Данте. Преступление света - читать онлайн книгу. Автор: Джулио Леони cтр.№ 37

Драчуны потащили друг друга в дальний угол таверны, а Данте взял свою кружку и проскользнул вдоль стены к освободившемуся месту, находившемуся совсем рядом с четырьмя чужестранцами.

Те следили за дракой и, кажется, не заметили появления Данте, который снова прислонился к стене и стал пить свое вино. Теперь до него долетали кое-какие слова, которыми обменивались четверо незнакомцев, но он по-прежнему не мог уловить смысл их разговора. Оравшая вокруг него толпа извращенцев раздражала поэта все больше и больше. Из-за этих подонков он не слышит слов, которые могли бы помочь ему раскрыть преступление! И когда только на них падет карающая десница Господня?!

С этими мыслями Данте невольно поднял глаза к потолку, словно ожидая, что он вот-вот разверзнется, и с неба польется огненный дождь. А почему бы не приказать начальнику стражи и его людям разогнать этот сброд?! Да, пожалуй, он так и сделает, и прикажет сжечь этот притон вместе с его содержателем. Чтобы другим было неповадно!

Внезапно шум в таверне утих, словно Господь Бог внял молитвам Данте, и у бесчинствовавших извращенцев отнялись языки от ужаса при виде грозной ангельской рати…

— …Поэтому-то об этом еще ничего не известно, — закончил фразу один из четырех чужестранцев.

Его собеседник раздраженно махнул рукой.

— Но ведь галеру видели у самого берега. Не сквозь землю же она провалилась!

— Ничего страшного. Остальное же у нас, — пожав плечами, сказал первый. — И сталь нам сейчас нужнее света.

— А больше всего нам нужно золото, — усмехнувшись, заметил третий. — Лично меня больше всего интересует оно. А сталь поможет нам его добыть. А свет пусть без остатка забирает император. Ведь он же его жаждет!

— Я все выяснил. Остальные уже в аббатстве.

Данте изо всех сил напрягал слух, чтобы не упустить ни слова из этого загадочного разговора. Он ужасно боялся, что посетители таверны вот-вот опять разорутся, и он ничего больше не услышит. От этого он не сразу почувствовал, что кто-то гладит ему шею.

Сидевший рядом с ним мужчина наверняка решил, что Данте сидит тихо потому, что ему нравятся такие ласки, и ущипнул поэта за ухо.

— Слушай, красавчик, а я тебя здесь раньше не видел…

Данте повернулся на голос, и в лицо ему пахнуло зловонным дыханием. Он увидел чье-то длинное лицо с сальной кожей, редкой белобрысой бородкой и маленькими налитыми кровью глазками. В руке у нового соседа Данте была кружка с вином, из которой тот все время отхлебывал. Вино текло у него по подбородку.

— Не приставай ко мне, приятель. Я хочу побыть один, — пробормотал поэт, наклонившись над своей кружкой и стараясь разобрать, о чем теперь говорят четверо чужестранцев.

— Один? Разве не одиночество источник самых страшных грехов и пороков? — настаивал его белобрысый сосед. — Оно может заронить в душу семена черной меланхолии, которая воспрепятствует нормальному движению жидкостей нашего тела, что повлечет за собой разнообразнейшие недуги и телесную дряхлость. Аристотель так прямо и пишет в своем трактате «О душе». Ты что, хочешь прежде времени постареть в панцире собственной гордыни?

У Данте на лице было написано такое удивление, что его собеседник рассмеялся.

— А ты думал, что я неграмотный? — воскликнул он, явно довольный произведенным впечатлением. — Но я по твоей одежде и твоим повадкам сразу понял, что ты — как и я — ученый!

— Аристотель никогда не писал ничего подобного. Особенно в трактате «О душе», — заявил поэт, по-прежнему прислушиваясь к словам чужестранцев, которые, кажется, заговорили о каком-то храме.

— Значит, об этом писал кто-то другой! — ухмыльнулся белобрысый и опять потянулся рукой к шее Данте, который машинально отшатнулся и раздраженно оттолкнул его руку.

Наверное, поэт ударил по ней довольно сильно, потому что белобрысый вскочил и во весь голос заорал, что его бьют. Все повернулись к Данте, а кое-кто уже начал приближаться к нему с другой стороны зала.

— Он ударил Теодолино! Держите его! — выкрикнул здоровенный верзила, одетый в кожаную куртку без рукавов, украшенную шляпками железных гвоздей. Схватив в руку огромный медный ковш, он показал им на Данте.

К столу, за которым сидел поэт, с двух сторон стали подбираться какие-то люди. Данте завертел головой по сторонам в поисках выхода. При этом одной рукой он отпихивал наседавшего на него белобрысого, который внезапно впился поэту зубами в руку. Заорав от боли, Данте изо всех сил ударил его свободной рукой в лицо. Белобрысый отлетел в центр зала и с грохотом опрокинул стоявший там медный светильник. В воздух взлетел сноп искр и раскаленных углей, и теперь уже заорали те, кого они обожгли. Обожженные позабыли о Данте. Они прыгали и скакали на месте, стряхивая угли с волос и одежды. Однако остальные по-прежнему с угрожающим видом приближались к поэту.

Данте понял, что ему несдобровать. Великан с медным ковшом был уже совсем рядом и бросился на поэта, но вдруг споткнулся и грохнулся на пол. При этом поэту показалось, что ему ловко подставил ножку один из тех четверых мужчин, чей разговор он пытался подслушать.

Воспользовавшись новым замешательством, Данте в несколько прыжков добрался до двери. На пороге он на мгновение задержался, обернулся и показал посетителям таверны кукиш.

— Подождите! Я доберусь до вас, сукины дети!

Посетители разразились градом проклятий в ответ. Лишь четверо незнакомцев с невозмутимым видом сидели на прежних местах, наблюдая за происходившим как из театральной ложи.

Выскочив из таверны, Данте пустился наутек, опасаясь погони. Однако дверь таверны за его спиной так и не распахнулась, словно находившиеся по ту сторону не могли пересечь заколдованный порог.

Поэт остановился и притаился за углом какой-то лачуги.

В Этот момент из боковой улочки вышли двое. Они осмотрелись по сторонам и крадучись направились к дверям таверны. Из-за угла Данте мог их как следует рассмотреть.

Это были Чекко Ангольери и молодой Франческино Колонна.

Конечно, сиенец вполне мог опуститься и до посещения такого рода заведений. Его падение в бездну пороков было настолько глубоко, что этот бывший герой Кампальдино в своих нынешних сиреневых штанах мог предаваться и самым противоестественным усладам… Но Франческино, кажется, не такой… Нет, их появление здесь явно как-то связано с сидевшими в таверне четырьмя загадочными чужестранцами!

Данте не знал, что ему делать. Вернуться в таверну было бы безумием. Можно было подождать, когда незнакомцы выйдут, и попробовать их допросить, но в ожидании поэт потерял бы множество драгоценного времени. А незнакомцы вряд ли рассказали бы ему правду. От Чекко и Франческино можно было ожидать того же. Им ничего не стоило придумать тысячу ложных объяснений своему появлению в таверне, которые Данте никак не смог бы опровергнуть.

Наверное, лучше сходить к мастеру Альберто. Может, хоть он догадался, для чего предназначен загадочный механизм…