— В конференц-зале, — отвечает Марко.
— Нет, так не пойдет, мне нужно побольше открытого пространства. У вас есть внутренний двор какой-нибудь? — говорит Джереми.
— Есть, — кивает Александр.
— Отлично, там и будут снимать, — кивает Флемми.
— Что он здесь делает, и почему мне не сказали, что он здесь будет? — Глубокий вдох и задержка дыхания. Джереми смотрит на меня и начинает хохотать. Я делаю шаг назад. Ему достаточно ткнуть в меня пальцем, и я распла́чусь.
Марко спокоен. Морщины на его лице сейчас почти не видны. Они превратились в тонкие борозды по всему лицу. Когда он улыбнется, лицо сомнется ровно по этим линиям заломов.
— Зачем? — спрашиваю я у Марко. Он продолжает молчать.
— После этой конференции можешь быть свободна. Нам пора, — говорит Марко и выходит за дверь. Александр вслед за Марко перекатывает к двери свои сто пятьдесят килограммов. В комнате остаемся только я и Джереми. Помноженные на два благодаря зеркалу перед нами. Я стараюсь не дышать.
— Я же говорил, что ты должна исчезнуть. Я никогда не должен был о тебе слышать. Жила бы спокойно в своих автобусах и дешевых мотелях. И что? Сначала эти фотографии в Инстаграме, с Анкелем, кажется, потом вообще звездой стала! — Джереми говорит таким тоном, будто отчитывает пятилетнего ребенка. — Запомни, девочка, меня никто никогда не бросал и не бросит. В конце концов ты сама примешь верное решение. А какое решение верное? — он спрашивает таким тоном, будто он добрый преподаватель, который пытается добиться ответа на вопрос, сколько же будет дважды два.
— Исчезнуть, — говорю я. — Я не хотела…
— Ты это уже говорила, — морщится он. — Я был единственным человеком, который пришел к тебе в больницу. И что я тебе тогда сказал?
— Нужно просто быть послушной.
— «Нужно просто быть послушной», — утвердительно кивает он. — И что ты сделала? Подала на меня заявление в полицию. Смешно. Чем больше ты сопротивляешься, тем мне веселее. — Джереми выходит из комнаты, я так и продолжаю стоять, пока за мной не заходит Марко.
В коридоре суматоха. Все таскают стулья, переговариваются и чертыхаются. Пара человек с фотоаппаратами замечают меня и оборачиваются, но Марко делает останавливающий жест. Они тут же отворачиваются.
Мы выходим во внутренний двор, где выставлены стулья наподобие какой-нибудь группы поддержки. Четыре стула повернуты в одну сторону. Напротив них три ряда по четыре стула.
— Итак, мы собрали вас здесь, чтобы подытожить эту истерию про Верену и Микки. Как вы видите, она жива и здорова…
В этот момент девушка чуть старше меня поднимает руку и тут же задает вопрос:
— Что вы почувствовали, когда вас взяли в заложницы?
— Ничего, — через силу отвечаю я. Слишком много внимания. Стараюсь дышать как можно тише. Изучаю лица журналистов. Один из них кажется мне знакомым. Он держит большую камеру в руках. На парне зеленая шапка, из-под которой виднеются вечно взъерошенные волосы, и свитер с сильно растянутым воротом. Виктор. Надо же, никогда бы не подумала, что его здесь встречу. Кажется, что все люди из прошлого сегодня решили напомнить о себе.
— Кто этот человек? — спрашивает та же девушка, что задала первый вопрос.
Она указывает на Джереми Флемми.
— Ну, наконец-то вопрос, которого мы ждали, — смеется Марко, и лицо его превращается в смятый фантик. — В связи с тем ажиотажем, который возник вокруг этой девушки, мы решили подробнее узнать о ее прошлом…
— Я бывший жених Верены, — громким и хорошо поставленным голосом Джереми перебивает Марко.
Я поворачиваюсь и вижу ошарашенное лицо Александра, который стоит чуть поодаль от Марко. Он замечает, что я смотрю на него и подходит чуть ближе. Вижу, как двое чернорабочих тащат какой-то белый рулон.
— Что они делают? — шепотом спрашиваю у Александра.
— Понятия не имею, — бурчит Александр в свои карикатурные усы.
— Вы решили превратить полицию в шоу Опры Уинфри? — спрашиваю я.
— Не знаю. — Александр дотрагивается до плеча Марко. Тот вздрагивает и оборачивается. — Отстал бы ты от девочки. Прошлое шоу, помнишь, чем закончилось?
— У Флемми тоже был такой опыт. У всех психологов свое кладбище, — шипит Марко и снова поворачивается к журналистам.
— Так вообще-то врачи говорят, — бурчит Александр.
— Он сделает мне имя, — не оборачиваясь, говорит Марко.
Слишком громко. Слишком много внимания к человеку, который привык вести жизнь призрака. Стоять за стойкой рецепции. Проверять билеты у посетителей кинотеатра. Ехать в автобусе с десятком других незнакомцев. Быть в городе, из которого завтра уедешь. Быть человеком без лица. Невидимкой. В таком положении масса преимуществ. Хотя никто почему-то не завидует.
— …Мы с Вереной встречались достаточно долго. Она была уже знакома с моими родителями. Мы планировали будущее, которого, к сожалению, у нас не было. Не буду рассказывать о бесконечных истериках, которые послужили причиной нашего разрыва. Я не собираюсь опускаться до того, чтобы рассказывать о карикатурных сценах ревности, которые она устраивала. Факт остается фактом. Мы расстались, и она пустилась, что называется, во все тяжкие. Пьянки, клубы, вечеринки… Благодаря мне она была первой на курсе, но ее умненькая головка совершенно не была приспособлена к упорному и систематическому труду, которого требует учеба. Я ее встречал в компании очень сомнительных личностей, но считал, что отныне это ее дело.
Однажды они с ее подругой отправились за покупками в Бостон. Я в тот день поехал туда встретиться со старыми друзьями. Верена познакомилась с кем-то и попрощалась с подругой. Зои и я случайно встретились в том баре. Мы пили и вспоминали, какой была Верена еще месяц назад.
К сожалению, в тот день произошло то, к чему все и шло. Ее изнасиловали, избили и засняли все на видео. Мы с Зои обнаружили ее тело в подземном переходе. Случайно. Моя машина просто стояла на другой стороне улицы. Я отвез ее к общежитию и посчитал, что на этом моя миссия выполнена.
То ли из желания отомстить, то ли желая сомнительной славы, она обвинила в произошедшем меня. Естественно, на моей стороне были прекрасная репутация, обожающие меня студенты и руководство университета, но все-таки проблем у меня было море. Пришлось даже уйти с должности преподавателя, потом я восстановился, к счастью. Как говорится, что не ломает, делает нас сильнее. Я занялся новыми интересными проектами, сейчас приехал в Европу для съемок документального фильма…
— Что вы хотели этим сказать? — прерывает лекцию Джереми Флемми самая бойкая журналистка.
— Я хочу сказать… Простите за еще более пространный ответ на этот вопрос. Я привык к монологам… — Фирменная улыбка Флемми. — По роду службы я изучаю поведение массовых и серийных убийц. Преступный разум и все, что с ним связано. Верена Вибек, как я успел убедиться, человек, который жаждет всеобщего внимания. Даже нет. Всеобщей жалости, так точнее. Исходя из характеристик личности, я бы сказал, что это она организовала ограбление, придумала странную символику и это ваше модное движение… Дриминг, кажется, да?