стоявшие вокруг сочувственно засмеялись. «Наш старый добрый Артур!» – воскликнул во весь голос один из приятелей Отто. Имя услышали, подхватили, стали передавать из уст в уста. «Артур… кто такой Артур? Да брось, ты что, не знаешь Артура?» Нет, они его не знали. Впрочем, это было и не важно. Возникло имя, и в нем, как в фокусе, вспыхнуло ликование всех этих радостных и возбужденных молодых людей; оно просто попало в кон. «Артур! Артур!» – подхватили со всех сторон. Кричали уже и на лестничной площадке наверху, и внизу, в холле. «Артур пришел!» – «Да здравствует Артур!» – «Артура! Артура!» В одну минуту поднялась настоящая буря. Из сотни глоток разом рвались теперь приветственные клики, неудержимые, громоподобные, как бы и в шутку, но как бы и всерьез. Потом вступила еще целая сотня голосов и еще. Старая ветхая лестница дрогнула; с потолка упал отслоившийся кусочек штукатурки. Звук в этом замкнутом пространстве реверберировал с кошмарной силой; толпа сама не ожидала, что она в состоянии произвести такой шум, и возбудилась пуще прежнего. С улицы хлынул могучий, судорожный, нарастающий с каждым мгновением вал желающих причаститься невидимому объекту всеобщих восторгов. Волна поклонников Артура локтями прокладывала себе дорогу вверх по лестнице только для того, чтобы сшибиться с другой, встречной волной, которая катилась сверху. И каждый хотел дотронуться до Артура. Его безостановочно лупили по спине, он вздрагивал и втягивал плечи. Его взялись было качать, но неудачно, и дело едва не кончилось падением через перила, головой вперед. С него сшибли шляпу. Мне удалось ее спасти, и я с минуты на минуту ждал, что вот сейчас настанет очередь парика. Хватая воздух ртом, Артур пытался, как умел, остаться на высоте положения: «Благодарю вас… – лепетал он. – Весьма польщен… право, не заслужил… о господи! О боже ты мой!»