Высшее образование для сироты, или родственники прилагаются - читать онлайн книгу. Автор: Мария Вересень cтр.№ 63

— Упустила, жабовна?! — Алия, подскочив к мавке, стала трясти ее за плечи. — Да… нас… за то, что всех речных… в лягух заспиртованных!

Я запуталась в ее возвышенных высказываниях, а Лейя стала бледно-зелененькой, вырвалась из скрюченных в судороге пальцев лаквиллки, присела на корточки, опустила руку в воду и нерешительно позвала:

— Кыс-кысь-кысь, иди сюда, змеюшечка!

— Как же, променяет он целую реку на бочонок с помоями!

Я представила самогонную речку, валяющихся на бережку заспиртованных рыб и русалок и нас, приколоченных на воротах Школы, мертвеньких и с надписями на груди «Враги народа». Алия, видимо, тоже отсутствием воображения не страдала, потому что как-то дико посмотрела на воду, обмакнула в реку палец, облизала и повелела мавке:

— Лезь в… иди к этому… змия нам!

— Лезь в воду, иди на поклон к водяному, проси, нет, требуй вернуть змия или… Ну сама придумаешь! — перевела я Лейе. — Или… — Я выразительно тряхнула руками, а Алия не спеша стала закатывать рукава.

Мавка пискнула и буквально выскочила из одежды.

— Лишь бы не окоченела, водица уж больно холодная, — попереживала я за подругу.

— Ничего, если змия вернет, то растереть и напоить будет чем! — Алия села на пробивающуюся травку.

От тоски мы провыли очередной куплет про незамужнюю девку и беременную свинью.

Лейя вышла из речных волн как божество этой речушки, вся в нитках жемчуга, с ракушечными бусами, одной рукой она держала за хвосты несколько огромных лещей, а другой сжимала большую раковину с бьющимся в истерике змием, стоны и плач которого разносились далеко окрест.

— Вот это я понимаю! — радостно закричала Алия. — Хорошая из тебя получилась засланка!

Лейя, клацая зубами, натягивала одежду, слово «засланка» ей не очень понравилось, но спорить мавка не стала. Я вывалила змия из раковины в бочонок со свежей водой и подозрительно покосилась на Лейю:

— С чего это они тебя так одарили?

Лейя загадочно улыбнулась:

— Подход нашла.

Теперь, когда змий снова был у нас, веселое настроение вернулось, и на мосту мы станцевали танец, сами себе подпевая и не забывая взбадриваться из бочонка. В самый разгар пляски в небесах пронеслось что-то яркое и сверкающее. Лейя, задрав голову вверх и опершись на хлипкие перильца, скороговоркой зашептала:

— Звездочка, звездочка, пошли мне богатого жениха!

— А мне меч покруче! — Алия попробовала вспрыгнуть на перила, дабы падающая звезда смогла ее получше расслышать, но перила не вынесли веса ее крепкого тела и лаквиллка чуть не полетела в воду.

— А мне помоги не вылететь из этой Школы. — Я попрыгала на месте, тряся рыбинами.

К тому времени как мы подошли к Школе, рыба благополучно сдохла.

Аэрон встретил нас на крыльце.

— Вы где были? — прошипел он и, оглядев нас, с недоумением воззрился на безвольно висящих лещей. — Рыбачили, что ли?

— Мы в Веж ходили, — сказала Лейя, повиснув у него на шее и обдав винными парами. Аэрон с минуту переваривал услышанное, потом повернулся ко мне:

— Куда еще влезли?

Вместо ответа мы запели.

— Со вьюном я хожу, с золотым я хожу, я не знаю, куда вьюн положить. Положу я вьюн на правое плечо, а со правого на лево положу… — вели мы вокруг него хоровод, используя вместо вьюна все ту же не вынесшую истязаний рыбу. Вампир смотрел на нас, смотрел, а потом захохотал, встряхивая волосами:

— Ох, дуры, мать вашу! Змия идите возвращайте, пока учителя не вернулись.

Мы, сделав еще круг, вошли в Школу. В столовой царила тишина, зато из жилого крыла доносились звуки бесшабашного веселья.

— Руку правую вперед, — командовала Лейя, напевая песню, я и Алия беспрекословно выполняли, махая рыбой во все стороны. Вытанцовывали мы уже около кабинета директора. — А потом ее назад, а потом опять вперед и немного потрясти!

Я, кляня себя за то, что не оставила дверь в кабинет открытой, снова приложил а руки, на время отрываясь от танца, открыла створку.

— Ногу левую вперед, — продолжала Лейя, мы вытянули ноги в темный проем, — а потом ее назад, а потом опять вперед и немного потрясти… — Мы, сделав шаг в кабинет, послушно выставили ноги вперед и, смеясь, подрыгали ими.

— Ухо левое вперед, а потом его назад, а потом опять вперед и немного потрясти, — донеслось из глубины помещения.

Все крутнулось как на карусели. Я ухватилась за окаменевшую Алию, а шмякнувшаяся на пол Лейя попыталась встать, цепляясь за подол моего платья, но упорно продолжая петь.

— Попу двигаем вперед, а потом ее назад, а потом опять вперед и немного потрясти.

Ее пение нарушил странный скрип, будто по директорскому полированному столу за хвост тащили упирающегося толстомордого котяру.

Я выглянула из подмышки Алии и поняла, как это люди каменеют заживо.

Обычно карие и исполненные терпеливой мудрости глаза директора багрово полыхали, левый глаз нервно дергался, а лицо наливалось яростным свекольным цветом.

На столе стоял пустой бочонок змия, раскрытый тайный ход зиял, как оскверненная могила, и как-то сразу же стало ясно, что если бы не стружка, которую директор тонким слоем медленно, с каким-то непонятным и болезненным наслаждением снимал со стола когтями, нам всем не поздоровилось бы.

— Фио… фифила-акт, — радостно вывела начало новой песни Лейя, не понимая, видимо, что перед ней не плод воображения. И, словно перетянутые струны, наш директор лопнул.

— ВО-ОН!!! — Вздрогнули от ужаса испуганные стены.

Мы с Алией стояли, и нам было проще. Я сиганула так, что, вылетев из кабинета, грохнулась о стену и от удара снова полетела в кабинет, сбив Лейю, зажимающую в тощем кулачке испуганного змия. Наверно, мавка так пыталась откупиться от страшного дракона, в которого вдруг превратился наш директор, во всяком случае, я сразу поняла, что значит Огнезмий.

Ядреный самогон, в который превратилась речная водичка, плеснул на жарко пылающего Вука. В кабинете полыхнуло синим. Нас швырнуло на пол, обдавая жаром, а я завороженно смотрела, как маленький, безобидно-трепетный и почти любимый змееныш выскальзывает из пальцев мавки и, распластав зеленые крылышки, влетает в облако огня.

— Он же из спирта! — заорала Алия, хватая нас за шкирки и одним рывком выбрасывая с этажа.

На этот раз бабахнуло так сильно, что с треском вылетели окна, посрывало двери и стены дали трещину на всю длину.

— Вот и тетка Акулина так же папкиного кокнула, — тяжело дыша, проговорила Алия, поднимаясь.

На полу белым снегом лежала штукатурка, и медленно, печально падала, кружилась сажа. По всей Школе стояла странная пугающая тишина.